Кто не спрятался, я не виноват…(СИ) - "Изменяя_реальность" - Страница 13

— Я устала! Понимаешь?! Устала! Имею я право расслабиться?

— Имеешь. Но Кембридж бросать не смей. Осталось доучиться последний год. Это мелочи.

— Да блин! Что вы оба заладили… — фыркнула Сара, складывая руки на груди.

— Заладили… Хм… Может, потому что мы желаем тебе и Эмме только лучшего? Да и не ты ли сама рвалась в науку? Грезила открытиями? — Роберт нервно мял в руке пачку из-под сигарет. Крупинки табака осыпались на ковёр, устилая его, словно парк устилают листьями деревья.

— Грезила! Но я была ребёнком.

— Так ты им и осталась, судя по поступкам.

— Пап! Дайте мне отдохнуть, а? Я же не делаю ничего плохого, просто затусили с Майком в клубе. Все так делают.

— Все тусят с Майком? — иронично усмехнулся Роберт, подначивая дочь.

— Ну же! Не делай вид, что ты меня не понимаешь…

— Если ты бросишь учебу, или хотя бы попытаешься это сделать, я не только руку Майку выломаю… Поверь. Но и кое-что еще откручу. Пока ты не доучилась, и не получила диплом, я буду внимательно за тобой присматривать. Раз ты категорически не слышишь мои аргументы, и не хочешь по хорошему.

— Что?! Ты собираешься следить за мной?! Вообще что ли?! — вскрикнула возмущенно Сара, вскакивая из кресла, и принимаясь расхаживать по кабинету. Отчаянно глянув в глаза отцу, она понадеялась, что это шутка. Зная, какие у него остались связи в полиции, и что он сам достаточно талантливый сыщик, Сара ужаснулась, представив себе предстоящий год под постоянным контролем. Места шутке в его тяжёлом взгляде не нашлось. — Я хочу домой… Отвези меня к маме. Она хотя бы не такая тиранша…

Роберт сдавил пачку в кулаке, багровея от злости и наблюдая за дочерью. Та, подхватив куртку, выскочила из кабинета, оставив дверь на распашку. Зло зашвырнув комок, бывший некогда пачкой из-под сигарет в урну, он направился следом, хватая со стола ключи от машины.

— Просто прекрасно… — буркнул он, проходя мимо Саманты и Натали, — А вы что тут делаете?

— Так ты же сам сказал — утром явиться на работу, — оторопело отозвалась Саманта, пряча за собой сидящую в кресле Натали, и делая огромные круглые глаза. Она надеялась, что Таннер прочитает в них мольбу вести себя не слишком отталкивающе, но тот проигнорировав ее призыв, продолжил раздраженным тоном.

— Ясно всё. Найди мне контакты Адама Честертона. Меня интересует доступ к камерам внешнего наблюдения, есть ли он у него. Буду тут через пару часов. Отвезу эту нахалку к матери, и заскочу… — Роберт осекся, понимая, что упоминать при Натали фамилию ее бывшего уже любовника было несколько слишком, — по делам еще в одно место.

Натали осторожно выглянула из-за спины Саманты, уставившись на фигуру Таннера. Он выглядел здорово помятым и не выспавшимся. На левой скуле виднелась небольшая ссадина.

— Доброе утро, Роберт, — промямлила она, теряясь в его серо-зеленых глазах. Внутри все потеплело, в голове вспыхнул отчетливый сон — большой не по размерам барс, урчащий под рукой теплым боком, высокий крепкий мужчина и эти чертовы светлые глаза. Будь ты не ладен, Таннер.

— И Вам, мэм… — почти равнодушно, словно не он вчера провел с ней день с утра до глубокой ночи, бросил мужчина, и спешно выскочил из офиса, хлопая дверью. Саманта раздосадовано взглянула на Натали. Та сидела с видом попавшего под внезапный ливень человека.

— Не обращай внимания… Это из-за дочери. Видимо, взбесила не на шутку…

— Это его дочь?— спросила Натали, вспомнив яркий костер медных волнистых волос и стройную фигуру, ураганом пронесшуюся по приёмной мимо них.

— Старшая… Младшая с ним не общается.

— Почему?

— А я откуда знаю, — пожала плечами Саманта, копаясь тонкими пальцами в визитнице на столе. Необходимо было выполнить указание начальника и найти номер телефона Адама Честертона — руководителя отдела дорожной полиции в восточной части Лондона.

====== Глава 4 ======

«Где мы можем поговорить?»

«А где бы Вас устроило?»

«68 Маргарет стрит. Я буду там через несколько минут»

Вновь перечитав переписку с Уильямсом, Таннер задумчиво почесал ссадину на лице. Мучительно хотелось курить и спать. Элис даже на порог его не пустила, быстро смерив взглядом и воровато оглянувшись, бросила: «Спасибо!» когда он привез молчаливую и насупившуюся дочь домой. Та, не проронив ни слова, выпорхнула из машины. М-да. Женщины в семье отличались непримиримостью к его прямолинейности, начиная от самой старшей и заканчивая Эммой, которую он видел лишь несколько раз за весь год. И то если та вдруг считала необходимым выпросить карманных денег на очередную ерунду. Нет, не жалко, конечно. Жалко лишь, что от нее даже сообщения с поздравлениями на день рождения не дождешься, не говоря уже про полноценное общение. Роберт, спешно купив сигареты и стакан кофе в небольшом магазинчике, устроился на скамейке в сквере недалеко от назначенного места. Кавендиш сквер-гарденс. В это время года тут красиво: красно-желтые листья устилали все-еще зеленый ковер под ногами, в воздухе носился ощутимый аромат преющей листвы. Удобный, похожий на перечеркнутый круг, если смотреть сверху, сквер, расположился в самом центре квартала. Дойти до него можно было практически из любого уголка района. Оглядевшись, Таннер приметил несколько интересных деревьев, толщиной с двухсотлитровую бочку для топлива. На их шершавой коре, словно приклеенные каким-то шутником черепахи, выдавались огромные наросты. Видимо, деревья были достаточно старыми. Памятник Уильяму Кавендишу, премьер-министру Великобритании в восемнадцатом веке, в полный рост занимал свое законное место на гранитном постаменте. Выкрашенный черной краской, он единственный уродовал великолепие сквера, выбиваясь из общего золотисто-пурпурного ансамбля осенних красок. Роберт зацепился взглядом за выражение лица скульптуры: если бы не некоторые различия, то на первый взгляд был бы похож на Линкольна. Пока он мысленно искал сходства и отличия, сигарета в руке дотлела до фильтра и больно ужалила за палец. Зашипев, Роберт уронил окурок на дорожку, криво уложенную из гранитной крошки, и сунул палец в рот. Кофе в стаканчике остыл. Сделав глоток, он поморщился: чуть теплая, густая и горькая жижа эспрессо проползла по языку в глотку, чуть было там не застряв. Дурной знак. Весь день идет не так, как надо из-за того, что он не выспался, и теперь плохо соображает. Роберт, силком заставив себя допить горький пережженный кофе, закинул стаканчик в урну. Часы отсчитали ровно пятнадцать минут, можно идти.

Джеймс нервничал. Детектив опаздывал вот уже на целых пятнадцать минут. Что могло его так задержать? Расхаживая из угла в угол по кабинету Ходелла, он пытался заранее подобрать слова, ну, или хотя бы найти для себя удобную роль, чтобы не выглядеть, как совершенно безмозглое создание. В дверь настойчиво и громко постучали. Сомнений не было — явился Таннер. Прежде чем Джеймс успел среагировать и пригласить войти, огромный детектив уже стоял в кабинете, изучающе оглядывая помещение. Он, будто черная дыра в космосе, разом поглотил весь свет, исходивший от пространства актерской святая святых. Джеймс подумал, что теперь в этом кабинете он будет чувствовать себя неуютно только лишь от воспоминаний о нахождении тут этого неприятного типа.

— Доброе утро, мистер Уильямс.

— Наконец-то… Что Вас так задержало?

— То, что меня задержало касается на прямую именно Вас, — поддавшись на эту игру в вежливость, уклончиво ответил Таннер. Быстро смерив Джеймса взглядом, понял, что смог таки добиться нужного эффекта своим опозданием. Давно отработанный и великолепный инструмент. Теперь заранее заготовленные речи «клиента» начнут сыпаться, разваливаться, а сам Джеймс примется нести бред, лишь бы восстановить душевное равновесие после мучительного ожидания. Посмотрим, на сколько крепок этот орешек…

— Кофе? Чай?— наблюдая, как Таннер усаживается в кресло напротив, предложил Джеймс.

— К делу, мистер Уильямс. У меня мало времени, и растрачивать его на чаепития я не намерен.