Новый мир. Книга 5. Возмездие (СИ) - Забудский Владимир - Страница 76

Нигериец спохватился достаточно быстро. Каким бы говнюком он не был, надо было отдать ему должное — он все-таки был опытным спецназовцем, который не понаслышке знает о том, что такое драка, кровь и смерть, и в свое время лично забрал не одну жизнь в более или менее честном бою.

Довольно ловким как для своего возраста и габаритов кувырком он перекатился от меня подальше, на ходу разворачиваясь и наводя на меня пистолет. Однако я был моложе, а бурлящий в моей крови коктейль Аткинса, экзоскелет боевого костюма, а также гнев в сердце придавали мне дополнительных сил и выносливости, компенсируя утраченную за время голодания в «Чистилище» форму. Ему было со мной не справиться.

Ударом ноги я вышиб у него из рук пистолет. Поднырнул под его удар справа. Нанес левой удар под дых. Тут же ударил его лбом в лицо — с такой силой, что с моей головы слетел шлем. За секунду, на которую дезориентированный великан зашатался — перехватил на лету падающий бронированный шлем, и, сжав его двумя руками, с силой зарядил по голове противника. Звякнуло, как от удара молотка о бифштекс. Я с удовлетворением заметив, как противник зашатался, а его глаза затуманились.

Я увернулся от нанесенного в агонии встречного удара, который благодаря стимуляторам казался мне слабым и плавным. Контратаковал кулаком справа в голову — удар получился сокрушительный из-за дополнительной силы, которую придавал мышцам эксзосклет. Увернулся от слабеющего встречного. Еще удар кулаком слева — в подбородок. Башка говнюка застряслась, будто по ней проехался поезд. Тут же добавил справа. И удар ногой — достаточно сильный, чтобы повергнуть двухсотсемидесятифунтовое тело на землю, прямо на стеклянный журнальный столик, который каким-то чудом уцелел после всех прозвучавших взрывов.

Я был уверен, что послал его в нокаут, и даже на миг забеспокоился, не с летальным ли исходом. Но Окифора показал себя невероятно крепким старым сукином сыном — он не только остался в сознании, но даже успел немного отползти, на ощупь выхватывая из ножен у себя возле голени кинжал. Однако моих рефлексов и навыков хватило, чтобы вовремя подскочить к нему и, вывернув нужным образом руку с кинжалом, навалиться на него всем своим весом — до громкого, крайне неприятного хруста в кости его руки.

Не давая засранцу ни секунды, чтобы опомниться, я повалился на него сверху и, заняв доминирующее положение, принялся нещадно колотить — до тех пор, пока по выражению его рожи, наполовину превращенной в отбивную, не стало понятно, что воля к сопротивлению иссякла.

— С-сука, — пробормотал он устало, еле шевеля разбитыми губами.

— Вот и вся твоя крутизна, урод? — спросил я, тяжело дыша.

— Будь ты проклят, предатель. Лучше отсоси у меня.

— О, мы сейчас увидим, кто у кого отсосёт, — пообещал я, хватая его за шкирку и не без труда подтаскивая тушу к одному из немногих уцелевших здесь стульев.

Я усадил Окифору на стул и добавил для верности еще один удар ему под дых, чтобы не появилось желания дергаться. Затем завел его руки за спину, и скрепил наручниками, которые были заблаговременно заготовлены в подсумке — так, чтобы превратить его и стул в одно целое.

— Пришло время для интервью, — произнес я.

— Иди ты на хрен, — сплюнул Окифора.

Стрельба внизу утихла — похоже, Джером с Донни наконец справились с последним из наемников, засевших в особняке. На улице все еще постреливали. Что еще хуже — усилилось эхо от артиллерийских обстрелов и рев авиации в небе. Штурм Мериды явно развивался полным ходом.

— Грек, как ты там? Это Принцесса! Ответь! — воззвала Лейла — явно уже не в первый раз, но во время драки я ее не слышал.

— Всё в порядке. Цель захвачена. Всем бойцам — доложить обстановку!

— Это Скандинав! Мы полностью зачистили первый этаж особняка. Казак ранен в ногу — ранение сквозное, кость не задета, но передвигается с трудом…

— Все в порядке, я могу продолжать бой! — перебил его Джером. — Один поганец засел в спа-комплексе с северо-западной стороны дома! Попытаемся сейчас его выкурить!

— Оставьте его! Казак, ты оставайся внизу и просто держи его на расстоянии! Мы подберем тебя на обратном пути! Скандинав — давай ко мне! Принцесса, что у тебя?!

— Мы сдерживаем оставшихся телохранителей, которые напирают со стороны домика охраны. Медведь сменил позицию, чтобы поддержать нас пулеметным огнем — после этого они залегли и сейчас выжидают. У нас есть убитый: Ронин погиб. Повторю — Ронин погиб, — сообщила арабка, чей голос, несмотря на новость о первом убитом, не дрогнул.

Перед моими глазами за долю секунды пронесся ряд картинок, связанных с историей моих недолгих и непростых отношений с Ронином Хуаем, сиротой из сиднейских трущоб, который не переваривал меня за мое прошлое в полиции. Мне не за что было его любить. Но понимание того, что погиб мой человек — молодой мужик, который еще пару минут назад был жив, и оставался бы жив еще долго, если бы не этот бой, в который я его повел — болезненно кольнуло в сердце.

— Проклятье! — в ярости отозвался Медведь. — Сукины дети заплатят за это!

— У нас еще ранены Кореец и Джек, — продолжила докладывать Лейла. — Для жизни не опасно, но из боя вышли. Что еще хуже — это то, что происходит вокруг. Похоже, миротворцы начнут штурм с минуты на минуту.

— Так все и выглядит, — согласился я, хмуро покосившись на участок неба, который был виден сквозь разбитую взрывами стеклянную крышу.

— Нужно валить отсюда как можно скорее! А то не успеем упасть на хвост нашим «друзьям»! — заметил Ши, голос которого из-за ранения сделался еще более нервным и раздраженным.

— Постараемся закончить тут поскорее, — успокоил его я. — Пока удерживайте позиции. Конец связи.

Как раз в этот момент на втором этаже показался Донни. Его сосредоточенный взгляд вскользь прошёлся по лежащему на полу мертвому телохранителю, которого я успешно использовал как живой щит.

— Ты оставил на лестнице, — сообщил он, прислоняя к стене неподалеку мою винтовку.

— Спасибо, — кивнул я.

Раньше, чем я успел возразить, он шагнул ко мне и активировал портативную батарею для подзарядки магнитного щита. Уровень заряда мгновенно взлетел от близкой к нулевой отметки приблизительно до половины мощности.

— А как же твой щит? — нахмурился я.

— Жизнь командира ценнее жизни солдата, — спокойно отозвался Донни.

Я хотел возразить. Напомнить, что мы больше не в Легионе. Но сейчас было не время. Взгляд Донни, тем временем, переместился на скованного наручниками Окифору.

— Это и есть тот самый «великий полководец»? Выглядит довольно жалко, — молвил он.

— Да пошел ты! — харкнул кровью Окифора. — Сучий выпердок!

— Я — один из тех, кого ты, гнида, подсадил на «Валькирию». А потом всю войну бросал в самые смердящие задницы, куда было жалко посылать «настоящих», «нормальных» солдат, делать грязную работу, — тихо подходя к нему, объяснил Донни.

Я с некоторой тревогой заметил, как глаза экс-легионера застилает тень, похожая на ту, что появилась у него в день прошлой операции в Стокгольме — та самая, после которой он размозжил голову Говарда Брауна об унитаз раньше, чем я успел его остановить.

— И все для того, чтобы ты получил пару орденов в свою коллекцию! — продолжил чеканить Донни, нависая над Окифорой. — А потом выбросил меня на улицу, чтобы я сдох в сточной канаве со шприцом в вене, да таким и остался в глазах людей! Удобно, да!? Кому особняк с полем для гольфа, бассейном и шлюхами! А кому — наркодиспансер, «0» по шкале Накамуры, дешевая «чернуха» и смерть на улице…!

— Донни, спокойно, — счел нужным встрять я, заметив, как кулаки Донни сжимаются.

— Ты наслушался этого сукина сына, сынок, — устало покачал головой Окифора, с ненавистью покосившись на меня. — Но все не так.

— «Не так?» А как?! — буравя его взглядом, спросил Донни.

— Ты воевал за свое отечество! За все человечество! Против выродков, которые всех нас желали поработить! — заявил Окифора, смело посмотрев в глаза парня.