Красавица и Дракон - Герр Ольга - Страница 9

– Перестань краснеть, – ее светлость прочитала мои мысли. Сейчас между нами никто не сидел, и мы могли поговорить. – Ты делаешь все правильно.

– У меня нет такой уверенности, матушка.

– Так положись на мои суждения. Будь ласковой с Драконом. Возможно, у тебя получится усыпить его бдительность и узнать что-нибудь полезное для нас.

Я потеряла дар речи. У меня, наверное, слуховые галлюцинации. Не возможно, чтобы мать моего жениха предлагала мне быть милой с нашим общим врагом. Что она подразумевает под «будь ласковой»? В чем, по ее мнению, должна выражаться эта ласка? Ответ я знать не хотела, потому и спрашивать не стала.

Пир длился всю ночь. Иридия еще несколько раз танцевала с Драконом, пока могла стоять на ногах. Меня он больше не приглашал. Если думал, что так мстит за мою дерзость, то заблуждался. Я не чувствовала себя обделенной. Напротив отдыхала от его внимания, пока он танцевал.

Мне не довелось передохнуть после нескольких дней изматывающей дороги, и под утро я уже едва соображала от усталости. Если княгиня держалась на силе воли, а Иридия на выпитом вине, то у меня не было ни того, ни другого. Я практически уснула за столом. Если зевки еще как-то удавалось маскировать, то чуть не упавшая в тарелку голова выдала меня.

– Устала? – спросил Дракон.

– Я долгое время обходилась без нормального сна.

Чуть я это сказала, Дракон встал. Ножки трона неприятно заскрежетали по каменному полу. Все замерли. Разговоры мигом стихли, и зал погрузился в тишину. Я поразилась такому благоговению. Люди беспрекословно подчинялись своему господину, ловили каждый его жест. Из страха или уважения?

– Пир окончен, – заявил Дракон.

В ту же секунду все поднялись. Побросав недоеденное и не выпитое, люди расходились. Моего отца тоже любили и побаивались, но его подданные не были настолько послушными.

– Тебя проводят в спальню, – понизив голос, сказал мне Дракон. – Сможешь, наконец, отдохнуть.

Я кивнула. Не верилось, что все это ради меня. Наверное, просто так совпало. С какой стати чудовищу заботиться о жертве?

Стражи, как и в прошлый раз, развели нас по комнатам. Служанка помогла мне раздеться, и я растянулась на прохладных простынях. Несмотря на усталость, сон не шел. Сказывалось напряжение последних часов. Оно давило на меня изнутри, распирая.

Я лежала и думала. О погибших, о своем счастливом прошлом, кошмарном настоящем и неизвестном будущем. Мне было страшно и одиноко. Никогда я не ощущала такой безысходности. Даже в самые тяжелые моменты жизни была надежда, что все рано или поздно образуется. Вокруг находились родные люди, мы поддерживали друг друга. Сейчас же я не видела просвета, не знала, как все исправить, и не понимала, как дальше жить. Лишь одно мне было известно наверняка: я не сдамся.

Я проспала аж до вечера. Если так пойдет дальше, перепутаю день с ночью. Пробуждение было не из приятных – кто-то нагло стянул с меня покрывало. Я открыла глаза и едва не завизжала. Надо мной склонилась уродливая старуха. Еще не придя в себя после сна, я отползла в дальний угол кровати. Если кормилица продолжит меня будить, то я скоро поседею. Даже не придется заглядывать в глаза Дракона.

– Вставай, лежебока, – проворчала кормилица. – Дела не ждут.

– Какие у меня могут быть здесь дела?

– Такие, какие скажет хозяин.

– Это вам он – хозяин, а мне – тюремщик.

– Молчать! – старуха замахнулась на меня полотенцем, но я увернулась от удара.

Надо держать с ней ухо востро. Неровен час прибьет. Отравить уже пыталась.

Крючковатый палец кормилицы указал на стол, где стояла неизменная каша и кувшин с водой. Я насторожилась. Принимать от нее еду, все равно что засунуть руку в пасть хищнику и молиться, чтобы он не сжал челюсти.

– Ешь, – проворчала старуха. – Да побыстрее.

– Откуда мне знать, что еда не отравлена? – уточнила я.

Кормилица сощурилась. Я испугалась, что сейчас она затолкает кашу мне в глотку силой, такой воинственный у нее был вид, но вместо этого она распахнула дверь в коридор и позвала:

– Ларра, иди-ка сюда.

В спальню вошла уже знакомая мне служанка. Старуха указала ей на мою тарелку:

– Попробуй еду, а то княжна боится помереть. Хотя чего цепляться за такую жизнь.

Я зло сверкнула на кормилицу глазами. Не ей решать, когда и от чего мне умереть.

Ларра осторожно зачерпнула кашу с края тарелки, поднесла ложку ко рту. Та дрожала в ее руке. Служанка зажмурилась и только после засунула ложку в рот. Девушка тоже опасалась, что каша отравлена.

Прожевав и проглотив кашу, Ларра открыла глаза. В них читалось облегчение. Бедняжка уже успела попрощаться с жизнью.

– Все в порядке, княжна, – сказала она. – Можете кушать.

Я кивком отпустила девушку и села за стол. Кормилица могла схитрить в этот раз, выбрав яд, убивающий не сразу. Тогда проба служанки ничего не значит. Она, как и я, просто умрет спустя какое-то время. Но я злорадно представляла, что в случае моей гибели Дракон сделает с кормилицей, и это видение примеряло меня со смертью. Так что ела я в отличном расположении духа.

Я как раз закончила с едой, когда в дверь постучали. Старуха, которая все это время не сводила с меня глаз, разрешила визитеру войти. Меня она не спросила, готова ли я принимать гостей. А я, между прочим, все еще в ночной сорочке. Пришлось прятаться за балдахин.

Вошедший страж привел с собой Иридию. Подруга была немного помята после пира. Избыток вина не пошел ей на пользу. Но при виде меня она просияла.

– Какое счастье застать вас, княжна, живой и невредимой, – Иридия ощупывала меня в поисках ран, а не найдя их, вздохнула с облегчением. – Я так волновалась!

– Довольно причитать, – одернула ее кормилица. – Лучше помоги своей госпоже одеться. Вас уже заждались.

Я не стала уточнять, кому мы понадобились. И так ясно, что Дракону. А вот зачем старуха в жизни не скажет. Так чего зря сотрясать воздух? Вместо этого мы с Иридией сосредоточились на одевании. Сперва Ларра натаскала теплой воды для умывания, а потом другие служанки принесли несколько платьев на выбор. Я лишь удивлялась, откуда в Морабатуре наряды моего размера.

– Отвратительная мода, – кривилась Иридия, завязывая шнуровку у меня на спине. – Ткань слишком тонкая, чуть ли не просвечивает.

– Зато не жарко, – заметила я. – Не то что в наших платьях.

Я не знала, как называется эта ткань, но еще в прошлый раз отметила ее удивительное качество – она холодила тело, сама при этом не нагреваясь. В знойном климате огненного княжества такие свойства высоко ценятся. Я бы не променяла местные платья на нашу парчу, какой бы красивой и узорчатой та не была.

– А еще у них нет корсетов, – ворчала Иридия. – Это же варварство!

Я представила себя закованной в корсет в эту жару и мысленно возблагодарила богов, что здесь они не в ходу. Даже красота требует рационального подхода.

Иридия притихла, видя, что я все довольна. Закончив с прической, она подошла к стене и отогнула полог, за которым скрывалось зеркало в полный рост.

– В моей комнате такое же, – пояснила подруга.

Я мысленно отругала себя за то, что не поинтересовалась, как она устроилась. Хорошо, что ей выделили спальню. Наверное, о княгине тоже позаботились. Нам повезло: мы привилегированные узницы. Вот только что будет, если наш статус изменится? Например, если отец откажется сотрудничать с Драконом. Я боялась об этом думать.

Осмотрев себя в зеркале, пришла к выводу, что новый наряд мне к лицу. Золотистое платье с летящей юбкой из тонкой газовой ткани отлично сидело. Рукава с прорезями оголяли руки, а глубокий вырез – частично грудь. И все же платье нельзя было назвать откровенным. Несколько слоев ткани ложились так, что многое угадывалось, но при этом оставалось скрытым.

– Готовы, – в спальню заглянула кормилица. – Тогда пошли.

– Она могла бы выражать больше почтения, – шепнула мне Иридия, пока мы шли вслед за старухой по коридору.