Туарег. Серебряный мираж (СИ) - Кальби Иман - Страница 11

Его действия стали более настырными, язык–  более наглым… Он жадно исследовал ее лицо, шею, спустился на соски.

– Никогда не видел такой совершенной груди, девочка…–  продолжал он свою искушающую тираду,–  Всевышний создал совершенство…

Пусть он говорит, пусть… Его слова словно патока на ее сознание. Эфир… Как же сладко, как приятно… Она забывает обо всем… Улетает в мир эйфории, опьянения…

Иштар непроизвольно все рьянее открывалась ему, распахивала ноги, отдаваясь умелым пальцам… Сладкое напряжение все сильнее собиралось в центре ее живота, пока не взорвалось диким, сокрушительным чувством… Тепла, эйфории, диких судорог… Только теперь она понимала, что такое оргазм, о котором было столько разговоров… На несколько мгновений мир вокруг перестал существовать… Была только она, пустыня, звезды, свобода… И его хриплое дыхание, его искусные руки. Его твердость, упирающаяся ей в бедро, чтобы уже через мгновение упереться и в лоно…

Девушка еще шире развела ноги, и Туарег знающе хмыкнул. Секунда–  и он уже был в миллиметре от того, чтобы заполнить ее собой.

– Сейчас будет больно, Мираж… Но эта боль быстро уйдет, если будешь послушной, умной девочкой… Ты готова?

– Да…– в полузабытии ответила она и зажмурилась.

– Нет,–  осек он ее,–  открой глаза и смотри на меня, быстро…

Очередная команда, которая легла на ее ухо естественным порывом подчинения. Она молча слушала его, не осмеливалась перечить…

Боль действительно была резкой, агонизирующей, незнакомой. И он не церемонился. Вошел разом, решительно… Заполнил ее, чувствуя, как рвется преграда девственной плевы, замер, порывисто дыша…

– Ганна (прим. арабы Северной Африки вместо звука «дж» произносят «г»),–  прошептал он на арабском, но Иштар его поняла… Рай… Вот что он говорил. Он был в ней… И называл это «раем»… Одна мысль об этом заставила отступить всю боль…

А потом он начала двигаться… И девушка в изумлении открыла глаза, понимая и чувствуя, что ощущает свое тело совсем иначе, с ракурсов и углов, которые и не знала, что существуют… Когда скорость его порывов стала асторономической, он быстро покинул ее и, не отрывая взгляда от извивающегося под ним покрытого испариной тела, кончал на ее живот, доводя себя уже рукой. Иштар ошалело опустила глаза вниз и увидела, как белёсая сперма смешалась с красными подтеками ее потерянной девственности… Животное зрелище… Какое– то роковое, фатальное… То, что навсегда застывает в памяти… Она будет помнить об этих минутах до конца своих дней…

Он лег, расслабленный и разморенный рядом. Оба смотрели в испещренный мелкими сеточками естественного рельефа шкуры верблюда потолок. Восстанавливали дыхание. Пытались понять, что сейчас между ними было.

Первым встал Туарег. Даже не думая прикрывать свою идеальную атлетическую наготу, проследовал в другой конец шалаша, чтобы тут же вернуться обратно с миской воды и тряпкой.

Опустился на одно колено и стал нежно обтирать ее… Иштар смотрела на это зрелище, как зачарованная… Тело все еще гудело от моря эмоций и ощущений… Она все еще не могла понять, что испытывает в этот момент…

– Как ты?– тихо спросил. И она невольно поймала нежность в его интонации.

– Жива…–  ответила, чуть улыбнувшись.

Их взгляды встретились и он ответил ей на улыбку… Легко, непринужденно, открыто… Впервые он так улыбался… Без подтекста и издевки. Она чувствовала эти его эмоции даже через преграду тагельсмуста… По прищуру его выразительных миндалевидных глаз. Даже во время их соития его улыбка была другой… Скорее триумфально– жадной… Сейчас все было иначе… Без знающего превосходства… В этот момент на нее смотрел мужчина, который уже не казался таким взрослым и грозным… В его глазах играл озорной блеск…

– Сколько тебе лет?– спросила Иштар, переворачиваясь на бок и подпирая рукой голову.

– Постарше тебя… Это явно…– снова усмехнулся,–  сколько дашь?

Иштар задумчиво положила руку на его голову… Провела пальцами по заросшей щетиной щеке. Ей было приятно его трогать. И ему приятно получать ее прикосновения…

– Не знаю… Не могу понять…

– Мне тридцать шесть,–  откинулся снова на подушки,–  а тебе?

– Правда, старше,–  улыбнулась,–  мне двадцать четыре.

Сказала, а потом осеклась… Дура… Зачем эти откровенности… Нельзя было терять бдительность… Он не должен о ней ничего знать. Ровным счетом ничего…

– Как тебя зовут, Мираж?– спросил, принимая ту же позу, что и она.

Иштар улыбнулась..

– Мне нравится… Мираж… Называй меня так, Туарег…

Он больше ничего не говорил. Смотрел, вглядывался, изучал и запоминал… И Иштар видела, как его взгляд на глазах темнеет.

Не прошло и минуты, как он перевернул ее, поставив на колени, сильно шлепнув по заднице.

– Ай,–  возмутилась было она, но тут же ее болезненное «ай» сменилось на аналогичное восклицание, только сладострастное… Иштар почувствовала сначала его горячее дыхание между бедер, которое тут же сменилось его еще более горячим, шершавым языком…

Попыталась отстраниться в шоке и смущении, но он не дал, резко притянув ее к себе обратно за бедра.

– Я же сказал. Я говорю, ты подчиняешься… Так что теперь слушай меня внимательно–  ты стоишь на коленях и принимаешь все, что я тебе даю…

– Это так… Так…– Иштар захлебывалась в своих словах и эмоциях, ощущая его смелые, бессовестные движения по ее плоти… Она не знала, что бывает так… Что ласкать можно так порочно… Так грязно… И так правильно… То, что он сейчас с ней делал, было правильным… Вот оно, верное слово для их состояния…

– Отпусти себя… Просто отпусти… Мне дико захотелось тебя вылизать в такой позе с того самого момента, как увидел сзади у Аль– Минны… С ума схожу от твоего вкуса и вида, сладкая девочка…–  опять этот хриплый голос, который сводил ее с ума.

И она снова терялась… Снова растворялась в своих ощущениях, пока сознание опять не поплыло по пути похоти и дикого желания…

А потом Иштар снова почувствовала себя резко, одним размашистым толчком наполненной им. Охнула испуганно от неожиданности.

– Тихо, тихо… Уже так больно не будет… Будет хорошо…– шептал он, сам уже агонизируя от удовольствия–  какая ты узкая, девочка… С ума сводишь…

– Я… я думала… что сразу после… не бывает…– неловко зашептала Иштар, уже полностью дезориентированная разрастающимся удовольствием от его вторжения…

Туарег хрипло засмеялся…

– Глупышка… Бывает столько, сколько я захочу…–  резко ударил бедрами о ее бедра, Иштар всхлипнула от пробежавшего по телу кайфа,–  и как захочу…– снова шлепок и соприкосновение их плоти, сладкое, на грани болезненности трение,–  а я захочу с тобой многого… Всю тебя попробую…

С этими словами он опустил свои руки на ее ягодицы. Собственнически сжал, прочертил одним из пальцев линию между ее полушарий и надавил на круглое маленькое колечко.

Она лишь жалобно пискнула, понимая, что теперь вообще ничего не контролирует… Оставалось только отдаваться захватившим ее ощущениям… Снова срываясь в бездну очередного оргазма.

И лишь на задворках сознания, под его яростные, дикие толчки, заставляющие ее грудь качаться, рассекая острыми сосками прохладу воздуха, слышала его звериный рык, когда он устремился следом за ней…

– Моя… Ты будешь вся моя… Полностью… Вся…

Иштар проснулась на рассвете. В пустыне у нее так всегда… Неважно, какой уставшей она была, будь то после долгой, изнуряющей экспедиции по бескрайним барханам, переполненного адреналином сафари или непростого и длительного перехода на верблюдах, она никогда не пропускала восход красного диска над вечно равнодушным, непреклонным и безжалостным морем песка. Ей казалось, что только в это время, при зарождении нового дня, новой жизни, новых надежд, сердце пустыни смягчается и она даже улыбается нежным солнечным лучам блестящими искорками своих песчинок. Сколько таких рассветов она встретила в пустыне с самого детства, и не счесть, а сердце все равно всякий раз заходилось в сумасшедшей скачке при виде этого зрелища. Еще сильнее завернулась в черную абайю–  единственную свою одежду. От свежего воздуха вздрогнула и потянулась. Тело болело. И в то же время, по венам растекалась приятная нега удовлетворенности. Иштар снова бросила взгляд на все больше набирающей в насыщенности красок восходящий над головой диск и невольно зажмурилась… Сегодня все закончится… Сегодня она должна уйти… Раствориться на горизонте, словно ее никогда и не было…