Новый мир. Книга 2: Разлом. Часть вторая (СИ) - Забудский Владимир - Страница 100

— Это та самая лодка! — вновь долетел до меня тот самый настырный голос. — Давай скорее под навес, хоть там укроемся от солнца!

Я ничего не стал отвечать, но почему-то не возражал, когда девушка прыгнула в лодку, которую я, зайдя по колено в воду, с легкостью сдвинул в воду. Запрыгнул следом, балансируя, чтобы посудина не раскачивалась. Снова почувствовал странное головокружение, изображение перед глазами на секунду расплылось. Я положил руку на голову, пытаясь собрать разъезжающиеся кадры вместе. Вдруг с удивлением ощутил, как меня кто-то поддерживает за локоть, чтобы я не упал.

— Димитрис, ты правда выглядишь неважно. Давай я буду грести, а ты пока приляг.

Я лишь раздраженно отмахнулся от нее, уселся на прогнившее деревянное сиденье. Сбросил с себя куртку, чтобы не мешала. Методично вставил по очереди левое и правое весла в скрипящие уключины. Не помню где и когда, но мне явно приходилось работать с веслами. Я оттолкнулся от мели, сделал несколько сильных взмахов, быстро отдаляясь от берега. Затем пошел вдоль островка, раскинувшегося посреди течения. Течение подхватило лодку, грести стало еще легче. Все правильно. Нужно плыть вниз, по течению. На восток.

— Ладно, признаю, у тебя получается лучше, — вновь заговорила со мной черноволосая девушка, присев напротив, тоже под навесом, щурясь и накрывшись с головой курткой, которую я сбросил, чтобы избежать прямых солнечных лучей. — Но ты, может, не будешь так спешить? Ты весь вспотел. И твоя рана… выглядит как-то неважно. Ты с утра принял какое-то… лекарство, да? Оно поможет тебе?

— Уже помогло.

Это были мои первые слова тем днем. Голос оказался осипшим со сна. Словно я вообще разучился говорить. Я не знал, зачем отвечаю на ее вопросы. Не понимал, что она вообще делает в этой лодке. Но почему-то терпел ее. Я просто греб, греб и греб — методично, как киборг, и так быстро, как только мог. Голова время от времени кружилась, но я встряхивал ею, отгоняя обморочное состоянии, и начинал грести с удвоенной силой. Чувствовал, что надо преодолеть как можно большее расстояние. Пока были силы. Пока «Валькирия» была в состоянии бороться с тем, другим, что было сейчас у меня в крови. С прощальным даром от Локи.

Спутница несколько раз предлагала мне остановиться, передохнуть, но я был к ней глух. Она не понимала. В ушах начинало звенеть. Картинка как-то странно плыла перед глазами каждый раз, когда я оглядывался то влево, то вправо, ожидая, что где-то рядом сейчас появится евразийский патрульный катер на воздушной подушке с досмотровой командой на борту. Но водная гладь была девственно чиста. Ни одной опасности вокруг. За исключением той, что выжигает все живое с неба. И еще одной, даже более смертоносной, что течет по моим венам.

— … правда надо отдохнуть.

Ее голос донесся словно из тумана, и был каким-то замедленным. Я так и не понял, сколько времени прошло, прежде чем ко мне снова вернулась память. Реальность вокруг изменилась. Солнце уже зашло за плотные серые тучи и находилось, кажется, не там, где было, когда мы отплывали. Над водной гладью поднялся ветер. Дул с востока, нам в лицо. Поднимал рябь, растрепывал волосы сидящей напротив девушки. Я вдруг ощутил, что мои гребки стали совсем слабыми, что я едва толкаю лодку вперед. И дело было вовсе не во встречном ветре. Мышцы левой руки, в которой от непосильной физической нагрузки разбередилась рана, просто отказывались слушаться.

— Сколько прошло времени? — сподобился я на вопрос, все тем же севшим и хриплым голосом.

— Несколько часов. Ты греб, как робот, беспрерывно. Даже не слышал, что я говорю.

— Нас кто-то видел?

— Я никого не видела. Димитрис, ты слышишь, понимаешь меня наконец? Ты выглядишь очень плохо. Давай причалим, тебе надо отдохнуть.

— Это яд, — выдавил из себя я, сглотнув слюну.

— Что? — нахмурилась она.

— Яд. Был на лезвии.

Она какое-то время молчала, по ее лицу растекалась тревога.

— Это было противоядие? Антидот? То, что ты с утра?..

Я отрицательно покачал головой. Потом все-таки нашел в себе силы пояснить:

— Это поможет мне бороться. Выиграет время. За это время надо пройти как можно дальше. Как можно дальше, — словно зомби, упрямо повторил я, с прежней решимостью берясь за весла.

— Это какая-то бессмыслица! — в голосе Марички (я наконец вспомнил ее имя) прорезалось отчаяние. — И что потом?! Ты вконец ослабнешь и умрешь?!

Я неопределенно покачал головой, лишь продолжал грести. Ее вопрос начал бродить у меня в голове, пытаясь достучаться до сознания. Приоткрыл уголочек памяти, который подсказал мне, что на Грей-Айленде, во время ночного маринования в капсулах, нас приучивали к некоторым ядам, пытались выработать иммунитет, и проверить, как помогает против них «Валькирия». Я смутно помнил рекрута, который умер во время одного из таких испытаний — просто не поднялся утром из своей капсулы. Я тоже проходил это, но я все еще жив. А значит, может быть…

— Не молчи опять! — рассерженно топнула ногой по днищу лодки девушка. — Клянусь, я уже жалею, что поплыла с тобой!

— Тяжело говорить, — просипел я. — Лучше грести.

— И далеко еще ты будешь грести? Вон там уже канал, который ведет к Доробанцу! — Маричка кивнула в сторону левого берега. — Если хотим попасть в Генераторное, надо причаливать и дальше пешком!

Я вдруг ошарашенно огляделся по сторонам. Мозг отказывался работать так же исправно, как руки, держащие весла. Надолго задумавшись, я наконец согласно кивнул, и решительно наподдал левым веслом, поворачивая к нужному берегу. В этот самый момент над облаками затрещал гром.

— Гроза собирается. Сейчас ливень зарядит, — предсказала моя попутчица.

Не обращая внимания на погоду и измождение, я догреб-таки до берега. Причалил недалеко от широкого канала, идущего в сторону, где высилась вдали серая дамба и сооружения ГЭС. С трудом выбрался на берег и совсем уж с трудом, не без помощи Марички, вытащил суденышко на прибрежный песок. Оглянулся по сторонам, намереваясь прикрыть корыто чем-то на случай, если еще понадобится, но на песке вокруг не было видно даже высохшего камыша. От возни с лодкой снова закружилась голова. Я присел на нос бесполезного теперь судна, взявшись руками за голову. Контуры ГЭС далеко впереди расплывались.

— Кто сейчас там? — кивнул я в сторону знакомого до боли сооружения.

— Те же, кто и в Олтенице, — ответила девушка, недобро покосившись вдаль. — Считается, что Альянс. То, что от него осталось. Но хозяйничают тут уже другие.

Я с пониманием и сожалением кивнул. Она подтвердила то, что я и сам знал. Дорога в Доробанцу мне заказана. В этот момент гром прогремел снова. Резко, без прелюдий и вступлений, пошел дождь. Струи воды были такими плотными, что видимость сразу уменьшилась на порядок. Контуры ГЭС скрылись за пеленой дождя. Маричка зажмурилась, устало подставила бледное лицо струям воды, не слишком заботясь о содержании в ней серы и радионуклидов. Кажется, ей было уже все равно.

— Хорошо, что ливень, — упрямо изрек я. — Будет сложнее нас заметить.

— Отсюда пешком пятнадцать километров по прямой. Ты не дойдешь, Димитрис, — устало покачала она головой, не открывая глаз и умыв лицо руками. — Послушай меня наконец! Мы должны передохнуть.

— Если остановлюсь… — внимательно посмотрев на нее, прохрипел я. — … уже никуда не уйду.

С этого момента она больше не спорила. Просто молча обреченно кивнула, плотнее закуталась в куртку и послушно двинулась за мной.

§ 60

Вскоре оказалось, что Маричка была права. Пройдя едва сотню шагов пешком, я осознал, что далеко не уйду. Всё вокруг окутал плотный туман. Только вот я не был уверен, существует ли он в реальности, или же туманится только у меня в глазах. Стук капель дождя, падающих на землю и на нашу одежду, чавкающие шаги наших сапог по размокшей земле и даже грохот грома внезапно и резко стали приглушенными, словно доносились из другого мира. Ощущение времени и пространства покинули меня.