Моя прекрасная повариха (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 51

– И как же ты заманил этого Арнутти в Келлеман?

Я был рад. Очень рад. Вернее, радость это слишком блеклое слово для того чувства, которое сейчас меня наполняло. Азора, Глория и прадед уехали домой – каталог в руках моей жены был открыт на странице с артефактом, способным исправить внешность, и я видел, как горят от счастья глаза Глории. Да, можно смириться со своей раной и жить с ней дальше, можно даже забыть о ней, но вернуть себе себя – это было бесценно. Арнутти сказал, что заказ будет доставлен через четыре дня, и я видел, что Азора и Глория счастливы.

И мне теперь не придется продавать «Вилку»! Моя жизнь останется при мне, а я буду ее полноправным хозяином, как раньше.

– Ну а чего бы не заманить? – ответил Саллеви вопросом на вопрос, вздохнул и признался: – Слушай, ну давай серьезно, мы все уже почти родня. Я никогда не забуду, как ты вез меня на санках. И как с крыши снимал, тоже не забуду. Можно было бы просто так подарить вам эту вещицу, но сам понимаешь, какие разговоры начнутся.

Я понимал. Людям только дай почесать языки – такие дорогие подарки не делаются просто так, а значит, Азора чем-то отблагодарила Саллеви. А чем женщина может отблагодарить мужчину? Вот то-то же. Нет, такого нам не надо.

– И ты купил нам артефакт, но обставил все так, словно это подарок от спонсора, – произнес я. Саллеви кивнул и махнул официанту – тот подбежал к нам с подносом. Цесарка в вишневом соусе действительно была хороша.

– Совершенно верно. Я не остался внакладе, не волнуйся. Королевский центр по производству артефактов получил потрясающую рекламу. Но! – Саллеви поднял указательный палец к небу. – Азора об этом не знает, так что сделай милость, ничего ей не говори.

Я понимающе кивнул. Почти все зрители сочли Азору достойной такого подарка – и я видел, как она была счастлива, когда все новые и новые руки поднимались вверх, выбирая ее. Она добилась того, о чем мечтала всю жизнь, она занималась тем, чем хотела, и у нее получалось.

А теперь к ней и Глории вернется их красота, и все прошлое останется в прошлом. Мы будем жить дальше, и я обязательно сделаю все, чтобы наша новая жизнь была счастливой.

– Так что документы на продажу «Вилки» можешь отправить в печку, – Саллеви отправил в рот кусок цесарки, промурлыкал что-то под нос и мечтательно прикрыл глаза. – Я буду приезжать к вам как гость, а не как хозяин. Ты, говорят, берешь нового повара?

– Беру. Толковый паренек, мне нравится, как он готовит.

Саллеви понимающе кивнул.

– Я буду очень рад, если Азора все-таки приготовит что-нибудь лично для меня, когда я приеду в следующий раз. Ну что? За красоту?

Я бы выпил чего покрепче по этому поводу, но пить в присутствии бывшего алкоголика – это самоубийство. Поэтому мы заказали по большой кружке кофе с шоколадом, и я поинтересовался:

– Слышал о том, что Эленвер во всем сознался?

Саллеви кивнул.

– Да, об этом все говорят. Прокурор будет просить для него не меньше пятидесяти.

– Пустяк для эльфа, – заметил я. – А приятели из Благословенного края не станут добиваться перевода и суда на родине?

Саллеви выразительно завел глаза к небу.

– Ты удивишься, но нет. Эльфам ты нужен только в славе и богатстве. Когда у тебя неприятности, они быстренько забывают твое имя.

Я прекрасно знал эльфийскую натуру и искренне удивлялся тому, что Саллеви оказался другим. Наверно, количество выпитого за жизнь так на него повлияло.

– Я очень рад, дружище, что ты не такой, – искренне сказал я. – Спасибо, что помог моей семье, я никогда этого не забуду.

Саллеви смущенно улыбнулся.

– А я рад, что мы можем называть себя друзьями, – ответил он. – Ты настоящий друг, Фьярви Эрикссон, и хорошо, что мы оба достойны нашей дружбы.

Несколько минут мы сидели молча – о чем еще говорить, когда все сказано? Я вспоминал тот день, когда впервые увидел Азору и Глорию возле «Вилки и единорога». Тогда они показались мне ледяными и равнодушными, полными непередаваемого презрения – как, в общем-то, и полагается эльфийкам. И как же хорошо, что все это было лишь маской, за которой они прятались от мира!

Нам всем повезло. Очень повезло.

– Завтра финал, – произнес я. – Как думаешь, кто победит?

Саллеви ухмыльнулся – примерно так же, как когда прикидывал, выпьет ли он эту пинту бренди сразу или сделает паузу и переведет дыхание.

– Разумеется, Азора, кто же еще? На нее ставят во всех букмекерских конторах. Ее любят – и да, она очень хорошо готовит.  Но Фуг не собирается упускать победу. Сам понимаешь, какой это будет удар по его гонору: деревенская повариха обошла столичного кулинара!

 Я понимал. И примерно представлял, на что может пойти знаменитый гость. Если бы Азора была балериной, то ей в пуанты насыпали бы битого стекла. Если бы она была писательницей, то наняли бы критиков, которые облили бы грязью ее книги. Но она была поварихой – и тут простор для творчества был бы намного шире.

– Яд? – предположил я. – Представляешь, что будет? В финале кулинарного конкурса отравили всех членов жюри!

Саллеви согласно кивнул. Сунув руку в карман, он извлек рыжий камешек на тонкой цепочке и показал мне.

– Детектор ядов, – сказал я. – Видел такой однажды.

– Собственно, я пригласил Арнутти еще и из-за него, – признался Саллеви. – Это новейшая разработка. Она не только показывает, есть ли яд, но и находит того, кто его подложил: вычисляет мерзавца по остаточным нитям в магических полях.

Я задумчиво посмотрел на всполохи огня в артефакте и поинтересовался:

– А почему ты вообще решил, что будет яд?

Саллеви посмотрел на меня со снисходительностью взрослого, который разговаривает с ребенком.

– Я много читал о кулинарных конкурсах. А у Фуга несколько месяцев назад очень удачно умерла тетка, оставив ему целое состояние. Не пойман – не вор, как говорится, но есть подозрения, что она съела пирожное, приготовленное племянником. Фуг из тех, кто пойдет на все – а победа в кулинарном конкурсе как раз и есть «все».

Мы обменялись выразительными взглядами, и я спросил:

– Ну что, тогда поймаем мерзавца за руку?

– Обязательно! – воскликнул Саллеви. – Представляешь, какую популярность и славу это принесет конкурсу?

Азора

На финал кулинарного конкурса собрались поглазеть даже те, кто пропустил предыдущие этапы – Келлеман опустел, на Коровьем лугу было не протолкнуться. Фуг держался с видом победителя. Он был столичный кулинар, и то, что я дошла до финала, было для него лишь легким недоразумением.

– Деревенская стряпуха меня не обойдет, – произнес он с самой вежливой и деликатной улыбкой, когда мы поднимались к нашим столам и плитам под гром аплодисментов. Фьярви, который сидел в первом ряду, заерзал с таким видом, словно ему было известно что-то, чего не знала я.

– Посмотрим, – я одарила его такой же улыбкой, и Саллеви, который встречал нас, заметно напрягся.

Нет, здесь определенно что-то происходит, и кажется, всех нас ждет сюрприз – а я понимала, что вряд ли он будет хорошим в финале.

– Итак, дамы и господа, приветствуем наших финалистов! – провозгласил Саллеви. Аплодисменты сделались еще громче, кто-то бахнул из хлопушек, Орочья Десятка поднялась и затопотала. – Госпожа Азора, вы в финале. Как себя при этом чувствуете?

С утра меня тошнило, но это было не то, о чем я стала бы рассказывать.

– Надеюсь на победу, – ответила я и посмотрела на Глорию. Она сидела рядом с Фьярви и смотрела с нетерпеливой надеждой. Мои домовые, которые предложили рецепт десерта, устроились на земле перед зрителями первого ряда, но никто не прогонял их. – И готовлю новые рецепты!

– Чем вы порадуете нас сегодня?

– Это классический рецепт «Королевское яблоко», – ответила я. – Подается на праздники у его величества.

Все необходимое было уже приготовлено. Передо мной лежали идеальные полукруги меренг, в серебряной вазочке красовались спелые яблоки. Саллеви понимающе кивнул и подошел к Фугу, который завязывал белоснежный фартук.