Моя прекрасная повариха (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 33

А завтра мы пошли бы играть на гармошке на центральной площади, красивые и бедные, как мышки. Нет, так дела не делаются. Мне надо было подумать.

В дверь постучали – заглянул господин Шарль и спросил:

– Господин Фьярви, у нас правда будет кулинарный конкурс?

– Да, – кивнул я. – Что-то не так?

Господин Шарль показал мне свежий выпуск «Большого зеркала» и с радостной дрожью в голосе ответил:

– Вот, пишут, что через три недели конкурс стартует в Келлемане! И у нас уже пять забронированных номеров на это время!

Азора

Три недели. Всего три недели.

Закуски, салаты, первое, второе и выпечка.

Форель со спаржей, оливками, зелеными помидорами и лесным соусом – это было первым, что пришло мне в голову, отец обожал это блюдо. Оно выглядит оригинально, готовится быстро и может произвести впечатление. Мне ведь не надо будет накормить, от меня требуется удивить!

А если молочный поросенок с маринованным чесноком и томатным желе? Сочный и в то же время хрустящий – и да, это очень, очень вкусно!

А может, телячье молочное мясо? А на гарнир картофельные ломтики и грибы?

Что я приготовлю точно, так это куриный суп с черносливом, тимьяном и шалфеем, любимый суп в Благословенном краю. Я эльфийка и подчеркну это во время конкурса.

Я села у плиты и со вздохом вспомнила, что ее нужно заменить. Нет, вряд ли у меня что-то получится. Я готовлю вкусно, я готовлю очень даже неплохо для любителя, но на конкурс приедут профессионалы, и они раскатают меня на первом же этапе. Еще и смеяться будут. И обязательно вспомнят, кто я такая, как оказалась в Келлемане, как вышла замуж за гнома, и откуда у меня на лице появился шрам.

Я дотронулась до щеки. Как странно – все это время на меня не смотрели как-то по-особенному. Во взглядах окружающих я не видела ни жалости, ни любопытства, ни презрения: во мне видели повара и жену Фьярви, а не женщину, изувеченную бывшим мужем. Но скоро в Келлеман съедутся туристы и повара, все будут таращиться на меня – если я пройду в новый этап, то скажут: «Надо же, уродина, а как готовит!», а если не пройду, то ухмыльнутся: «Так тебе и надо, уродине».

– Добрая госпожа Азора, – окликнул меня один из домовых. – Все в порядке?

Домовые оторвались от заготовок и посуды и уставились на меня с одинаковой готовностью поддержать и сделать все, что я попрошу. Я улыбнулась.

– Ничего особенного, просто задумалась о меню для конкурса и закусках.

– Меню! Меню! Закуски! – зачирикали домовые, подкатившись ко мне меховыми клубочками. – Можно рулетики из бекона с козьим сыром и зеленью! Можно мясные шарики в медово-апельсинном соусе! Можно креветки на зеленом соусе и лепестке картофеля! Можно корзиночки из огурца и копченого лосося!

Я рассмеялась, настолько энергично они предлагали варианты закусок, и обняла домовых. От радости они даже замурлыкали.

– Откуда же вы знаете такие закуски? – спросила я. – Разве Пекка их готовила?

– Нет! Нет, никогда! – заговорили домовые. – Но мы видели, как их готовили прежде!

– Где же это было? Здесь?

Домовые умолкли. Один из них, с бурым пятном на ухе, шагнул вперед и объяснил:

– Когда-то давно, добрая госпожа Азора, мы были домовыми при королевской кухне. Но потом мы состарились, и нас выгнали оттуда.

Теперь я окончательно растерялась. Мои домовые раньше жили в королевском дворце? А потом жизнь забросила их в Келлеман, к Пекке, которая кормила их остатками с тарелок… Меня охватила такая жалость, что я чуть не расплакалась.

– Милые вы мои, – вздохнула я. – Мне очень жаль, что с вами так поступили.

– Не жаль! Нет, не жаль! – снова заголосили домовые. – Там нас били и бранили, там нас почти не кормили! А теперь нам хорошо на вашей кухне! И мы расскажем вам о том, что ест король, и поможем с готовкой!

– Его величество обожал гребешки с муссом из авокадо, цитрусовым соусом, бузиной и икрой лосося. И всегда требовал, чтобы обед начинался с подкопченой куриной грудки с мармеладом и морковным муссом, – важно сообщил домовой с бурым пятном на ухе, и я растерянно призналась:

– Но я не умею это готовить. Я не знаю таких рецептов!

Один из домовых нырнул за плиту и выволок оттуда потертую растрепанную тетрадь, исчерканную завитушками и точками. Кажется, я была первой из тех, кто увидел поваренную книгу домовых.

– Зато мы знаем! Вот, смотрите: рулет из молодой говядины в розмарине со шпинатом, маринованными огурчиками и беконом. Подается с нежным картофельным пюре, томатом и малиновым соусом, – прочел домовой, водя лапкой по страницам, и добавил: – Когда повар его приготовил, то король был так доволен, что наградил золотыми монетами из собственных рук! Это был первый вечер, когда нас не били скалками!

– А ведь у нас есть молодая говядина, – улыбнулась я. – Ну что, мои хорошие, за готовку?

И мы дружно встали к плите. Я разрезала кусок говядины так, что он превратился в тонкий лист, отбила, посолила и поперчила, и домовые сказали, что теперь мясу нужно отдохнуть. Мы взялись за начинку – нажарили грибы с луком, чесноком и укропом, выложили на мясной пласт, посыпали мелко натертым сыром и принялись сворачивать рулет. Затем перевязанное нитью мясо отправилось в духовку, а домовые встали к картошке – почистить, отварить, взбить с молоком и сливочным маслом.

Во время ужина из столовой доносился дружный стон гостей – все они были в восторге. Я отрезала кусочек говядины, прожевала и поняла: да, король недаром наградил повара золотом.

– Ну как? – спросила я у домовых, которые держали в лапках тарелки с едой. – На королевской кухне было так же?

– Намного лучше, добрая госпожа Азора! – заверили они. – В сотню раз лучше!

Вскоре в дверь кухни осторожно постучали. Я открыла и увидела Валентина: проведя весь карантин в «Вилке и единороге», он решил, что будет ходить сюда на ужин. Судя по его лицу, рулет из молодой говядины произвел на него значительное впечатление – но он хотел поговорить о другом.

– Ужин, как в Благословенном краю, – с улыбкой признался Валентин. – Вы удивительный кулинар, Азора.

Я кивнула, сдержанно улыбнулась. Почему-то мне сделалось тревожно.

– Благодарю вас, Валентин, но вас интересует что-то еще.

Валентин усмехнулся.

– Вы проницательны. Что ж, не будем ходить вокруг да около: ваш бывший муж, принц Эленвер, сбежал из Благословенного края.

У меня под ногами качнулся пол. Я привалилась плечом к стене, чувствуя даже не страх – это было вымораживающее безжалостное чувство сильнее любого страха и любой боли.

– Сбежал? – прошептала я, уже понимая, куда именно направился мой бывший муж. Великие небеса, всемогущие боги, что же мне теперь делать?

– Да, – кивнул Валентин. – Его жена на правах коронованной владычицы заняла трон… ходят слухи, что его тесть несколько часов вбивал в него желание уехать.

У меня онемели руки. Он ведь заявится сюда, в Келлеман, это дело времени – и заявится не просто так, а станет рассказывать о том, что мы должны прощать ошибки, что у нас дочь… пол плыл под ногами, и я сама не знаю, как мне удалось устоять.

– Вы говорите так, словно я должна его пожалеть, – выдохнула я. Меня-то никто не жалел, когда я валялась с разбитым лицом. У меня спрашивали, что я сделала, чтобы меня не били.

– Ни в коем случае, – улыбнулся Валентин. – Ваш муж спас мне жизнь, и я счел нужным предупредить вас. Насколько мне известно, сейчас Эленвер зализывает раны в одном из городков на северо-западе. Но он приедет в Келлеман, это точно. И вы должны быть к этому готовы.

Я кивнула. Шум в ушах рассеялся: я была готова бороться и знала, как это сделать.

– О, я буду, – жестко ответила я. – Еще как.

Фьярви

Когда Азора зашла в мой кабинет, то я выложил на стол стопку ассигнаций и развернул в ее сторону одну из своих бухгалтерских книг. Азора вопросительно подняла левую бровь.

– Что это?

– Твой заработок за месяц, – ответил я. – Вот, распишись здесь. Ты ведь работаешь в «Вилке и единороге», вот твоя зарплата. А это, – я приложил еще несколько ассигнаций, – премия за участие в продвижении ресторана.