Живое божество - Дункан Дэйв - Страница 11

• Предыдущая
• 11/112
• Следующая

– Вот это и есть Тхам, Кейди, – сказала Тхайла. Девушка села и недоверчиво оглядела противоположный берег реки.

– Не слишком заманчивое зрелище.

– Это из-за волшебства.

– А что происходит с теми, кто пытается проникнуть в Тхам? – с тревогой спросила Кейди.

– Такое редко случается – заклятие мешает. Когда чужак пытается проникнуть в Тхам, архонт сразу замечает его и докладывает о нем Хранительнице, а та принимает решение. Обычно незваные гости бесследно исчезают.

– Ты хочешь сказать, что Хранительница их убивает?

– Иногда убивает, но чаще просто отправляет обратно. Все зависит от того, кто в данный момент выступает в роли Хранителя. Одни из них безжалостны, другие более снисходительны. Однако, должна тебе сказать, известны случаи, когда целые армии исчезали в Тхаме.

– Но с тобой-то, надеюсь, все будет хорошо?

Тхайла печально кивнула, думая о Книге Откровений, в которую ей запретили заглядывать.

– Меня, я уверена, ждут в Тхаме.

– Тогда идем! – решительно заявила Кейди.

– Но ведь тебе туда не хочется.

– Нет, хочется. Я знаю, как действует заклятие. У нас дома тоже есть комната, в которую можно войти, лишь сказав магическое слово.

Тхайла растерянно улыбнулась:

– Для простой смертной ты слишком хорошо осведомлена об оккультных науках.

– Я ведь рассказывала тебе, что мой папа – волшебник, а брат Гэт обладает Даром предвидения. – И Кейди улыбнулась, изучая противоположный берег реки.

Тхайла огорченно вздохнула:

– Ну вот, еще одна проблема! Разумеется, Колледж причислит твою семью к обладающим Даром. Это значит, что у тебя может быть врожденная способность к магии.

– У меня?! – воскликнула Кейди, почуяв неладное.

Тхайла кивнула. Она знала: одаренные семьи редки, и число их, похоже, сокращается, несмотря на то, что женщинам из этих семей позволено иметь сколько угодно детей, тогда как простым жительницам Тхама – не более двух. Колледж обязательно постарается выяснить, есть ли у Кейди способности к магии, но если даже сама она не обладает каким-либо Даром, ее все равно сочтут подходящей матерью будущих волшебников. Тхайла постеснялась вслух говорить об этом, но все-таки решила предостеречь подругу:

– Кейди, чужаков не пускают в Тхам вот уже тысячу лет, со времен Войны Пяти Колдунов. Даже если ты придешь вместе со мной, Хранительница может отправить тебя обратно. Или оставить в Тхаме навсегда.

Но Кейди, охваченная паническим страхом, казалось, не слышала доводов подруги.

– Ты не бросишь меня здесь! – пронзительно крикнула она. – Ты обещала!

Краснегарская принцесса привязалась к Тхайле – своей защитнице и спасительнице от кошмара гоблинского плена, ведь ей больше не на кого положиться, некуда идти… Она, как любой легионер, жертва войны!

– Ты уверена, что поступаешь правильно?

Зеленые глаза подруги радостно засверкали.

– Конечно! Я хочу увидеть Тхам!

– Давай-ка обо всем хорошенько подумаем день или два, – предложила волшебница.

Как ни печально, но выбора у них нет. Предчувствие подсказывало Тхайле, что дома ее подстерегает опасность, но если она не вернется, то ей будет и того хуже. И правильнее было бы взять Кейди с собой.

Лишь одно Тхайла знала точно: долг обязывает ее идти навстречу судьбе.

Рэп ошибся, надеясь, что у него будет несколько дней, чтобы усовершенствовать свой план. Тругг предсказывал шторм и оказался прав. Корабль мчался с сумасшедшей скоростью, во все щели проникала вода.

В низком вонючем носовом кубрике, где едва помещалось восемь гамаков и ящиков, служивших кроватями, спали члены экипажа.

Доктор Сагорн во многом отличался от своих соплеменников, но, как и все етуны, с пренебрежением относился к опасностям морского плавания. Вот и сейчас, словно большой ребенок, Сагорн преспокойно спал в гамаке, раскачивающемся все сильнее и сильнее. Рэп отважился с помощью магии зажечь фонарь, желая разогнать кромешную тьму. Команду возмутило подобное нарушение правил.

– Простите, друзья! У нас мало времени! Доктор! – громко позвал Рэп, стараясь перекричать вой ветра и шум волн.

Сагорн открыл глаза и прищурился.

– Надо уходить, – сказал Рэп, – корабль вот-вот пойдет ко дну.

– Где мы сейчас?

– В полумиле от драконьих логовищ.

Сагорн улыбнулся. Казалось, все происходящее только забавляло его.

– Да неужто мы утонем? Ведь у нас на корабле столько волшебников!

– В нашей власти исправить положение, но мы предпочитаем использовать магию для других целей.

– Для каких же?

Старый етун ловко повернулся в гамаке и благополучно поставил ноги на палубу. В одной из своих многочисленных жизней он был моряком, не иначе.

«Неустрашимый» сильно накренился, обшивка зловеще скрипела. Один из ящиков заскользил по палубе и с грохотом ударился о борт.

Рэп протянул доктору руку:

– Нас с тобой доставят в Илрэйн, а остальные высадятся на берег у драконьих логовищ.

Сагорн ударился головой об одну из балок и выругался:

– Говоря обо мне, ты подразумевал одного из моих компаньонов?

– Я имел в виду Андора. Ему приходилось бывать в Илрэйне.

– И ты сможешь сделать это, не потревожив Сговор?

– Объединив силы, мы справимся.

Сагорн кивнул и потер глаза.

– А корабль, значит, пойдет ко дну? Ясно. Между прочим, путешествие ничего не даст, если Зиниксо уже отыскал Лит'риэйна, а вот тебе в этом случае грозит смертельная опасность.

– Олибино упоминал Лит'риэйна, следовательно, эльф еще на свободе.

Корабль снова накренился. Сагорн качнулся, стараясь сохранить равновесие.

– Ты здорово рискуешь, опираясь лишь на предположения. И как собираешься отыскать Лит'риэйна, если даже Зиниксо это не удалось?

– Я буду искать в надежном месте.

Глаза Сагорна блестели во мраке. Мгновение доктор колебался.

– А не слишком ли надежно это место?

– Но мы-то с тобой знаем эльфов…

– Возможно, ты прав, – усмехнулся етун.

– Рад, что ты согласен со мной, – сказал Рэп, воздавая должное проницательности Сагорна. – Время не ждет, доктор.

– Еще один вопрос, пока я здесь: когда ты собираешься начать войну?

«Неустрашимый» опять сильно накренился. Корабль все больше заливало водой.

Рэп пожал плечами:

– Не знаю. Я даже не уверен, подобает ли мне начинать войну. До дня летнего солнцестояния осталось примерно недели три.

Сагорн нахмурился:

– Ты имеешь в виду сходку в Нинторе? Император приедет в Нордленд?

– Так во всяком случае запланировано. Распнекс тоже что-то придумал, но не захотел говорить об этом. Ты ведь помнишь? По-моему, танов это тоже касается. Сомневаюсь, что среди етунов найдется много волшебников, но попытаться стоит. Мы не уверены, что Олибино слышали в Нордленде.

– Ясно. Поэтому ты и вспомнил о собрании в день летнего солнцестояния?

– Не совсем так, – признался Рэп. – Сегодня днем Тругг сказал, что этот день очень важен, а ведь он самый могущественный волшебник на корабле. Его мать и Тик Ток согласны с ним. Грунф и всем остальным понадобится время, чтобы разделаться с драконами. Трех недель им вполне хватит.

– Еще бы, – сказал Сагорн, протягивая руку. – Ну а теперь я позову Андора. Желаю тебе с ним удачи. И с волшебником Лит'риэйном тоже.

– Спасибо. Удача мне понадобится, – улыбнулся Рэп.

Безымянный постоялый двор в Ягге не выдерживал никакой критики. Шанди, конечно, попадались гостиницы и похуже, но не часто. Однако утром, едва солнце выглянуло из-за туч, император энергично набросился на жирный завтрак, о чем, возможно, ему предстояло пожалеть, когда дилижанс отправится в путь. Вчерашняя встреча с Ошпу вселяла надежду: в борьбу с Зиниксо отныне вступят многочисленные волшебники гномы, а кроме того, решена проблема Гувуша, которая тридцать лет не давала покоя его деду. Если не можешь одержать победу, откажись от борьбы – это же яснее ясного! Сенат, конечно, взбунтуется, ну да ничего, Шанди сумеет настоять на своем!

• Предыдущая
• 11/112
• Следующая