Твои атомные дирижабли (СИ) - Спящий Сергей Николаевич - Страница 2

     Такая же как мумия Ленина якобы вывезенная из мавзолея на самом последнем шаттле и благополучно потерянная в одном из коридоров. Глупость полная. Во-первых, кто стал бы везти мумию, даже если это мумия самого товарища Ленина, вместо того, чтобы захватить ещё пару человек или какое-то сверхценное оборудование необходимое для выживания? А во-вторых, если бы его привезли, то уж точно не потеряли бы. И наконец в-третьих, если бы привезли и потеряли, то после того как какой-то пятилетний исследователь наткнулся бы на него в старом коридоре, ему бы построили самый красивый мавзолей в самом большом зале. Имя и порядковый номер счастливчика, который нашёл Ленина гремело бы из каждого утюга, вместо того чтобы оставаться городской легендой без чётких имён, привязки ко времени и к конкретному коридору.

     Так я и ответил на вопрос Октябрины почему я, в отличии от многих моих товарищей по играм в исследователей, мечтаю найти в старых коридорах обломки какого-нибудь робота или, допустим, настоящую бумажную книгу, а не вывезенную в последний момент из мавзолея мумию Ленина.

     -Потому, что всё это неправда! - заявил я тогда сотканной из света над пластиной голографического проигрывателя девушке.

     То был достаточно щекотливый момент потому, что, в общем-то, обсуждалось моё наказание за пропущенный урок и за то, что поймали меня в таком месте, куда пятилетним детям заходить как бы запрещено. Тогда я ещё не знал, что наши детские игры в «исследователей» прекрасно известны взрослым и Октябрине. Более того, они негласно поощрялись и даже включены в план процесса учёбы и взросления, где-то рядом с пунктом «принятие самостоятельных решений и оценка ответственности». Сейчас это кажется ужасно глупым - пытаться скрыть свои похождения от той, кто, по сути, и была самим городом, точнее управляющим им искусственным интеллектом, обрабатывающим весь массив данных об изменении концентрации кислорода, увеличении или уменьшения температуры даже в самых старых и законсервированных туннелях. Однако напомню - нам, то есть третьему поколению (или второму, если считать рождённых на Луне после исхода) было тогда всего по пять лет с небольшим, и мы ещё очень много не понимали.

     -Что такое «утюг»? -спросила Октябрина и пояснила: -Ты сказал «из каждого утюга», так что это такое?

     Чуть подумав, я признался: -Не знаю, но так говорили дед Алексей и дед Максим. Наверное, какое-то передающее устройство, если по нему можно передавать слова.

     -Неверно, -поправила Октябрина, после чего показала мне как выглядит этот проклятый утюг и рассказала про его назначение.

     Забавно как в нашей памяти порой намертво застревают куски абсолютно бесполезной информации. Но, с другой стороны, вряд ли кто-то из моих товарищей с ходу, без поиска в базе знаний, сможет рассказать, что такое утюг и для чего он может быть применён. А я могу. Знание об «утюге» - маленькая часть того, что отличает меня от моих товарищей и выделяет меня среди них.

     Став старше, где-то в возрасте с десяти лет и дальше мы в тех же коридорах играли в «зарницу». Это такая игра, когда бегаешь в полной выкладке с лазерным ружьём по весу даже раза в полтора тяжелее настоящего, но стреляющим безобидным лучом. Играющие обычно делятся на две команды: штурмовиков и защитников. Задачи понятны из названия. Вообще-то «зарница» тоже часть обучения, но иначе чем игру её никто никогда не воспринимал. Серьёзные десятилетние граждане лунной республики в специальных утяжеляющих костюмах бросают друг в друга имитаторы гранат и палят очередями световых вспышек. Казалось бы, баловство, но баловство полезное. Также как компьютерные симуляторы где ты управляешь тяжёлым танком в максимально приближенной к реальности обстановке. Или корректируешь огонь батареи самоходных артиллерийских установок.

     Нет, были, конечно, и другие игры. Например, симуляторы горнопроходческого комбайна, или работ на гидропатической и мясной ферме, или какая-нибудь научная игра, где для набора уровней необходимо решать в уме всё боле сложные системы уравнений за всё более короткое время. Однако уравнений хватало на продолжающихся уроках, а пройти практику по работе на фермах или вождению горнопроходческого комбайна можно и даже должно в реальности и поэтому далеко не так интересно.

     Если кого-то хотели наказать, то его временно лишали доступа к военным симуляторам. А главным наказанием являлось отлучение от участия в «зарнице», ведь следующая будет проводиться только через несколько месяцев. Но такое страшное наказание мог присудить лишь товарищеский суд, ни один наставник из взрослых не был в праве назначить его.

     Вот такой была наша жизнь.

     Моя жизнь.

     Я - Клим Ворошилов[2], гражданин Лунной Советской Социалистической Республики - последнего и единственного оплота человечества, наследника прекрасной, но уничтоженной земли, ответственно заявляю, что жил и продолжать жить хорошей жизнью. Можете обвинить меня в некоторой пристрастности, ведь другой жизни мне видеть не довелось. Разве только её обрывки в фильмах, книгах, песнях, картинах и в лекциях по современной истории накануне катастрофы вторжения. Но всё равно я останусь стоять на своём и в сотый раз скажу: мы жили, а не выживали. Это была довольно неплохая жизнь. Полноценная и полнокровная. Вы можете с полным доверием относиться к моим словам, ведь я рождён в третьем поколении, мой порядковый номер 3-Н1354-КВ, мне целых семнадцать лет.

     Семнадцать лет.

     Это довольно весомая цифра. В обществе где возраст взросления и принятия полной ответственности за себя и свои действия установлен в двенадцать лет. В обществе, которое на шестьдесят процентов состоит из ребят и девчонок от шестнадцати до двадцати четырёх, то есть из второго и третьего поколения. Ещё тридцать, с лишним, процентов приходится на детей от одного года до двенадцати, другими словами на четвёртое и пятое поколения. И последние десять процентов составляют «взрослые» - те кто ещё помнил проигравшую в войне вторжения Землю. Помнил шелест ветра в листве. Помнил тепло нагретой солнцем травы. Помнил вкус настоящего, не искусственно синтезированного, коровьего молока и, заодно, вкус хорошенько прожаренного стейка, котлет по-киевски и мороженного в шоколаде марки «красная Москва». Все они, плюс те, немногие, кто родился «естественным путём» уже на Луне, в первые, самые сложные, десятилетия после бегства, ещё до того, как программа клонирования и автоматического выращивания человеческих эмбрионов заработала в полную силу. Всех их, скопом, определяют в категорию «взрослые» или же «старики». Их возраст разнится от тридцати с лишним лет до семидесяти или даже восьмидесяти. Это - первое поколение, и их не более десяти процентов от общего количества населения лунной республики на данный момент.