Капитан (СИ) - Люро Полина - Страница 6

Не успевшие отдохнуть ноги загудели от напряжения, а вот живот радостно заурчал в предвкушении долгожданной еды: в одном я был совершенно уверен ― голодным отсюда не уйду. Это объясняло внезапную радость новобранцев, наслышанных о хлебосольном Хозяине Моря ― так главный таможенник любил называть себя в узком кругу друзей, то есть, наедине со мной.

Его крепкая фигура выплыла навстречу нашей маленькой делегации, поразив своим «величием» неокрепшие души ребят ― Шон, в полку больше известный как Верзила, был и в самом деле крупным парнем ― на голову выше любого из статных гвардейцев Элитного Губернаторского Отряда. Его кулаков побаивались даже самые отъявленные драчуны, а уж в бою он приводил врагов в ужас одной только своей свирепой физиономией. Во всяком случае, если верить его же байкам, которые мой друг рассказывал на привале под смех уставших бойцов…

На этот раз, радостно одарив нас улыбкой великана-людоеда, Шон не стал привычно душить меня в объятиях с оглушающими воплями:

― Как же я по тебе соскучился, рыба моя! ― хотя мы виделись месяц назад в нашем любимом таверне со странным названием «Загулявший заяц», где вдрызг напились со всеми вытекающими последствиями. Мне тогда как мальчишке, пришлось краснеть перед Айшой за свой помятый вид, оторванный рукав камзола и непонятно откуда взявшийся фонарь под глазом.

На этот раз Капитан Таможни, оценив хитрым взглядом молодое пополнение Стражи, церемонно пожал мне руку и протянул мягким, обманчиво ласковым голосом, совершенно не соответствовавшим его грозной наружности:

― Приветствую лучших представителей нашей замечательной Стражи на борту моей скромной сухопутной шхуны. Слышал, Вы сегодня славно потрудились, поймав заговорщика и коварного убийцу. Горжусь, и всё такое… Может, перекусим, перед тем как заняться делом? Что скажете?

Проголодавшиеся новобранцы, глотая слюни, бросали на меня умоляющие взгляды, и, хлопнув Верзилу по плечу, я одобрил это предложение:

― И тебе привет, Таможня! И когда только научился так красиво говорить? На тебя это не похоже…

Шон хмыкнул:

― Два часа зубрил приветственную речь на случай если Императорская особа решит нас посетить, но, к счастью, пронесло, ― он кивнул, приглашая за стол, на котором словно по щелчку пальцев фокусника стали появляться аппетитные блюда.

Я с тоской провожал голодным взглядом отлично прожаренные тушки с румяными, но слишком жёсткими корочками. Осторожно потрогал ноющую челюсть, и понятливый друг приказал поставить передо мной миску с жидкой словно кисель кашей, которую я быстро оценил по достоинству, стараясь не обращать внимания на раздававшиеся рядом хруст и чавканье молодых зубастых счастливчиков…

Мы не прерывали священный ритуал приёма пищи никчёмными разговорами о делах, и как только на столе остались лишь груда начисто обглоданных костей и пустая миска из-под каши, Шон отправил объевшихся ребят в оружейную. Стоило им скрыться из виду, друг наклонился ко мне:

― Раз уж бедолагам не повезло связаться с тобой, им понадобится нормальное оружие, а не то дерьмо, которым снабжает Стражу ваш бестолковый Комендант. Я приготовил парочку действительно хороших клинков ― достались при проверке одного торгового судна. Не смотри на меня с иронией, Капитан, хочу, чтобы твою спину прикрывали стоящие мечи, и всё такое…

Я вопросительно взглянул на друга, слишком уж серьёзно прозвучали его слова, но он как всегда отвёл взгляд. Эта была его «странность» ― не смотреть в глаза собеседника, и поначалу она меня очень настораживала. Но со временем привык ― в конце концов, у всех есть свои заморочки…

― Ладно, Шон, спасибо за угощение. Давай перейдём к делу, ― протянул ему свиток с приказом, ― думаю, об этом тебе известно больше моего…

Капитан Таможни отбросил гербовую бумагу в сторону и подошёл к окну, сцепив пальцы за спиной. Спросил, не поворачиваясь:

― А что это за свёрток ты притащил подмышкой, рыба моя?

Я хмыкнул:

― Опять за своё, терпеть этого не могу…

Он слегка повернул голову, обнажая в хитрой улыбке крупные зубы:

― Знаю, но мне нравится тебя дразнить, Робин… Так что там, неужели подарок?

Пришлось развернуть плащ с вышитой каракатицей, доставшийся мне от охранника подпольной курильни:

― Догадываешься, откуда эта вещь, Шон?

Таможенник скривил губы, рассматривая эмблему на воротнике, внезапно брезгливо сбросив плащ со стола на пол. В его голосе появился лёд, от которого у меня стало холодно в груди:

― Почём мне знать, Капитан… Скажу только ― будет лучше, если и ты забудешь о каракатице. За этим кошмаром стоят сильные и опасные люди: ни тебе со всей Городской Стражей, ни мне, ни целому гарнизону не справиться с ними… Во всяком случае ― в этой жизни, ― в глазах друга, смотревшего куда-то за меня, я увидел пустоту и обречённость. Его палец указывал наверх, и не надо было повторять дважды, чтобы понять, кого он имел в виду…

Несколько мгновений мы молчали, и когда Шон снова заговорил своим обычным весёлым тоном, я вздохнул с облегчением:

― Так, довольно о глупостях. Ты ведь поймал убийцу Посла, и всё такое… Но вот что интересно, рыба моя… прости, Капитан, насколько я знаю, этот покойник последний месяц постоянно ошивался в Гавани под ручку с подозрительным монахом…

Я напрягся:

― Не тяни…

― Мои люди следили за ними, у нас на это были свои причины. Сегодня утром на одном из торговых судов поймали пытавшегося сбежать матроса. Ребята слегка перестарались, и парня смертельно ранили. Жаль, конечно… Однако перед тем, как отправиться в ад, он сказал:

― Я должен кое-что передать Послу Горного Княжества, необходимо доставить это к началу Ярмарки…

От таких слов я чуть не подскочил:

― Чтоб тебя…

Капитан согласно кивнул:

― Мы нашли эту «посылку», но вскрывать не стали ― надо было дождаться твоего дружка Лекса, мало ли что там внутри. Тем более в городе Император… Алхимик только что вернулся из пограничного гарнизона и вот-вот должен быть здесь, я потому и позвал тебя сюда.

Он ещё не успел закончить, а дверь уже распахнулась, впуская стремительного как ветер и такого же неуловимого, когда он позарез нужен, друга детства. Светловолосый, сероглазый северянин, невысокий и худой, изящными чертами лица напоминавший утончённых ангелов с картин прославленных мастеров Империи, был самым одарённым учёным, которого я знал и, несомненно, самым умным из нашей троицы.

Недолюбливавший его Шон, упрямо называвший Алхимика Зазнайкой, был к нему несправедлив: скромный, совершенно равнодушный к чинам и наградам Лекс жил только ради науки, и единственным его недостатком была неспособность отказать в просьбе. Чем бессовестно пользовались все кому не лень, и потому застать друга на месте было практически невозможно ― он постоянно кому-то помогал, а, освободившись, надолго запирался в лаборатории.

Мягко улыбнувшись ехидно хмыкнувшему Шону, Лекс открыл для меня объятья, и я с удовольствием, как в детстве, потрепал его взъерошенную шевелюру:

― Наконец-то явился, вечно пропадаешь неизвестно где…

Алхимик смутился, крепко пожимая мне руки:

― Дела, Робин… А ты, гляжу, как обычно носишься по городу, ещё не все шишки собрал? Как только Айша тебя терпит… ― и, повернувшись к Капитану Таможни, продолжил уже серьёзным тоном, ― давай сюда «находку», Шон, посмотрим, что там такое…

На столе появился завёрнутый в шёлковый платок деревянный ящик, и Лекс, отодвинув нас в сторону, какое-то время тщательно осматривал, ощупывал и даже обнюхивал обычную на вид коробку.

― Ты его ещё оближи, Зазнайка, ― фыркнул Капитан Таможни.

Но Алхимик, нахмурившись, пробормотал с задумчивым видом:

― Это лишнее ― взрывчатки нет, магией или запретным колдовством не пахнет, можно вскрывать. Только вы оба на всякий случай отойдите подальше…

Мы попятились, уже от двери наблюдая, как он осторожно крутит в руках ящик, у которого, как оказалось, не было дверцы. Пару минут волнительного ожидания и страха, что в любое мгновение он рванёт, разлучив наши усталые души с далеко ещё нестарыми телами, сменились нарастающим напряжением и желанием поучить безрукого заучку, как надо вскрывать странные посылки.