Магия ответа (СИ) - Изотов Александр - Страница 58

Она прикусила губу. Я уже чётче чуял псионику, и даже попытался провернуть старый боевой приём, отклонив её тонкий магический поток. Получилось не особо, но чернолунница опять округлила глаза.

Удивлённо помолчав пару секунд, она со вздохом спросила:

— Если там будет уголёк, ты же защитишь меня, привратник?

— Я подумаю, — хмуро ответил я и повернулся к Хромому, — Ну-ка, расскажи про помойников.

Как я и думал, эти бедолаги явно не хотели такой судьбы. У трущобников были вполне суровые законы, и любой косяк чётко определял судьбу.

Местные жители трущоб, по сути, были просто загнаны в ловушку. Безлунные крестьяне и рабочие, обманутые ожиданиями и приехавшие сюда в поисках призрачной свободы, попадали в Трухлявый Дар и уже не могли вернуться назад.

В том краю, из которого они сбежали, их ждало бы наказание. Великие рода, хоть и пытались показать, что заботятся и защищают Безлунных, но непослушание терпеть не собирались. Работай на благо и кошелёк аристократов, тогда будет тебе защита.

В Межедаре был шанс поступить на службу, правда, для этого надо было попасть в Каменный Дар. Кто поумнее, сразу заходили в город с той стороны, ну, а кто менее везучий, увязал здесь, в Трухлявом Даре.

— Вашу псину, — я поморщился, — Через мост не пускают, что ли?

— Не-а, — Хромой мотнул головой, — Если только вдруг государь не приедет, или какой великий магистр с проверкой. А так, солдаты денег просят за проход.

— Но Красногории нужна же армия? — я непроизвольно почесал затылок, пытаясь понять, как могла возникнуть такая искусственная ловушка.

Получалось, город Межедар разделён на две части. В одной вроде как законы есть, а в другой полные разруха и нищета, да ещё куча наркоманов. И они тут, в этом Трухлявом Даре, варятся в собственном соку с безмолвного согласия власти.

Хромой пожал плечами. Детский мозг беспризорника не мыслил такими категориями, как страна, армия и власть. Он только знал, что если сегодня не поработает на Огрызка, то завтра будет голодать, да ещё и огребёт по самое не балуй.

— Так не все же в армию хотят, — шёпотом сказала Эвелина, — Свободы хотят. А некоторые сюда умышленно бегут, совершив преступление.

— Мой папа хотел в Царскую Армию! — хмуро, будто собираясь спорить, выдал пацан.

Мы оба повернулись к нему, и чернолунница спросила:

— Это он за проход по мосту пытался заработать?

Мальчишка пожал плечами.

— Я маленький был.

Вот так многие и отправлялись в канал — отрабатывать долг.

Кто не знал, как Злой Вертун выворачивает в подземельях мозги, спускался добровольно.

А кто был в курсе, или же сохранил рассудок после первого спуска, по-хорошему сдаваться не собирался. Тут Эвелина добавила, что некоторые Безлунные наивно надеялись, что и следующие походы в канал не зомбируют их.

— Пора! — вдруг прошипел мальчишка.

Он повёл нас за собой. Лестница, щель в стене. Мы вылезли, оказавшись опять в трущобах Трухлявого Дара.

Прошли пару закоулков и спустились по раскуроченной стене на набережную. Приходилось пригибаться, потому что иногда я видел этих самых «сторожей» за домами — они подталкивали в спину безвольных помойников, помогая безмозглым зомби идти в правильном направлении.

Присев за кирпичным углом, я некоторое время наблюдал за фигурой одного из стражей, стоящего на самом краю перед каналом. Он останавливал подходящих помойников, осматривал, и показывал им вниз.

На груди каждого зомби-собирателя висели либо плетёные корзинки, либо тряпичные котомки. Помойники в основном послушно стояли, потом подходили к краю, спускали туда ноги и медленно исчезали в канале. Судя по всему, спускались по лестнице.

Мой план был простым. Подскочить, вырубить «сторожа», а потом сигануть в канал и бежать. Солдаты в Каменном Даре стрелять не будут — им оттуда особо и не видно, что творится на этом берегу. А трущобники за спиной вообще не имеют ни магострелов, ни тем более огнестрелов.

Я приготовился и хотел уже выскочить, как вдруг на набережной появились ещё трое. Двое вели под руки третьего, и тот отчаянно сопротивлялся.

— Да ну, гниль безлунная, чего ты такой нервный? — трущобник-сторож засмеялся, когда к нему подвели строптивого.

— Сволочи! Уроды! Я ни хрена вам не должен!

Трущобник порылся за поясом, потом что-то достал и прижал ладонью к лицу буянившего. Тот порыпался в руках своих конвоиров, и слегка обмяк, вяло трепыхнувшись.

— Вот такой порошок тебе и надо принести, понял? — сторож чуть ли не кричал, будто разговаривал с глухим.

Помойник, которого явно накачали «порошком счастья», только вяло кивнул.

— Неси вот такой порошок, — сторож повторил, будто дурачку объяснял, — По-ро-шок. А если пирус найдёшь, тоже неси. Тогда отработаешь долг, понятно?

Снова вялый кивок в ответ. Да, клиент полностью обработан и сломлен.

Конвоиры, которые секунду назад крепко держали беднягу, даже проявили заботу и помогли ему спуститься через край набережной. Тот едва держался на ногах, и все трое трущобников уставились вниз, наблюдая, не сорвётся ли тот на спуске.

Упускать шанс я не стал. Эвелина и Хромой даже не успели шикнуть, когда я оказался за спиной трущобников.

Не останавливаясь, я всем весом толкнул двоих в спину, отправляя их в полёт. Ничего, снизу проследят за своими подопечными.

Оставшийся один сторож резко развернулся, но даже не закричал, а лишь возмущённо рыкнул:

— Ты, помойник безмозглый, чего творишь?! — и захрипел, озаряясь догадкой, что с его шеей что-то не так.

Я вытащил нож из его шеи и оттолкнул в сторону.

Канал был огромным и глубоким, метров тридцать точно, и уходил в обе стороны, насколько хватало глаз. Оба бедолаги, которых я столкнул, только-только долетели до низу, кувыркаясь по крутому бетонному берегу, и затихли, плюхнувшись в чёрную блестящую жижу на дне.

Правда, по пути они сшибли пару помойников, но я угрызений совести особых не испытывал. Собиратели медленно спускались, цепляясь за ржавые скобы, торчащие из бетона.

Внизу они разбредались по мокрому дну канала. Можно было подумать, что помойники и вправду бесцельно болтались, как зомби. Но вся эта орава всё-таки шла к другому берегу, где под Каменным Даром зияли громадные чёрные туннели.

— Привратник, Незримую тебе в объятья, ты бы хоть предупредил! — голос чернолунницы, промелькнувшей мимо меня, заставил вздрогнуть.

Эвелина и Хромой даже не стали разбираться в ситуации, а просто юркнули вниз, перебирая руками по скобам.

Я, заметив отражение Красной Луны на поверхности чёрной воды, на мгновение застыл и поднял глаза. Жжёный псарь, как же красива эта повелительница Красных Вертунов!

Пробоина пока была выше ночного светила, но скоро она сожрёт и Красную Луну. Правда, перед этим должна вроде бы вернуться Белая…

Нашу диверсию уже заметили, и краем глаза я видел, как по набережной к нам бегут другие трущобники. Помойники спускались не только в этом месте, и таких лестниц в канале было несколько.

— Ничего личного, псы толчковые, — улыбнувшись, я спрыгнул и зацепился за первую петлю.

Ржавая скоба заскрипела и едва не вырвалась под моим весом, но я уже спрыгнул на следующую.

Сверху показались разъярённые лица, мимо моего лица пролетел камень. Да уж, эти отморозки в канал полезут только под страхом смерти.

Я через несколько секунд уткнулся задницей в чью-то голову. Подумал сначала, что Эвелина, но оказалось, что это вялый помойник, не успевший ещё спуститься. Чернолунница с мальчишкой каким-то образом смогли перелезть через него, и были уже гораздо ниже.

— Извини, дружище, — я тоже, раскорячившись, пролез над помойником, пытаясь не промахнуться ногой мимо скобы.

Он что-то пробурчал, но тут же охнул, когда в него сверху прилетел камень. Бедняга застонал, схватившись за голову и, естественно, сразу же перевалился вниз и повис, зацепившись коленками за скобу.

Я едва удержался, когда помойник чуть не снёс меня с лестницы. Он так и остался висеть, прикрывая нас своим телом от града камней сверху.