Красно-розовый город - Дункан Дэйв - Страница 53

• Предыдущая
• 53/54
• Следующая

– Будь я проклята, если знаю, – честно призналась она. – Почему бы тебе не спросить Оракула? – Она попробовала шагнуть мимо него к двери, и он заступил ей дорогу. В глазах его появилось странное выражение.

– Оракул поведал мне сегодня много очень странных вещей. Но не из любви, нет?

– Нет, не из любви, – вздохнула она. – Ты славный парень, Киллер, но…

– Но ты любишь Джереми Говарда? – улыбнулся он. – Я тоже люблю его. Он сильный и мягкий одновременно. Мне хотелось бы больше походить на него.

А Джерри Говарду, как она подозревала, хотелось бы больше походить на Киллера. Она тоже улыбнулась.

– Ты в этом уверен?

Киллер искренне кивнул.

– Это правда. Ты одернула меня сегодня – насчет Клио, – и я тебе тоже благодарен за это. Ты поможешь мне еще?

Ого, да это новая линия. У этого парня больше линий, чем у телефонной компании. И телефона она больше никогда не увидит…

Она не ответила, и Киллер взял ее за руки. Она сделала еще шаг назад и наткнулась на рояль. Отступать некуда – это ее последняя линия обороны. Ну когда же вернется Джерри?

– Тебе известно, что я сирота? – спросил Киллер, не отпуская ее рук.

Глаза его почему-то бегали.

Ну что еще? Теперь он меняет тему.

– Право же! – Она попыталась высвободить руки, но он держал крепко. – Твои родители умерли уже две с половиной тысячи лет назад!

Он серьезно покачал головой.

– Я всегда знал, что Крион и Астиаспа не настоящие мои родители, слишком уж старыми они были. Но они стали мне нежными и любящими родителями. Они научили меня повиноваться богам и служить моему полису. – На мгновение он застыл, глядя куда-то вдаль, и взор его затуманился. – Они умерли в год, когда напали персы, друг за другом, за два дня. Я проследил, чтобы все ритуалы были исполнены, и молился за них.

– Киллер, – сказала она, – я очень устала. Мы можем перенести этот разговор на какой-нибудь другой день?

– Я постараюсь побыстрее, – заверил он ее зловеще.

Киллер неожиданно пошатнулся, и она схватила его за плечи, чтобы он не упал. Его зрачки закатились… кровь из уха… болезненный румянец, тяжелое дыхание, двоится в глазах – все симптомы!

– Боже мой, мальчик! – поперхнулась она. – Ты шатаешься с раскроенным черепом!

Она помогла ему добраться до кровати, и он рухнул на одеяло. Она подняла его ноги, поправила голову на подушке и прикоснулась ко лбу – печка!

– Лежи здесь, Ахиллес! – скомандовала она. – Я позову кого-нибудь на помощь, и мы доставим тебя в Больницу.

Она повернулась, но, не сделав и двух шагов, услышала его «Подожди!»

Она застыла.

– Иди сюда!

Если он позовет меня к себе в постель…

Почти невольно она вернулась к кровати, отчаянно дрожа, и заглянула в его ухмыляющееся лицо.

Та же улыбка, что у Грэма… прямой греческий нос… бычьи плечи Грэма, темные кудри, разметавшиеся по подушке, как… как… как у Алана! Почему она не заметила этого раньше? Нет, конечно, заметила – вот почему она бросилась ему на помощь, вот почему не оттолкнула его, когда он протягивал к ней руки, вот почему посмела устроить ему нагоняй из-за Клио… вот почему ей хотелось иногда выпороть его как Сидорову козу.

– Алан?

– Да, мама.

Она без сил опустилась на кровать.

– Как? Что?

– Оракул мне все рассказал, – сказал он, беря ее за руку. – Он знал, что ты останешься, а папа – нет. Он запретил мне говорить с ним или рассказывать это тебе, пока он не уедет. Я пытался, но язык меня не слушался…

Они все совсем забыли про Алана. Все время, что она находилась в доме Оракула и что она разговаривала потом с Грэмом и Мейзи, никто из них даже не вспомнил, что детей двое; только Лейси. Вот вам снова магия!

Соломоново решение: поделите детей.

– Я упал в Аркадии, – сказал Киллер, продолжая улыбаться. – Вот откуда у меня шрам, тот, что никогда не исчезнет. Это волшебный шрам: я упал, и меня ударил копытом единорог.

Ахиллес – Ал Гиллис. Он смог назвать им свое имя.

– Ох, мой бедный мальчик! – сказала она.

– Чертовски верно, – согласился Киллер и хихикнул. – Крион был тогда с посольством в Спарте; он подобрал меня и взял домой. Я сам не помню этого, конечно. Я пришел испросить у тебя материнского благословения, Ариадна.

Вот и все. Или ты хочешь чего-то еще?

– Ах ты…

Ты – кто? Гадкий хулиган? Герой? Главнокомандующий?

– Я… я очень горжусь своим сыном, – заявила она.

Он был счастлив.

– А я горжусь тем, что у меня такая мама. Оракул сказал мне, что ты спасла Джерри и остальных. Я храбрый воин – наверное, я унаследовал твою храбрость.

Ну да, во время боя меранцев с критскими воинами Грэм оставался с женщинами, возможно, Киллер не очень расстраивался из-за того, что ему не позволили поговорить с отцом.

Какой Киллер – Алан! Она нагнулась и обняла его, и он обхватил ее руками, но осторожно.

– Ты собираешься замуж за Джерри Говарда! – прошептал он ей на ухо, и ей показалось, что она слышит сдавленное хихиканье. – И теперь мне придется звать его папой… да от этого он до гроба будет кипятком писать!

– Да, – тихо прошептала Ариадна в подушку. – Да, так оно и будет.

– Я всегда был маленьким чертенком, правда? – заявил Киллер.

Может Ахиллес на самом деле оказаться Алом Гиллисом? В пользу этого говорит только его собственная ссылка на Оракула. И если это так, почему он помнит по-английски всего несколько слов и как его занесло в Аркадию?

Одна моя знакомая убеждает меня, что в детстве она свободно говорила по-арабски, но от отсутствия практики совсем его забыла. Если учесть, что теперь, будучи взрослой, она не знает по-арабски ни слова, выходит, язык можно забыть.

Сложнее с географией. Прямая линия, проведенная от Крита в 2000 г. до н.э. до западной части Североамериканского континента приблизительно в 2000 г. н.э., даже близко не проходит от Греции классической эпохи – в этом легко убедиться, проставив точки на четырехмерном графике. Тем не менее ведущие специалисты по миграциям единорогов утверждают, что они обычно летают не по прямой, но по большой дуге. Таким образом, они вполне могли приземлиться на отдых в Аркадии, так что с точки зрения географии мы также не можем опровергнуть утверждения Киллера.

Лично я бы не стал спорить с Киллером, утверждай он даже, что он – три принцессы Серендипских.

Отец Юлиус прав, утверждая, что единороги являлись на заре христианства символом Христа. С этой должности их сместили в тринадцатом веке, но это случилось уже после его земной жизни.

Идея сделать Астерия демоном принадлежит лично мне. Для античных греков он был самым обыкновенным отпрыском женщины и быка, хоть и жил в Лабиринте, питаясь человечиной. Как это удавалось ему с его жвачными зубами, науке осталось неизвестным; впрочем, возможно, это проще, чем переваривать сено человеческим желудком.

Настоящий, имевший место в реальном мире, дворец в Кноссе, как выяснилось в процессе раскопок, занимал площадь в несколько акров и достигал в высоту пять этажей. В те годы по производимому впечатлению и размерам с ним не могло сравниться в Древней Греции ничто. Легенда о Лабиринте и Минотавре, возможно, обязана своим происхождением какому-то древнегреческому туристу, заблудившемуся в чертогах и наткнувшемуся, свернув за очередной угол, на жреца в бычьей маске. Выражаясь словами Киллера, от этого он вполне мог до гроба писать кипятком, доказательством чему служит то, что легенда жива до сих пор.

Матерью Астерия, особой, питавшей пристрастие к быкам, была Пасифая, супруга царя Миноса. Ариадна – та, что помогла Тезею, – являлась дочерью Миноса и Пасифаи и, следовательно, приходилась Астерию сводной сестрой.

Занятная была семейка.

У страны вечной молодости столько названий, что я оказался в изрядном затруднении, не зная, какое выбрать. В конце концов я сам придумал еще одно: Мера, как сокращение от «ХИМЕРЫ». Совершение в меранском духе все словари, в которые я полез за справками, расходились в трактовке слова «ХИМЕРА», но три основные таковы:

• Предыдущая
• 53/54
• Следующая