Два лепестка моли. И сжечь все к чертям (СИ) - "Волосинка на губе" - Страница 27

Картинки в глазах настолько живые, свежие, что смазывались слезами, которые вновь и вновь проступали, смешивались с болью и скатывались вниз. Этот крик Малфоя, гнущий кости, разбавлялся безумием, о котором она даже не подозревала. Господи, что же с ним происходило во время войны…

Все голоса пожирателей смерти смешивались в голове в нечто однородное, которое воняло как мокрая псина. Гнило и просачивалось в поры, как трупный запах. Ей хотелось в душ. Отмыться жёсткой мочалкой. Стереть с себя все крики Драко, которые она впитывала пока смотрела воспоминания.

Грейнджер проебалась.

Сильно и вязко.

Она и представить не могла, что творилось на «той» стороне. Правда оказалась ужасной. Гермиона повернулась на бок, стараясь скрыть подступающую истерику от мадам Помфри. В груди болело — наверное, это сердце, которое перестало биться ещё тогда, когда Драко произнёс последние слова. Боже.

Ей стыдно.

Как попросить прощения у него? Скорее всего, она даже в глаза его заглянуть не сможет.

Стыдно…

Уже поздней ночью, когда мадам Помфри пришла проверить её, Гермионе удалось уговорить женщину — она чувствовала себя хорошо, да и не терпелось вернуться к себе в спальню.

Спускаясь по лестницам, освещая путь люмосом, Грейнджер заметила встречное движение. Когда движущиеся лестницы соединились, гриффиндорка подавила вздох. Встреча, которой хотелось бы избежать.

— Смею доложить старостам или преподавателям, что вы в столь поздний час возвращаетесь в гостиную.

— И вам доброй ночи, мадам Майнд…

Гермиона уже хотела было перейти на следующую лестницу, как женщина крепко схватила её за рукав. В её лицо не хотелось смотреть. Вообще лучше было не разговаривать с ней. Грейнджер смотрела в пол.

— Завтра днём я жду вас у себя в кабинете.

Она кивнула в ответ, и совсем на секунду перед глазами мелькнуло нечто узнаваемое. Голова резко заболела, потому что эти воспоминания были не из приятных. На Майнд были те же туфли, что были на Нарциссе, когда Драко показывал ей видения.

Ошибки быть не могло. Тёмно-синие атласные туфли с прямоугольной пряжкой, инкрустированной камнями.

— Эти туфли… — вырвалось у Гермионы.

Стало до жути холодно.

Насквозь.

Майнд вытянула стопу вперёд, поводила ей то влево, то вправо. В свете люмоса камни блестели. Красиво…

— В единственном экземпляре, как и вся моя новая коллекция, — ухмыльнулась женщина.

Значит, ошибки быть не могло.

— Эти туфли Нарциссы Малфой, — произнесла Гермиона, подтверждая догадку. — Как вы могли?

Неконтролируемая обида жгла в подкорке мозга. Грейнджер наблюдала за реакцией Люсиль, а та, в свою очередь, ядовито улыбалась, всё ещё оценивая красоту теперь уже своей обуви.

— Я по праву выкупила их на аукционе, не вижу в этом проблемы, мисс Грейнджер. Я вижу проблему лишь в том, что вы нарушаете правила и возвращаетесь в спальню ночью. Где вы были?

«В аду», — хотела ответить она, но, обойдя Майнд, спустилась и вышла в коридор не ответив женщине.

Омерзение от Майнд окутало с головой. Гермиона начала готовиться к завтрашней терапии уже сейчас…

***

Магловедение стало обязательным занятием для всех учеников. В этом году предмет вёл добродушный профессор Калим Фаранзи. Трудно было не расположиться к нему симпатией. Его улыбка на контрасте с тёмной кожей буквально ослепляла. Добивало всех и то, что он был весьма неуклюж. Каждый раз спотыкаясь или ударяясь ногой о парту, он ругался на иранском языке. Дин с Симусом пытались запомнить слова, чтобы потом найти в библиотеке перевод и пополнить свои словарные запасы, но Фаранзи всякий раз пользовался новым словом, и парни не могли с точностью запомнить ругательства.

— Рад всех вас видеть, господа и дамы, — профессор развёл руки в стороны, поприветствовав учеников. — У вас на партах я оставил предметы из мира маглов. Кто первый опишет их свойства, тому достанется приз! Предлагаю сегодняшний урок сделать весёлым для всех нас.

Теодор поднял руку.

— Но профессор, среди нас есть маглорождённые, и они справятся быстрее…

— Ох, не волнуйтесь, мистер Нотт, маглорождённые и полукровки будут помогать мне проверять задание.

Гермиона выдохнула. Ей вообще сегодня не хотелось идти на магловедение. Для неё эти уроки были проще простого, лишь тратой времени, которое она могла бы провести в библиотеке.

— А какой будет приз? — Симус вышел вперёд. — Вдруг я тоже захочу участвовать?

Профессор Фаранзи подошёл к своему столу, все внимательно следили за его действиями. Двумя пальцами он защипнул красную ткань и поднял её вверх, широко при этом улыбаясь и глядя на класс. Но их реакция была не той, которую он ждал.

— Фломастеры? — Финниган скептически приподнял бровь. — Детские фломастеры?

Ученики загудели.

— Это волшебные фломастеры! Я немного изменил их свойства. Скрестил, так сказать, магию с магловским предметом! — Калим воодушевленно поднял цветную упаковку и достал красный фломастер. — Вы только посмотрите!

Он подошёл к доске и отодвинул первую панель, за которой мелом было вычерчен рисунок. Неуклюжий и кривой, но по длинным ногам и по длинному туловищу был едва узнаваем силуэт животного. А затем он прислонил к доске лист бумаги и поднёс к нему кончик фломастера.

— Я не умею рисовать, как вы видите, — начал он, — но умею воображать! Я всегда любил лошадей. Ваше воображение станет реальностью в поразительно точном рисунке!

Он начал чертить фломастером линию, кривую, намеренно, но вскоре эта линия сама выравнивалась, выгибалась в нужную сторону. Ещё штрих, и точное сходство с мощной челюстью лошади появилось на листе. Всего несколько секунд — и на бумаге возник красивый рисунок коня с развевающимися гривой и хвостом.

— Я в деле, — громко сказал Блейз. — В моей голове такое воображение…

Хохот оглушил кабинет, и все быстро зашагали к своим партам, рассматривая предметы.

— Но я тоже хочу участвовать! — не успокаивался Симус.

— На этот случай у меня есть альтернатива! — профессор подошёл к нему и закинул руку на плечо. — Вас здесь четверо. Для вас я разделю всех на четыре группы, которые вы будете потом проверять. Если ваша группа победит, то и вам достанутся эти замечательные фломастеры!

Гарри досталась правая половина слизеринцев, Гермионе — левая. Симус и Шарлотта поделились так же, только с гриффиндорцами.

Они вчетвером сидели рядом с профессором и обсуждали развлекательное шоу, которое посмотрел Калим этим летом. Грейнджер слушала вполуха. Она смотрела на то, как Малфой нехотя крутил в руках степлер. Ей хотелось, чтобы он посмотрел на неё.

Пока весь класс был занят разглядыванием предметов, они вчетвером решили сыграть с профессором в монополию, которую он любезно достал из шкафа. Игра выдалась спорной. Они смеялись и ругались, и даже те, кто закончил с главным заданием, начали подходить к ним и наблюдать.

Ей удалось отвлечься…

Она до последнего тянула, проверяя по партам задания и сравнивая ответы с предметами. Гарри и Симус втянулись в гонку за фломастерами быстро и проверили свои группы буквально за четверть часа.

Она остановилась у парты Блейза, взяла в руки одноразовый фотоаппарат и бегло прочитала ответ Забини.

«Уверен, что эта чёрная шкатулка выступает в роли урны для праха. Даже имя выгравировано — «Кодак».

Гермиона улыбнулась и поставила жирный минус напротив умозаключений Слизерина. Но вот второй и третий пункт Блейз угадал с точностью. Батарейки оказались «бутарейками для заряда магловских приборов». Раскладной карманный зонт — «зонт, очень ненадёжный». С четвёртым предметом он вновь ошибся. Точилка для карандашей ассоциировалась у Блейза со «сломанным перстнем, где можно прятать порошок».

Когда очередь дошла до Малфоя, Грейнджер подняла лист и горько выдохнула.

«Какая-то хрень».

«Ещё одна херня».

«Салазар, это предмет для пыток?»

«ХЕРНЯ».

Она посмотрела на заданные ему предметы. Проще простого. Они проходили их на первом курсе. Хотя, судя по Драко, он вряд ли вникал во всё это…