Феерическая Академия (СИ) - Юраш Кристина - Страница 60

Люди шарахались от меня, а я продолжала свой путь, готовясь пополнить местный пруд свежей порцией земноводных. Выйдя из деревни и вытирая остатки туфлей о траву, я остановилась, глядя на то, как сплетаются ветки кустов, образуя живую стену.

Нужно как-то прорваться в лес? Может, местные уже вытоптали тропу? Я бросилась в деревню, которая словно вымерла. Люди выглядывали из окон, но на улицу не выходили.

— Так, — бросилась я к бабке, которая бесстрашно ковыляла через всю деревню. – Простите, вы не подскажете, как попасть в лес?

— Никак, — проскрипела бабка, пошамкав беззубым ртом. – Мы тудой не ходим… Заколдованный он!

— Понятно! – вздохнула я, снова выходя из деревни и глядя на первые непролазные дебри. Может, есть какое-то заклинание? Вот зря я прогуливала уроки!

— Мамочка, же фея, — послышался голосок, а я с подозрением обернулась, видя, как на волосах сидит Павлик. – Поговори с лесом! Моргауза так всегда делала! Я часто с ней путешествовал!

— Ты где должен был быть? – строго спросила я, понимая, что в воспитании мышонка что-то упустила. А именно строгость!

— С мамой, — вздохнул Павлик, сползая в мой корсет так, что его длинный хвост торчал из корсета. Он перевернулся и высунул мордочку. — Я должен быть с мамочкой!

Я вздохнула, понимая, что разбаловала Павлика по самое не могу! Осмотревшись по сторонам, я все еще сомневалась в гениальности идеи поговорить с каждой коряжкой, но выхода не было. Я вспомнила свой первый день в волшебном мире, когда дико извинялась перед кустом, подошла к колючкам, прокашлялась и улыбнулась.

— Добрый день, — произнесла я, вставая на носочки и пряча руки с палочкой за спиной. – А не могли бы вы меня пропустить? Пожалуйста!

Колючки зашевелились, как живые, чуть приоткрывая проход, но передумав.

— Погода плохая, да? – закатила глаза я, чувствуя, что еще ни разу не дулась на колючку. – Дождя давненько не было? Совсем засохли?

Они меня определенно слышат, но пока что раздвигаться не хотят. Плохо дело, паутинка на руке проступает все четче и четче! Я была очень злой и голодной. Думаю, что однажды это послужит мне оправданием.

— Они украли наше детство! Да! Они понаделали удочек из наших детей! Людям должно быть стыдно! Никто не заботится об экологии! Никто! Вы только посмотрите! Сколько домов настроили! Что не дом, то знакомые стволы! – устроила я манифест, залезая на пенек и размахивая рукой. – Один охотник, второй дровосек, третий вообще – собака с недержанием! А кто экологию защищать будет? И пока драконы какают мечами и доспехами, мы должны сплотиться и защищаться!

Я слышала, как деревья шумят и качаются, хлопая листьями.

— Мама, — пропищал Павлик, но я отмахнулась.

— Спасибо, — сглотнула я, кивая аплодисментам. Аплодисменты притихли, а я продолжила, войдя в раж. – Да они совсем обнаглели! Кладут на нас вещи! Едят на нас! Спят на нас! И детей делают тоже на нас! Я, такое же бревно, как и вы! Простое бревно в постели! По уверению большинства мужчин! И поэтому я, как никто другой, способен понять вас!

— Мамочка, — снова пропищал Павлик, но уже на ухо. – Пойдем! Там они открыли проход!

Это был первый раз, когда мне было немного стыдно перед ребенком. И действительно, прямо в зарослях был открыт широкий и длинный проход. Под громогласные аплодисменты листвы я ступила на мягкую траву, идя по колючему туннелю, который смыкался сразу за моей спиной. Деревья кланялись мне, тянули ветки, которые я пожимала с деловым видом.

— Мамочка, а что означает «бревно в постели»? – поинтересовался любопытный Павлик, вводя меня в легкое замешательство.

— Эм… Просто я сплю очень крепко и лежу, как …эм… бревнышко, — оправдывалась я, подбирая слова и пытаясь притянуть за уши хоть какую-нибудь логику. – Вот так! Да! Руки по швам… Что-то вроде… того… Ой, смотри, какая красивая веточка… Правда красивая?

— Мама, а я тут слышал, слово такое… Все хотел спросить… У тебя пролетело, когда ты увидела дракона в первый раз… Ты его сказала тихо-тихо, но я слышал! – тут же оживился Павлик, примостившись на плече. Он шепнул мне его на ухо.

— А! – тут же закивала я, осматриваясь по сторонам. – Это такое животное. Пи-сец! Пушистое… Живет на севере… Просто я подумала, что дракону очень нужен писец… Они бы идеально подошли друг другу! Да!

— Понятно! А «мля»? Это когда ты смотрела на дракона сегодня. Ты его тихо-тихо сказала! Самые интересные слова ты говоришь тихо! – пищал любопытный Павлик.

— Я сказала слово «тля»! Такая, на листиках живет! Я подумала, что у него… эм… борода похожа на… тлю, – сориентировалась я, чувствуя, как с меня семь холодных потов сошло, когда мышонок снова помолчал, а потом начал: «Я тут еще одно слово слышал! Ты туда посылала! Но тихо-тихо!».

— А, это юг! Есть север, юг, запад и восток! На юге хорошо, тепло, – пояснила я, чувствуя себя, как на экзамене. Так, какой билет следующий…

— Теперь я, как мама всех буду посылать на юг! Идите на юг! – радовался Павлик, а я понимала, что с такими приключениями из меня получается не самая лучшая мама на свете. – Идите на юг! И вы идите на юг!

Деревья расступались, а я пыталась сверится с ориентирами. Пока ничего такого не попадалось.

— Мне нужно найти одно место, — произнесла я, поглядывая на расшумевшиеся деревья, которые что-то со скрипом и шелестом обсуждали. – Мне нужна темная лощина, где постоянно клубится тьма! Там еще заросли терновника и анютины глазки!

Проход немного повернул левее, а я шла и понимала, что быть феей действительно здорово. Каждый ветерок, каждый листочек, каждая веточка – все такое дружелюбное. Если бы я не была бы феей, то застряла бы в этом лесу надолго. А может быть и навсегда. Так что я ни разу не пожалела о том, что стала феей. Единственное, о чем я пожалела, так это то, каким способом мне удалось это сделать.

Из леса выбежал волк. Он посмотрел на меня нехорошим взглядом, а его смело огромной веткой. Ничего себе! Да если бы я знала, что так можно, то оборотню бы в лесу тогда не поздоровилось!

Проход заканчивался тьмой, а я опасливо шагнула в самую чащобу. В тихой лощине, прикрытой сплетенными многовековыми деревьями, среди колючих зарослей было что-то похожее на купол из терна. Под ногами желто-фиолетовым ковром стелились анютины глазки, сквозь которые пробивались стрелы колокольчиков. Вокруг царил тот самый, знакомый фиолетовый сумрак, а одинокие светлячки желтыми глазами смотрели из темноты. Где-то пахло сладкой ночной фиалкой, и узнала этот запах… У меня такое чувство, что я только что прислонилась к любимому.

Осмотревшись по сторонам на предмет «мало ли», я шагнула к терновому клубку. Стоило мне прикоснуться к колючкам, как они развернулись, обнажая изумительной красоты белоснежный цветок. Я даже не знаю с чем его можно было сравнить! Он напоминал бело-розовый лотос, внутри которого цвела розовая фиалка. Тонкая сверкающая паутинка бережно оборачивала лепестки, словно чья-то заботливая рука накрыла их одеялом.

Так! Хватит любоваться! Хватаем и бежим!

Я бросилась к цветку, но стоило только дотронуться до него, как послышался звонкий мелодичный смех. Он был везде и нигде, а я на всякий случай повертела головой.

— Ты зря пришла сюда! – послышался тихий женский голос за моей спиной.

Я обернулась и увидела пепельноволосую девушку такой красоты, что едва ли не сменила ориентацию, заворожено глядя на длинные волосы, водопадом стекающие на цветочный ковер. Белоснежное платье переходило градиентом в розовый и растекалось нежным шелком. Оно сверкало так ослепительно, что мои уже привыкшие к полумраку глаза едва не ослепли. Белые крылья, огромные, почти в самый пол, роскошно переливались перламутром и сверкали волшебными звездами, а на голове огромными нежными опалами играла изящная корона.

Лицо девушки казалось безукоризненным, а огромные темно-розовые глаза в обрамлении густых и почему-то темных ресниц смотрели на меня с любопытством.

— Ты зря сюда пришла, — повторила красавица, а я все не могла вернуть свою челюсть на место. Если бы мне в детстве подарили такую куклу, то я бы от восторга не добежала бы до горшка. – Та, чьи крылья у тебя за спиной, тоже пришла сюда однажды. И тоже зря…