Без права выбора (СИ) - Олешкевич Надежда "AlicKa" - Страница 8

— Граф, что ж вы сбегаете, как последний трус?!

— Лисая де Брант, — заговорил он гневным голосом, и холод заструился вдоль позвоночника, — впредь попрошу тебя быть более разборчивой в выражениях. Я тебе не отец и не брат.

— Вот именно, вы мне никто! Пустое место, которое пытается то стать моим мужем, то теперь женихом.

Пространство вокруг нас пошло рябью, потемнело. Я ощутила тяжесть на плечах. Мне вдруг стало сложно дышать и вообще стоять ровно, будто граф воздействовал на меня своей эши. Желудок скрутило. В ушах зашумело.

— Я тебе не жених и даже не будущий муж, — с трудом разобрала я слова, всеми силами борясь с головокружением. — В твоем случае лифара — статус принадлежности. Отныне ты принадлежишь мне, — раздалось возле самого уха, в то время как пальцы мужчины ощутимо сжали мой подбородок.

— Нет…

— Да, — поставил он в разговоре точку и развеял эши.

Я пошатнулась, тряхнула головой. Вот она — высшая степень владения даром. Мне до подобного уровня не дорасти. Это не платье, не статическая форма, которую просто закрепить и оставить в том же состоянии. Я подняла глаза на графа, который задержался возле двери.

— Завтра в полдень будь в моем доме. Можешь приехать с отцом, — последнее он бросил в виде подачки и покинул балкон.

А у меня едва не подкосились ноги. Я подошла к балюстраде и оперлась на нее, прижав руку к животу. Уж лучше бы меня схватили стражи и выкинули на улицу. Проще пережить общественное осуждение и впредь никогда здесь не появляться, чем стать лифарой чудовища, скрывающегося под маской человека.

Как унизительно!

Вечер был беспощадно испорчен. Как бы я ни пыталась вернуть себе хорошее настроение, оно будто не могло закрепиться во мне. Вот появлялся просвет, и все, вновь от жизни ничего не хотелось.

Я долго не покидала злосчастный балкон. А едва собралась зайти в бальный зал, как вспомнила о новом украшении в виде серьги. Они поймут. И взгляды будут уже не царапающие и осуждающие, а полные сочувствия или насмешки. Я их точно не выдержу.

Тэмаари тем временем медленно плыла по темному небосводу. Уже загорелись последние звезды. Я же наблюдала за ними и одну за другой доставала шпильки. В высшем свете не принято показываться на людях с распущенными волосами. Но лучше предстать перед ними невежественной, чем появиться в обществе с обвитой эши сережкой в ухе.

Последние локоны упали на плечи. Я прикрыла глаза, сделала глубокий вдох и настроилась с гордо поднятой головой пройти через весь бальный зал до самого выхода. Благо, ни подруга, ни граф Гевет не повстречались мне на пути. Я смотрела только вперед, старалась не прислушиваться к голосам и не замечать реакцию окружающих на мое появление.

А стоило оказаться на улице, как я пустилась в бег. Воздух вскоре обжигал легкие. Мое дыхание перекрывало все другие звуки. Я не могла остановиться, боясь в тот же миг обессилено рухнуть на каменную брусчатку. Почему же подарки судьбы настолько жестоки?

Сколько их еще? Разве продажи меня Безгласым мало?

Я остановилась лишь дома. Встала возле входной двери и не сразу смогла перевести дыхание. В боку кололо. Воздуха не хватало. Щеки пылали. Я привалилась спиной к двери и окинула взглядом погруженный во мрак широкий коридор. Все спали.

Из гостиной раздался бой часов. Первый удар, второй. Я поежилась от неприятных ощущений, будто мне снова напомнили об отведенном времени. О нем вообще лучше не думать — себе дороже.

Я собралась с мыслями и под жалобный скрип ступеней направилась на третий этаж. Нужно разбудить отца. Следует немедленно рассказать о неприятном инциденте и предупредить, что в полдень придется явиться к графу. Но стоило добраться до двери родительской спальни, как я передумала.

Завтра. Лучше поговорить с ним завтра.

А в моей комнате появилась мысль вообще не тревожить папу и разобраться со своими проблемами самой. Поехать к Агфару, поговорить с ним, попросить снять серьгу. В крайнем случае упасть на колени и слезно умолять его смилостивиться. Вдруг в нем еще есть что-то человеческое?

Я передернула плечами от такой перспективы и пошла к кровати. Да кто меня будет слушать? Я ведь женщина! У меня нет права голоса, не должно быть своего мнения, да и выбора, как такового, теперь тоже нет. Закон полностью на стороне Агфара. Он спросил — я дала согласие. И пусть все произошло обманным путем, пусть он задавал другие вопросы, выжидая заветного «да», тут ничего не оспорить. Можно попытаться. Но есть ли смысл?

Я заглянула в зеркало, убрала волосы. В левом ухе красовалась серьга. Черная эши, покрывающая ее, пребывала в движении, пересекалась встречными потоками, врезалась, раздваивалась, меняла направление. Я потянулась к застежке. Едва коснулась ее, как ощутила резкую боль, отдавшую сразу в виски, в кончики пальцев, в горло.

— Ау, — зашипела я и затрясла кистью. Посмотрела еще раз на серьгу в отражении. — Должен быть способ тебя снять.

Решение пришло моментально. Я подбежала комоду, по привычке посмотрела по сторонам, чтобы удостовериться, что никто не видит. Достала оттуда мамину книгу. От прикосновения к корешку вновь замерло сердце и появился легкий трепет. Это вещь моей мамы!

Первые страницы остались без внимания. Я пролистнула ближе к середине и вчиталась в строки, выискивая ответ на свой вопрос. Управление, концентрация, закрепление… Не то, все не то!

Я не успела изучить подарок отца до конца. Ознакомилась с тремя разделами, прежде чем Найрита сообщила, что меня решили отправить к дядюшке Фрэду. Наверное, следовало взять книгу с собой. Но я побоялась потерять мое сокровище где-нибудь в дороге и оставила дома.

— Рассредоточение контроля, воздействие на организм человека, суть знаков… — проговаривала я увиденное вслух. — Что?

Я перевернула пару страниц назад и вновь прочла заголовок. Мне с детства было известно, что эши неохотно шла на контакт с другим существом, будь то животное или человек. То есть ею можно кого-нибудь обездвижить, но не воздействовать на организм в целом. И судя по сегодняшней встрече с Агфаром, я крупно ошибалась.

Чтение затянуло. Я не погружалась в подробности и не изучала механику, которая была отображена на рисунках, но зато старалась понять принцип. Оказывается, можно! И эти сведения не нарушали тех знаний, которые были вложены в меня ранее, а дополняли их.

Все же организм — удивительная штука. Стоит правильно надавить на определенную точку, и у человека скрутит живот, зашумит в голове, начнет першить в горле. Но самое главное — эши в этом деле отличный помощник. А если она проникнет в кровь, то исход может быть не самым приятным.

В школе нас, девушек, учили делать крупицы невидимыми, чтобы те витали в воздухе и никому не мешали. Это мужчинам нужен полный контроль над даром. Они использовали эши на войне и в повседневности, превращая ее в свою третью руку. А мы…

«Вправду, зачем тратить время на обучение женщин, если им суждено умереть при родах?!» — зло подумала я и перевернула страницу, чтобы тут же погрузиться в изучение увлекательных таинств.

— Невероятно…

Меня настолько затянуло чтение, что время пролетело незаметно. Лишь скрип половиц над головой напомнил о реальности.

— Отец! — охнула я и, спрятав книгу в комод, выбежала из комнаты.

Мне удалось нагнать его на первом этаже. Но стоило окликнуть, как я засомневалась, стоит ли делиться с ним своей проблемой. Не хотелось расстраивать родного человека. Последнее время я и так была бельмом на глазу из-за нежелания разговаривать с мачехой, которая вечно выражала недовольство по этому поводу своему мужу. «Твоя дочь от рук отбилась». «Лисая меня не слушает». «Ты приструнишь ее наконец или нет?!»

— Дочка, что-то случилось? — забеспокоился отец, протянув руку, в которую я вложила свою.

— Конечно, случилось! — проворчала Найрита, неторопливо спускаясь по лестнице. — Эта несносная девчонка вечно приносит дурные вести. Я говорила, что нужно оставить ее у твоего брата.