Без права выбора (СИ) - Олешкевич Надежда "AlicKa" - Страница 15

— Разве?

Я уронила руки и перестала контролировать эмоции. Внутри все гудело от их переизбытка. У меня не получилось остановить взгляд на чем-то одном, привести мысли в порядок, справиться с волнением. Догадка, почему женщина решила наброситься на меня и задушить, не давала покоя.

— Тише, мышка, мы больше туда не вернемся.

Он дотронулся до моего подбородка, заставив посмотреть на него. Провел ладонью по волосам. Нахмурился. В глазах мелькнуло беспокойство.

— Что значит шайаханара? — спросила я.

— Это слово предназначалось не тебе. Забудь, — грубо ответил мужчина и отстранился.

Кивнул в сторону ожидавшего нас экипажа и зашагал к нему. Правда, у дверцы остановился, скорее всего, собираясь подать мне руку.

А я не сдвинулась с места. Меня переполняли неприятное послевкусие увиденного и уверенность, что «шайаханара» обращено ко мне. К тому же с ненавистью, опаской, желанием убить.

— Лисая, — с раздражением позвал граф.

Я отступила. Глянула на ветхую дверь, затем на безлюдную узкую улицу, где все постройки выглядели заброшенными. Может, в них тоже жили тресанцы? Вдруг именно поэтому никого нет? Но как они здесь оказались и почему до сих пор на свободе?

— Тебя силком тащить в карету? — оказался рядом Агфар и схватил меня за руку.

Вырвав ее, я снова отступила.

— Не вздумай бежать.

— Что значит «шайаханара»?!

— Тише, — предостерег граф и заозирался. — Это слово не произносят вслух.

— Так что оно значит? — зашептала я, с мольбой посмотрев на близко подошедшего ко мне мужчину.

На скулах заиграли желваки. Агфар пождал губы, поправил воротник, будто удавкой стягивающий горло. А после он резко выдохнул и распахнул ладонь поврежденной руки.

— Ты видела, что это значит. Шайаханара — это человек, которого изнутри пожирает шайи — что-то вроде яда. А теперь идем в карету.

— Шайи, — задумчиво протянула я.

— Нужно было спрятать руку за спину, а не прикрывать ею тебя. Так бы все обошлось. Пошли, мышка. Желательно здесь не задерживаться.

На этот раз я не стала противиться. Едва забралась в экипаж, как выглянула в окно, провожая удаляющийся дом тресанки. И все же мне не переставало казаться, что «шайаханара» было обращено не к графу, а ко мне…

Неделя пролетела незаметно.

Дни были однообразными и кому-то могли показаться скучными. Однако я даже сейчас, когда смотрела в окно, находила себе занятие. Изучала местность, прислушивалась к голосам на заднем дворе, отгоняла от себя прочь образ враждебно настроенной тресанки и тайком тренировала эши.

— Письма отправлены, — доложила Молли. — Желаете что-нибудь еще? Ах, да, миледи сегодня принимает портних. Граф сказал, чтобы я их к вам тоже направила.

— Не стоит, — обернулась я. — Зачем мне новые платья, если постоянно сижу взаперти?

Служанка лукаво улыбнулась, скосив взгляд на мисс Пампли. Поклонилась и покинула комнату. Компаньонка же днем очень редко оставляла меня одну. Рассказывала о своей жизни, о последних сплетнях, но чаще всего поучала.

«Нельзя смотреть графу прямо в глаза!»

«Юная леди, вы должны вести себя кротко в присутствии мужчины».

«Он ваш опекун и будущий муж, как вы смеете ему перечить?»

— Не следовало отказываться от столь щедрого подарка, — не обошлось без замечания мисс Пампли.

Она мне точно компаньонка? Такое впечатление, что ее наняли, чтобы учить меня уму-разуму. Или же женщина считала себя очень важной особой, потому не держала язык за зубами и неустанно высказывала свое мнение.

— Да, вы правы, поспешила с решением, — натянуто улыбнулась я и отвернулась к окну. Ей лучше не перечить. — Но менять его уже не стану. Что обо мне подумают слуги?

Мисс Пампли выдала звук, нечто среднее между мычанием и усмешкой. Она делала так в моменты, когда была недовольна и тем не менее соглашалась со мной. Странно, однако точек соприкосновения за прошедшую неделю мы не нашли. Притом я всегда считала, что умею хорошо ладить с людьми.

— Вы ведете переписку с родителями?

— Да, — от мысли о папе на душе вмиг стало тепло. — Считаю, что нельзя терять связь с отцом даже после того, как покинула его дом.

— Верно, юная леди, верно.

Раздражение… Оно часто посещало меня. Благо, от него нашлось лекарство. Всего-то посмотреть на сундук, в котором спрятана дорожная сумка, и настроение мгновенно росло. Я жила с мыслями о побеге, холила и лелеяла их, как нечто ценное, что придавало сил и желание двигаться по намеченному пути.

И тем не менее, даже несмотря на заключение в четырех стенах, я старалась от всего получать удовольствие. Вкусная еда, мягкая постель, очень скудное, но несомненно красивое убранство комнаты, а также хохотушка Молли… О, эта девушка — чистый бриллиант!

С ее помощью я знала, что творилось в доме. Графиня часто выезжала и проводила много времени на прогулках или в гостях у своих подруг. Агфар же после нашего возвращения от тресанки с каждым днем становился все угрюмее и злее. Слуги боялись попадаться ему на глаза. Он по пару раз на дню вызывал в свой кабинет помощника, а тот возвращался после разговора белее белого.

Но и это не все! Теперь я точно знала расположение ходов для прислуги, а также час, когда запирали входные двери на замок. Выведать, где находятся ключи, мне пока не удалось. Хотя это уже дело времени. Ведь у нас с Молли был небольшой секрет…

Но самое главное — за прошедшую неделю я изучила подарок отца. Прочла книгу вскользь, чтобы больше узнать об эши. С помощью нее можно не просто лепить твердые предметы, делать оружие и щиты, но и вплетать в нее саму эмоции, чувства, даже укреплять свое здоровье… И граф был прав. Ее выбор не изменить и не подделать. Крупицы имеют свою независимую от хозяина волю, повлиять на которую практически невозможно. Но тогда зачем Агфар надел на меня серьгу и теперь пытался разорвать созданную связь? Или графиня солгала, назвав действия мужа экспериментом?

— Вы постоянно смотрите в окно, — ближе к вечеру оторвалась от чтения мисс Пампли. — Не хотите составить мне компанию? Я принесла для вас чудесную книгу. В ней хранятся ценные заветы, направляющие нас на путь истинный.

— Нет, благодарю. Я лучше и дальше буду смотреть в окно. Отсюда открывается превосходный вид, — на миг обернулась я и снова устремила взор за пределы дома.

Возле него росли высокие деревья. Пышные, с сочной зеленью и прыгающими с ветки на ветку птичками. А дальше виднелся наш город. Большой, бескрайний, наполненный жизнью. Я смотрела на вечно движущихся людей и представляла себя среди них. Как покупала продукты на рынке, встречалась с подругой возле фонтана, выбирала новую шляпку с сестрами, нянчила самых маленьких представителей нашей семьи. Я душой находилась не здесь. Там, на свободе. И хотя бы от этого мне было хорошо.

Не выдержав моей скучной компании, мисс Пампли ушла очень рано. Она сослалась на неважное самочувствие и пожелала мне доброй ночи.

Губы растянулись в широкой улыбке. Я с трудом сдержалась, чтобы не сорваться с места и сию же минуту не выскочить в коридор. Время пришло. Еще не ночь, двери не заперты, но скоро все начнут готовиться ко сну. Идеальный момент для побега!

Но пришлось дождаться Молли.

— Я сегодня лягу пораньше.

— А как же поход в бальный зал? — удивилась девушка.

Каждый раз, стоило компаньонке отлучиться, мы на полчаса выбирались за пределы моей клетки, чтобы посмотреть внутреннее убранство дома. Это и был наш маленький секрет. Правда, ничего выдающегося я не увидела. Серые стены, мрачные картины, пустые помещения, в которых даже не было мебели. Зато получилось изучить расположение лестниц, разных ходов и укромных мест.

— Что-то голова разболелась, — притворилась я уставшей. — Иди, Молли, сегодня можешь быть свободной.

— Принести успокаивающего чаю? У нас его много. Хельга говорит, он очень хорошо притупляет боль.

— Нет, пройдет само.