Матрица. Странный мир (СИ) - Терехов Сергей Николаевич - Страница 13

— Да подожди ты, бухтишь как пень старый.

— Малой, — интонация того кто постарше немного изменилась, перешла с удивления на раздражение, — я ведь тебя сейчас соплей перешибу и моргнуть не успеешь. Где он?

— Бархан, я тебе говорю, не торопись. Должен быть здесь.

— Как видишь никому не должен. Засвети еще раз, может, ошибся ты или он куда ушел.

— Вот ты дундук, да он был неподвижен все время, врядли куда ушел. Говорю тебе точняк, он должен быть здесь.

— Тебе что в падлу скан врубить, Малой?

— Да не могу я сейчас, всю энергию сжег, пока вел его.

— Ты ни его вел, индюк. Ты меня завел, хрен знает куда. Что Лысому теперь говорить? Время только потеряли.

— Ну ты что, не доверяешь мне, ну зуб даю он где-то здесь. — О ком шла речь, мне стало уже понятно, явно искали они меня, вот только зачем и что значит "засвети" и "скан". Да к тому же тело затекло от долгого пребывания на пусть и толстой но твердой ветке.

— Ну что вы там копошитесь как черви в навозе? Долго еще? — Вот еще один персонаж, рукава пятнистой курточки закатаны до локтя, руки облачены в перчатки без пальцев и покоятся на автомате, перекинутом через шею перед собой. — Лысый послал узнать, что так долго.

Бархан, сделал вид типа я здесь причем, и пожал плечами, указывая на Малого.

— Да говорю вам, он должен быть тут, не мог он так быстро уйти, тем более незаметно. — Виновато насупился Малой.

Я сидел и дышал через раз боясь пошевелиться, хоть и было острое желание размять тело, вот только почему-то пропало всякое желание вести беседу, особенно с такими людьми. Меня явно не собираются приглашать к себе в компанию, обеспечив домашним теплом и уютом.

— Оп-паньки. — На лице вновь пришедшего расплылась улыбка. Этот гад стоял в достаточном отдалении от дерева, где стояли его товарищи, и на котором сидел я. Стоило ему поднять глаза, и ему открылась потрясающая картина. Человек, сидящий наверху. Бархан и Малой подняли свои глаза наверх.

— А я ведь говорил, что он должен быть тут, — радостно воскликнул Малой.

— Мо-ло-дец. — Процедил сквозь зубы Бархан, — возьми с полки пирожок. Эй, ты! — уже было адресовано мне. — Спускайся вниз.

Изображать из себя часть ствола дерева дальше бессмысленно, значит можно спокойно отпочковываться и наконец-то разогнать кровь по жилам, а то затекло все что можно и нельзя.

— А мне и тут хорошо!

— Слышь ты дятел, — третий парень, сплюнул на землю и сделал головой вращательное движение разминая шею, — харе долбать мозги. Раньше спустишься, раньше укатим отсюда. Не хочешь по доброй воле, значит, поступим по-плохому, думаю, если пальнуть разок в ногу, в миг на земле окажешься. Будешь слегка помят, но в целом товарный вид сохранишь. А потом глядишь через день, два и восстановишься. Если кормежка будет нормальной.

— Гы-гы, — заржал Малой.

— Лучше сразу стреляй, может, повезет да и подохну, все лучше, чем вам достаться.

— Нет, губу не раскатывай, так легко не соскочишь. Я только тебя зацеплю, а Крыс подлатает, чтобы не издох.

— Слушай, а может, поступим по-другому?

— Это как еще? — Усмехнулся парнишка,

— Да все просто, вы пойдете дальше своей дорогой, а обо мне забудете.

— Нет.

— Почему? — Сам судорожно соображал, что смогу сделать в данной ситуации. У них стволы, у меня бита, нож и молоток. Против них с таким не попрешь. Глупо и безрассудно. Потяну время насколько это возможно, а там глядишь и ситуация повернется другим боком. — Какая с меня польза или ценность? Обычный путник, при себе нет ничего, что могло бы быть для вас ценным.

— Ошибаешься, — Улыбался во все свои тридцать два зуба Бархан. — Как раз таки у тебя есть то что нам нужно.

— Да? — Я был удивлен, причем не наиграно, а реально. — В моем рюкзаке только еда и вода, из оружия бита да нож. Что из того что я перечислил для вас ценно.

— Ничего, — ответил тот, чье имя я еще не слышал. Хотя тут я вообще не слышал имен, все какие-то позывные или прозвища.

— Ну вот, значит нечего с меня брать и благоразумно оставить мня в покое.

— Извини парень, но не получится. Все, что есть ценное у тебя это ты.

— В каком смысле? — Уже второй раз меня ставят в тупик. Плохо когда не знаешь местного расклада, за что и платишь по счетам завышенную цену. Знай я о чем они говорят, может и вел себя по-другому или уже действовал хоть как-то.

— В прямом. — Ухмыльнулся Бархан, а его товарищ продолжил,

— Люблю новичков. Чистые как лист бумаги, еще не испачканный чернилами. Ладно, довольно разглагольствовать. Сам слезешь или все же помочь? — И прищурился.

— Мне и здесь хорошо. — Перехватывая биту поудобнее.

— Ну что же дело твое. Как скажешь, — и пожал плечами. Вот только сейчас до меня дошло, что не только я тут зубы заговаривал и искал пути как сделать так, чтобы отделаться от не очень хороших гостей. То, что это не белые пушистые ангелы, я уже понял, вот только не понятно, что им от меня нужно. И пока размышлял о своем и вел словесную перепалку, упустил исчезновение Малого.

— Давай Малой. — Скучным и будничным тоном произнес незнакомец. Повернул голову назад и увидел тень от несущихся в мою сторону подошв обуви.

Хекнул дважды, первый раз, когда воздух из груди выскочил от такой подлянки, второй раз когда грохнулся на землю с трех метровой высоты, ломая своим весом мелкие ветки, и выписывая акробатические "Па", пружиня телом от более крепких веток.

Приложили знатно. Лежал на земле спиной и жадно хватал ртом воздух, захлебываясь своей кровью изо рта.

Рядом упал мой рюкзак, и следом бита.

— Ты смотри, честный попался и, правда, гол как сокол. — Глядя на меня сверху вниз, сказал Бархан, проверив содержимое рюкзака.

— Закругляемся, — поторопил остальных незнакомец, — итак порядком задержались. Вчера кластер перезагрузился, так что долго рядом опасно сидеть. Малой, Бархан, что стоим? Взяли тело и к машине. Цигель, цигель, ай люлюк, — а сам, подхватив мои пожитки, скрылся из виду.

— Цигель, цигель, — передразнил его Малой и сразу получил затрещину от Бархана. — Эй, ты чего?

— Да ничего. Хватай и потащили.

— Да пошел ты. — Рыкнул Малой, но все же схватил меня за ноги.

Бархан ухватился за руки и, не особо церемонясь, потащили сквозь заросли.

Найди. Всю грязную работу сделай, а в итоге никакой благодарности. Еще и руки распускают.

— Слышь Малой. Закрой хавальник, а то легко можешь занять его место. Долю имеешь, а ворчишь хуже брюзги.

— Доля, доля. Доля это хорошо, но мало.

— Вот ты стручок малолетний, его в банду взяли, к делу приставили, а он еще и не доволен? Может тябя Сычу сдать?

— Чуть что сразу Сыч. Доволен я всем.

— Ну вот и нормуль. Раньше сядем, раньше до базы доберемся. А там девочки, — в голосе у Бархана прорезались игривые нотки.

— Девочки это хорошо, — мечтательно потянул Малой. — Уже неделю ни с кем не кувыркался, все в рейдах.

— Ну вот и я о чем.

Вот так слушая их пустой треп, добрались до машины. Толком разглядеть я не смог, кроме того что громыхнула дверца и меня не церемонясь швырнули на грязный деревянный пол. Мало того что я еще не отошел от падения, так меня словно куль с отходами швырнули. Также громко захлопнулась дверь. А в том месте, где я очутился, сразу образовался полумрак. Два окошка, через которые пробивался дневной свет, имели мизерный габарит и больше смахивали на бойницы. Хлопнули двери машины, взревел двигатель, и мы поехали. Мягкой поездку не назовешь.

Пусть дышать и стало легче, а также ноющая боль в спине и затылке поутихла, но до идеального состояния было далеко. Свободно подняться не получилось, я даже не заметил когда и как, но меня ограничили в подвижности, связав руки и ноги пластиковыми хомутами.

Машину трясло и кидало нещадно, наверное, собрали все ухабы и ямы, встречавшиеся по дороге. Извиваясь ужом, под тряску автомобиля удалось принять сидячее положение и оглядеться. В странной металлической будке я был не один.