Счастье рыжего цвета (СИ) - Хилинская Любовь - Страница 37

- Егор! – каким-то измученным тоном воскликнула, прежде чем вновь заплакать, вызывая в своем самце бурю самых разных противоречивых чувств.

Он порывисто дернулся к ней, схватив и прижав к себе, начал гладить по волосам, бормоча что-то успокаивающее, ощущая, как внутри загорается пожар от запаха ее возбуждения и страха. В голове мелькнула картинка, как губы парня у озера прикасаются к обнаженной груди Юли, и внутри родился рык, будто не лис, а иной зверь сидел в нем и возмущался страданиями самки. Место давнишнего укуса зудело и ныло.

Глазами Егор отыскал на шее девушки свою метку и вздохнул – в первые же минуты страсти много лет назад они вели себя как древние оборотни. Конечно, сейчас это мало значило, но в стародавние времена носители меток становились истинными парами.

Подняв заплаканное лицо вверх, Юля вздохнула, потом коснулась подбородка мужчины, проведя по нему кончиком пальца.

- Колючий, - прошептала она, слабо улыбнувшись уголками губ, а затем совершила то, что заставило Егора вздрогнуть – прижалась к нему всем телом. – Я так скучала по тебе!

Оборотень оторопел. Он не знал, как поступить, не знал, что будет дальше, но сейчас, в этот миг, внутри него будто все пело. Огромный ледник, сковавший сердце на несколько лет, вмиг растаял внутри.

- Юля! – голос изменил ему, превратившись в какой-то рык. – Юля, ты же от меня убежала? Почему?

Она внезапно отстранилась, потом оттолкнула его и вскочила, тяжело дыша. Загорелое тело в купальнике напряглось, глаза гневно сверкнули.

- И ты еще спрашиваешь! – горько воскликнула она. – Ты вспомни, что ты собирался сделать со мной! Отдать первому попавшемуся оборотню, словно я… словно я вещь! Игрушка! Отобрать Максима, хотя ни Полина, ни ты не имеете права на ребенка! Она бросила его, отказалась еще до рождения, а ты не достоин звания отца! Мало зачать ребенка, нужно научиться брать на себя ответственность.

- Я и собирался! – рыкнул оборотень, все также сидя на коленях и глядя на гневную девушку снизу-вверх. – Но ты не дала мне ни шанса!

- Боже! – сжала гневно кулаки Юля. – Ты слышишь себя? Какой шанс, Егор? Шанс стать твоей любовницей? Или о каком шансе ты говоришь?

- Нет! – жестко ответил он, выдержав укоризненный взгляд девушки. – То была игра. Я планировал забрать тебя и Максима и совершить примерно то, что сделала ты. В мире много мест, где мы могли бы жить. Но ты решила все за меня! За нас!

- А когда ты мне планировал об этом сообщить? – горько хмыкнула Юля. – Ты готовился к свадьбе с моей сестрой. Ты счастлив, я надеюсь? Твои дочери родились меньше чем через год после твоей свадьбы!

Егор сначала хотел сказать что-то резкое, но потом выдохнул сквозь сжатые губы, молниеносным движением качнулся вперед и схватил хрупкую фигурку, прижавшись к животу девушки лицом и вдыхая аромат ее кожи.

- Прости меня! – прошептал он. – Прости меня!

9

Юля замерла, не зная, как себя вести. В душе было одновременно и погано, и радостно. Она долгие годы лелеяла именно такой момент в своих мечтах - как Егор будет просить прощения. Но отчего-то не было того ликования, которое обычно представлялось ей и тешило самолюбие. Сейчас уже было неважным, что будет с ней и с ее вновь вспыхнувшими при встрече с этим мужчиной чувствами, так как были два более важных человека, чем она – это Максим и Алина. Пока сообщать оборотню о том, что у него не две дочери, а три, Юля не собиралась. Но все же положила руку на голову Егора, зарывшись пальцами в густые темно-рыжие волосы и вздохнула. Умиротворение. Вот что она внезапно почувствовала. До тех пор, пока не поняла, что горячие губы касаются обнаженной кожи ее живота. Попытавшись отстраниться, девушка внезапно ощутила стальную хватку горячих ладоней на своих бедрах, а потом влажный язык оборотня прочертил дорожку от пупка до края трусиков, провел вдоль резинки, поднялся вверх, а затем Егор чуть привстал и прикусил ее сосок сквозь тонкую ткань купальника.

- Что ты делаешь? – взвизгнула она, пытаясь отпрянуть, но запнулась и повалилась назад, удерживаемая сильными руками.

Оборотень рухнул сверху, улыбаясь белозубо.

- Ты охренительно пахнешь! – сообщил он, глядя ей прямо в глаза.

- Это не повод лизать меня! – возмущенно зашипела Юля, стараясь сбросить мужчину с себя.

Но он держался крепко, упираясь руками в землю по обе стороны от ее головы и ухмылялся, глядя светло-голубыми глазами, сейчас совершенно не похожими на льдинки. Скорее, на небо в зимний день.

- Я бы тебя не только полизал, но еще и сожрал бы всю! – ответил Егор, подмигнув, чем вогнал девушку в краску.

- Отпусти, кабан! – вновь начала извиваться она, но только теснее прижималась к горячему телу оборотня.

Наконец, поняв, что все усилия напрасны, затихла, гневно сдув прядь волос с лица.

- Ты женат! – припечатала она, упираясь ладонями в грудь Егора. – Если ты думаешь, что для меня сгодится роль любовницы, то нет. Я сама по себе, ты сам по себе!

- Ты думаешь, я отпущу тебя? – хмыкнул оборотень, даже не подумав пошевелиться, и с интересом оглядывая доступные его взору аппетитные части тела, прикрытые тонким купальником.

Годы совершенно не изменили Юлю. Даже сделали краше, так как сейчас она обзавелась симпатичными округлостями там, где раньше их не было – грудь стала полнее, бедра круче, чуть выпирающий животик так и манил прикоснуться к нему губами. Да, определенно, угловатые худосочные женщины не в его вкусе, решил Егор, мысленно уже занимаясь любовью с этой знойной красоткой, взирающей на него с яростью в прекрасных голубых глазах.

Полина много времени проводила в спортзале, часами вытачивая и без того холеное тело, посещала салоны красоты, сделала пластику груди, носа, губ и черт знает чего еще, Егор даже не задумывался, периодически оплачивая счета из различных клиник. Они с женой давно жили как посторонние люди, их связывал только редкий секс и дети. И даже в часы близости мужчина мог размышлять о делах клана, о бизнесе, о чем угодно, кроме той женщины, что изображала под ним неземную страсть. Сейчас же он считывал эмоции с лица Юли, упиваясь ими. В ее глазах он заметил проблески внутреннего огня, что также пожирал ее, тело ее стало горячим и будто вибрировало, а природный аромат самки усилился настолько, что почти напрочь отбил разум у нависшего самца.

- Моя! – рыкнул он, склоняясь и целуя девушку в губы.

Она укусила его, выгнулась дугой, стараясь сбросить, и тут же всхлипнула, так как одной рукой Егор  прижал ее руки, сдавив запястья над головой, а второй смело стянул чашечки лифчика, возбужденно втянув ноздрями воздух.

Стоя над ней на коленях, наклоняясь и безошибочно чувствуя, что возбуждение самки усиливается, Егор едва сдерживал себя от оборота. Ему хотелось наброситься на притихшую Юлю, что глядела на него сквозь полуопущенные веки, приоткрыв губы. Во рту он ощутил привкус крови и тут же дернул ремень на джинсах, под которыми не было белья.

- Егор! – пискнула Юля, глянув между ними и покраснев от вида, открывшегося ей в расстегнутых джинсах мужчины. – Я не могу!

- Ты впервые обернулась сейчас! – отозвался он, развязывая завязки на ее трусиках и отбрасывая их в сторону, не встретив ни малейшего сопротивления. – И в тебе энергии, как в молодом вампире. Если не выплеснуть ее, контроль над зверем потеряешь, можешь обернуться и не стать обратно человеком.

Юля испуганно закусила губу. Нет, ей совершенно не хотелось стать навсегда волчицей, и подумать сейчас об этом она тоже не могла, так как низ живота распирало от страсти и желания ощутить в себе Егора, отдаться ему. Последние крохи разума покинули ее, едва пальцы оборотня скользнули в разгоряченную плоть и потерли там, скрутили чувствительную точку, нежно, словно перышком прошлись вдоль по складкам и вернулись к груди, лаская сжавшиеся до боли вершинки.

- Посмотри на меня! – глухо произнес оборотень, стягивая с себя остатки одежды.

Руки Юли он давным-давно выпустил, и она взмахнула ими, обвивая вокруг его шеи, прижимая к себе, провела вдоль спины, ощущая литые мышцы и горячую гладкую кожу, сжала его ягодицу, оцарапала ее ногтями, выгнулась и закричала, когда их тела слились в единое целое. Тело завибрировало на грани боли и невероятного наслаждения, низ живота опалило огнем, все внутри сжалось в тугую пружину и выстрелило, а потом еще раз и еще раз, от каждого толчка становясь все сильнее.