Счастье рыжего цвета (СИ) - Хилинская Любовь - Страница 35

Да что ж это такое? Неужели звериная сущность может взять верх над человеческой ипостасью? И почему именно сейчас, спустя столько лет спокойной жизни?

Вскочив, Юля подхватила шорты, натянув их, и уже хотела было надеть футболку, даже голову просунула в нее, как внезапно ее прижали к сильному телу, буквально впечатав в него, давая понять, что она желанная женщина, а не просто мать двоих детей.

- Чего ты недотрога такая? – горячий шепот коснулся ее ушной раковины.

Губы Матвея скользнули по уху к виску, руками он поглаживал обнаженную спину девушки.

- Я же чувствую, что ты хочешь меня.

- Нет! – упрямо покачала она головой, пытаясь отстраниться, но парень держал крепко, нависая и давя своей мощью.

- Почему?

- У меня дети! – воскликнула Юля, упираясь обеими ладонями в грудь Матвея и чувствуя, как сильные мышцы напряглись под горячей кожей.

- Глупая отмазка! – по губам его скользнула ухмылка. – И что? Как они нам помешают?

Юля не нашлась, что ответить, совершенно обескураженная напором парня и своими собственными чувствами. Она раньше всегда ощущала некую вину перед Егором, считая свои редкие встречи с мужчинами чуть ли не изменой ему, хотя никаких оснований так думать у нее не было. Однако, сердцу не прикажешь, и в голове постоянно присутствовала мысль о рыжехвостом красавчике из прошлого, который достался главным призом сестре. Может, сейчас настала пора отпустить ситуацию? Времени прошло много, надо пробовать жить и строить новые отношения. Ну и что, что Матвей младше? Оборотни живут дольше и долго выглядят молодыми, да и здоровья им не отнимать, так что она вполне способна быть женщиной этого красавчика.

Он же воспользовался моментом и совершенно наглым образом сместил ладонь на грудь Юли, сжав ее и поглаживая вершинку подушечкой большого пальца, наблюдая, как та сжимается в горошину и натягивает ткань купальника.

- Не надо! – тихо взмолилась девушка, кладя свою руку поверх его, однако, он не послушался и оттянул чашечку лифчика вниз, обхватывая нежное полушарие и лаская его всеми пальцами.

Внутри Юли будто промчалась молния, сосредоточившись жарким вулканом внутри, пускающим свои огненные стрелы по всему телу.

- Матвей! – ахнула девушка, когда он подхватил ее обеими руками под бедра и присосался жадным ртом к груди.

Не получив ответа, вцепилась пальцами в его волосы, стараясь оттянуть голову парня или прижать ее теснее – сама не могла определиться. Уже в следующую минуту они оба оказались в лежачем положении на покрывале, Матвей сверху, тесно прижимаясь бедрами к распахнутой Юлиной промежности.

Девушка выгнулась, намереваясь сбросить парня – все же вот так вот, на берегу озера, с риском быть застигнутой кем-то она не хотела начинать никаких отношений, однако, сильного оборотня не смущало сопротивление партнерши. Он чувствовал аромат ее возбуждения, слышал ее сладкие постанывания и видел закушенную губу и блеск страсти в глазах. Еще утром он знать не знал о существовании этой волчицы, а уже сейчас был готов бросить к ее ногам весь мир. Ни одна женщина не заводила его настолько сильно, и ни одну он не желал в первую же минуту сделать своей. Все внутри него сводило судорогой от мысли, что он может оказаться в ней и вбиваться в горячую плоть, заполняя девушку собой и заставляя ее отвечать с не меньшей страстью. Какого же было его удивление, когда он внезапно ощутил, как его кто-то схватил сзади и буквально поднял с невероятной силищей, отрывая от Юли. В следующую секунду чужой мощный кулак впечатался в челюсть парня, заставляя его упасть назад.

Краем глаза он заметил над собой незнакомого мужчину, который уже заносил ногу для удара.

- Моя! – рычал тот с бешеным выражением лица.

Матвей сгруппировался и перекатился на бок, после чего вскочил на ноги, встав в боевой стойке напротив нападающего, который был высок, выше него самого, шире в плечах и явно сильнее, но отступать парень был не намерен.

Боковым зрением он заметил, как Юля подскакивает, с круглыми глазами глядя на взбешенного лиса, как определил Матвей, а в следующую секунду бледнеет и плюхается обратно на попу.

- Егор! – с каким-то ужасом в голосе воскликнула девушка и, оттолкнувшись ногой, попыталась отползти назад, отчего внимание рыжего переключилось на нее, а в следующий миг он повалился на землю, сраженный кинувшимся Матвеем.

7

Егор устало потер переносицу, оттолкнув от себя бумаги, развернулся в кресле с высокой спинкой к окну, вгляделся в голубое в нежных облаках небо. Не так он себе представлял эту поездку, совершенно не так. Было желание оторваться от семьи, хоть ненадолго почувствовать себя холостяком, но Полина как репей уцепилась за возможность поехать во Владивосток. И девочек с собой потащила, хотя няня могла бы прекрасно с ними справиться.

Теперь же вся эта женская сборная посиживала в номере отеля, ожидая возвращения главы семейства с работы, чтобы всем вместе пойти в какое-нибудь пафосное заведение на обед. Егора поражала способность жены находить все те рестораны, где на обычных людей смотрели как на пустое место. И счета потом получались соответствующие. Нет, он не бедствовал, и даже если Поля будет хоть трижды в день тратить подобные суммы на еду, он не станет беднее, однако, всегда было жаль потраченного впустую. И даже не денег, а времени, которое можно было бы провести с пользой. Порой Егор жалел, что так безрассудно поддался горю и позволил наглой блондинке забраться к нему в постель. В день, когда он узнал о гибели Юли, внутри будто что-то надломилось. Он и не думал, что может быть так больно, настолько горько, и искал утешения в алкоголе, набравшись до состояния невменяемости, чем и воспользовалась Полина.

Смысл в женитьбе на ней отпал, о чем он и сообщил Михаилу, но, когда девушка ворвалась к нему с результатом из лаборатории, подтверждающим беременность, мрачно признал, что все же придется ему стать примерным семьянином. Он не усомнился ни на минуту, что ребенок от него, и даже не стал делать ДНК-тест после рождения девочек, так как было сразу понятно, что эти рыжие вихры на макушках не просто так. И это было первым за последние месяцы, что порадовало его, так как ни пустышка-жена, разбазаривающая его деньги, ни работа, ничто другое не радовало совершенно. Мир опустел. И это было странным, так как невозможно представить, что за столько короткое время человек может так влезть в душу и мысли. Может, это любовь? И так глупо было отпустить эту любовь, позволить каким-то обстоятельствам стать выше чувств. Егор будто охладел к жизни. Дом-работа-дом-работа, он иногда чувствовал себя хомяком, крутящимся в бешеном колесе, из которого не было выхода.

Сообщения, что оппозиционеры стали активно действовать, встряхнули его, вывели из скорлупы, заставили шевелить мозгами и предпринимать какие-то шаги для предотвращения войны. Егор мотался по стране как первый заместитель Михаила, пытаясь не допустить кровопролитий, но не всегда получалось. Стычки между кланами и противниками традиционного уклада случались все чаще и чаще. Только с Дальнего Востока всегда докладывали о спокойной обстановке, и Егор заинтересовался, как так получается, что оборотни научились мирно сосуществовать. Неужели было что-то такое, что примиряло их друг с другом?

Татьяна, бывшая в его памяти огненной штучкой, так и осталась красавицей с чувством юмора и собственного достоинства. Она прямо заявила Егору, что не желает иметь никаких отношения с женатым мужчиной, но готова сотрудничать с ним как с коллегой. На этом и строилось взаимодействие. Даже кабинет ему выделили. И в этом-то самом кабинете, который принадлежал ушедшей в отпуск переводчице, Егора порой колбасило от воспоминаний. Почему-то здесь он особенно остро чувствовал свою тоску по Юле, вернувшуюся спустя столько лет. Ему даже стало казаться, что вещи пахнут ею, хотя быть этого не могло точно. Вот и сейчас, глядя на подоконник, уставленный цветами, оборотень внезапно вспомнил, как впервые увидел эту девушку. Она стояла в солнечных лучах и сама казалась солнышком. Волосы светились, веснушки на носу были каждая на своем месте, потрясающие голубые глаза смотрели настороженно, и пахла она при этом так восхитительно, что хотелось схватить ее и увезти куда-то далеко-далеко, где никто не сможет отобрать желанную самку у него.