Кульбит - Ру Ан - Страница 8

Хорошо бы раздобыть хромированную трубу. Ну или эту шлифовать придется. Опять же, чем? Пришлось лезть на чердак в поисках интернета. К счастью, наверху связь действительно была. И это обнадеживало. Оставаться совсем уж отрезанным от большого информационного мира мне не хотелось.

Здесь, сидя в пыли, среди паутины и старых ненужных вещей, вроде сломаных часов и огромной связки всевозможных ключей, я долго рылся по разным сайтам со спортивным снаряжением и стройматериалами. Как всегда, на глаза попадалось не то, что нужно. В общем не заметил, как пролетело время.

А вечером меня ждал очередной сюрприз. Вернувшись со службы, Ричард заглянул ко мне и кинул на стол спортивные перчатки для воркаута. Подбитые натуральной кожей! С нейтральным сцеплением! Это было бомбически круто.

- На-ка примерь, нормально по руке будет? - буркнул он и сам нетерпеливо взялся натягивать на меня перчатки.

Заклеил липучки, подбил между пальцев и, сжимая мои запястья, полюбовался тем, что получилось. Он смотрел на мои руки, а я смотрел на него. Глупое сердце набирало обороты, а я изо всех сил старался его притормозить.

"Фу, Рома, фу… нельзя… не твое".

Я знаю, я - испорченый глупый пацан. Этот парень просто… он по-дружески. У него и в мыслях наверняка не мелькало, что я могу смотреть на него, как на потециального любовника. Но как я могу не смотреть, когда он вон какой. Сильный, красивый, весёлый, заботливый… это просто квинтэссенция человеческих достоинств.

- Ну, чего притих? Не нравится?

- А? Да… - очнулся я, - Отлично! Просто супер! Сколько я тебе должен?

- Да, что ж вы москвичи все деньгами-то меряете. Ты мне трюки какие-то обещал. Вот и давай, показывай, акробат.

- Сейчас? – растерялся я.

- Ромка, вот ты вроде не дурак, но порой такую чушь несёшь.

- Извини, растерялся немного, – улыбнулся я смущенно. - Слушай, а может мы еще перекладину на турнике поменяем? Я сам все сделаю. Ты только скажи, где хорошую трубу можно купить. Лучше хромированную. С толстого металла. Диаметром сантиметра три с половиной.

- Филиппыча можно попробовать раскулачить.

- Филиппыча? Это кто?

- Да есть тут у нас скряга один. На складе работает… Склад Росавтодора у нас тут есть. Токмо уже лет десять как дорожники о нем не вспоминают. Деревня наша тупиковая почитай, дальше до райцентра гравийка. Так что хлам Росавтодоровский без дела пылится.

***

Георгий Филиппович, он же дядь Жора, он же Филиппыч, оказался знатным цербером. Жил прямо на территории складов в своей отдельно стоящей кандейке и честно следил за сохранностью ввереного ему имущества. Ни деньги, ни водка его не прельстили, и Ричарду, чтоб развести скрягу на нужные нам материалы, пришлось напоминать какие-то там грехи давно минувших дней. В результате Филиппыч высказал нам в нецензурной форме все, что о нас думал, забрал таки водку и деньги, отправил меня в магазин за блоком сигарет и только после этого позволил нам разжиться всем необходимым.

А дальше закрутилось. Я перестал бояться перемен. Появилась какая-то уверенность в себе. Целыми днями я был занят монтажом акробатического оборудования. Тут же его опробовал. Находил недочеты. Переделывал. Вскоре у меня было два параллельных турника, натянутый в метре над землей канат и даже съемная трапеция.

Несмотря на довольно длительный перерыв, тело помнило все, что от него требовалось. Надо было только отточить притупившиеся навыки. И я очень старался. Работал, что называется на износ. Несколько раз весьма неудачно падал, и Ричард очень трогательно меня лечил. Прикладывал какие-то компрессы, бинтовал, втирал мази, массируя ушибленные места.

Ричард. Невероятный потрясающий человек. Он заряжал меня своей энергией. Заставлял верить в себя и ежедневно двигаться к своей цели. Поддерживал и укреплял мой дух.

Единственное, что меня тревожило, это то, что я никак не мог определиться в наших отношениях. Все что он делал для меня, носило чисто братский характер. Он ни разу не выказал своего сексуального влечения ко мне. Не сделал ни одного прямого или даже косвенного намека на желание близости. И я готов был принять это. Стать ему просто другом или даже младшим братом.

Однако я не единожды замечал, как он залипает на мне взглядом, когда я улыбаюсь, когда дурачусь на турнике или вышагиваю на канате. В эти моменты он смотрел на меня с такой нежностью в глазах, что мое сердце сжималось до размера шарика для пинг-понга. Как я должен был воспринимать то, что он постоянно похлопывал и поглаживал меня по спине, трепал по волосам? Что это? Дружеский жест или желание прикоснуться ко мне? Я запутался…

Единственное, что я знал совершенно точно, это то, что сам я хотел быть с ним. И потому я нарочно продолжал ему улыбаться самыми бесовски́ми своими улыбками. Придумывал всё больше новых трюков, чтоб снова и снова выбить из него этот влюбленный взгляд. За ужином рассказывал самые невероятные истории из цирковой жизни, приукрашивая их и приправляя пикантными подробностями, чтоб услышать его удивленное: «Да иди ты?! Брешешь!», и расхохотаться, заражая этим смехом моего Ричарда.