Рыба без головы. Апокалипсис (СИ) - Шуравин Александр - Страница 58

Света тоже взяла один из томиков Ленина, но через несколько секунд презрительно отбросила книгу со словами:

— Фу, политика какая-то!

И снова пошла к полкам.

Армэль, так как еще не очень знал русский язык, взял что полегче: сборник сказок. Он и Павел увлеченно читали, в то время, как Света ходила между стеллажами и ворчала:

— Блин! Ничего интересно. Одни учебники!

— Тоже сказки возьми, — посоветовал Павел, — коль не можешь серьезную литературу осилить.

— Вот еще! — фыркнула девушка.

Света все же взяла с полки одну из книг: какой-то детский роман про любовь и стала читать. И только Мария ничего не читала. Она подсела к Павлу и спросила:

— А почему ты выбрал именно эту книгу?

— Давно дал себе обещания начать изучать труды классиков. Но все никак не находил времени. Когда я состоял в профсоюзе IT-шников, мы на собраниях постоянно изучали философию Гегеля. Профком обосновывал это тем, для того, чтобы понять классиков, сначала надо освоить науку логики.

— Странный у вас профсоюз, — усмехнулась девушка.

— Профком считал, что надо идти последовательно. Сначала наука логики, потом Маркс, Энгельс, Ленин. И только после это начинать активную классовую борьбу. Но мы надолго застряли на первом этапе. Тогда я решил, что мы занимается ерундой, и демонстрационно вышел из профсоюза.

— А сейчас ты другого мнения? — спросила Мария.

— Ну, как бы это поточнее выразится… Думаю, если я ратую за Марксизм-Ленинизм, за светлое будущее коммунизма, то мне должно быть стыдно, что я почти не читал классиков.

— А ты действительно думаешь, что сейчас, в условиях апокалипсиса, можно построить коммунизм?

— Сейчас — нет. Нужно сначала поднять промышленность, сделать так, чтобы вновь заработали заводы и фабрики. И только потом можно начинать строить коммунизм. Но еще, что немаловажно, необходимо поднять классовое самосознание пролетариата. Кстати, сейчас для этого самое благоприятное время, ибо капиталистов больше нет. И у рабочих появился шанс самоорганизоваться и начать строить Новое Общество.

— Только вот я что-то не наблюдаю никакой самоорганизации, — скептически заметила Девятова.

— Да, согласен. Сейчас мы наблюдаем хаос. Но это не говорит о том, что не нужно заниматься самообразованием, тем более, у нас появилась свободная минутка.

— Может, ты и прав. Дай-ка я тоже почитаю.

Мария взяла книгу, отложенную Светой, но через некоторое время пожаловалась:

— Ничего не понимаю…

— Немудрено, — сказал Павел, — ты начала читать из середины, выдранные из контекста фразу. Такие книги надо читать сначала, вдумчиво и последовательно.

— А может, ты мне лучше расскажешь основные мысли.

— Ну, вообще, начать изучение Марксизма-Ленинизма нужно с книг Фридриха Энгельса «Принципы коммунизма» и Карла Маркса «Манифест коммунистической партии».

— И в чем же состоят эти принципы? Кажется, ты говорил, что это вовсе «не отнять и поделить», как думают, эти, как ты там их назвал? «Всякие маргиналы»? Но если не в этом, то тогда в чем?

— Ну, для начала, надо понять, что такое коммунизм. Как сказал Фридрих Энгельс: коммунизм — это условие освобождения пролетариата.

Тут Света отложила книгу и посмотрела на Павла.

— А я слышала, что коммунизм — это от каждого по способностям, каждому по потребностям. Но разве это возможно? Это же утопия!

— При достаточно большой производительности труда возможно.

— Да ладно! Все хотят работать поменьше, а денег получать побольше.

— При коммунизме не будет денег.

— А чем тогда люди будут платить в магазинах?

— Ничем, все будет бесплатно.

— Дык тогда народ же ломанется и быстро опустошит все магазины.

Павел рассмеялся.

— Ты когда-нибудь была за границей? В Турции, например, где все включено и где шведский стол, — спросил он.

— Была, — ответила та.

— Ну и как, там народ все сметает с раздачи?

— Знаешь, поначалу так и было. Когда в Турцию первый раз приехали русские… Было просто стыдно за них, что они набирали себе еды со шведского стола как свинтусы какие-то.

— Да, но потом все привыкли, и стали спокойно брать столько, сколько смогут съесть. Ну, может кроме отдельных придурков, которые погоды вовсе не делают.

— Все равно, в это трудно поверить. Откуда возьмутся товары в магазинах? Кто их бесплатно будет производить?

— Знаешь, — проговорил Павел, — работа человеку может просто нравится. Вот художник, например, или писатель, он работает не за деньги, а из-за вдохновения. Так что работа может быть вовсе не в тягость.

— Ха, — усмехнулась Света, — ни писатели, ни художники не отказываются от денег, если на их произведения есть спрос.

— Да, потому что в капиталистическом мире иначе нельзя. Они ведь тоже кушать хотят. А при коммунизме, если все будет бесплатно, зачем деньги?

Тут и Армэль отложил чтение и тоже вмешался в разговор.

— Если я не ошибаюсь, вы говорите о коммунизме? — спросил он.

— Да, — ответила Света, — обсуждаем концепцию: от каждого по способностям, каждому по потребностям.

— Это невозможно, — сказал Дюмон, — потребности человека безграничны, а вот ресурсы для удовлетворения потребностей ограничены.

— Вовсе нет, — возразил Трубинин, — потребности-то как раз и ограничены. Есть даже такой закон экономики: закон насыщения потребностей. Его суть в том, что каждая дополнительная единица материального блага имеет меньшую ценность, чем текущая. В конце концов, когда-то наступает момент, когда человеку уже больше не надо новых единиц материальных ценностей. Это, кстати, доказали ученые экономисты путем экспериментальной проверки.

— И как же они экспериментировали? — спросила Света, — опросы проводили?

— Да, что-то вроде того.

Потом все молча читали. Через некоторое время Света вдруг сказала:

— Что-то долго они там. Пойду, посмотрю.

Девушка поднялась на следующий этаж. Из кабинета химии чем-то противно пахло. Света робко постучала. Никто не открыл. Тогда она сама осторожно приоткрыла дверь. В нос ударило что-то едкое. Маргарита и Антон, одетые в противогазы, отчаянно замахали руками. Девушка захлопнула дверь и сбежала вниз по лестнице.

— Ой, ребята! — затараторила она, — там такое происходит… такое происходит. Они в противогазах!

— Тебе же сказали, что не надо находиться в кабинете химии, когда они работают, — строго произнес Павел.

— Да ладно! Что, и полюбопытствовать нельзя.

— Это может быть опасно. В процессе очистки серы могут выделятся вредные газы.

— Кстати, темнеет уже, — заметил Армэль.

— Неужели мы ночью поедем? — спросила Мария.

— Возможно, темнота нам будет на руку, — сказал Павел.

А уже потом Маргарита и Антон спустились вниз, неся в руках контейнер с самодельными бомбочками. Они еще раз отругали Светлану за то, что так без спросу зашла в кабинет химии, а потом Маргарита сказала:

— Ну что, поехали на войну?

— Ничего, что на ночь глядя? — спросила Мария.

— Темнота прикроет нас от чересчур любопытных глаз, — ответил Антон.

— Сначала поджигаем фитиль, потом бросаем бомбу, — проинструктировала Маргарита по дороге к машине.

Пока ехали, уже почти совсем стемнело. У самой деревни пришлось немного притушить фары. Припарковались они на некотором расстоянии от места, и пошли пешком, освещая себе дорогу фонариками: ввиду отсутствия электричества никакого уличного освещения не было.

Как ни странно, но в доме Циркача горел свет.

— Смотрите-ка, у них даже генератор есть, — проговорил Павел, — вот же буржуи.

— Ничего, скоро генератор буде у нас, — сказал Антон, — начали.

Он подошел к палисаднику одного из домов, выломал доски и спрятался там.

— Ты уверен, что это лучшее место? — спросил Маргарита.

— Думаю, да, здесь нас будет не видно, — ответил тот.

За Антоном последовал Армэль, вооруженный топориком, Павел, держащий наготове автомат, и Маргарита, у нее тоже был с собой топор. Света и Мария направились к дому Циркача. Когда до спрятавшихся в засаде донесся стул в ворота, Антон достал пистолет и снял его с предохранителя.