Весна веры (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 58

А еще целитель рецептом поделился, который Яна и озвучила сейчас. Ведь и верно, туберкулез сейчас практически не лечится! Его антибиотиками травить надо, а какие антибиотики, если их еще не изобрели?

Люди тысячами гибнут! Сотнями тысяч! Это вам не рецепт ядрен-батона, но медведку поймать явно проще. Кому-то да поможет!

– Ее надо поймать, дать ей поголодать несколько дней, потом сварить в кипятке и засушить, только на солнышке. А перед употреблением измельчать в порошок. Хранить в банках с крышкой, чтобы не попортилась. Потом порошок размешивать в меду и три раза в день, за двадцать минут до еды. Так три дня подряд, потом еще через пять дней. И повторять… тут зависит от тяжести болезни. Ее можно хоть каждый день употреблять, вреда не будет.

Людям.

А вот медведке… хана тебе, садовый вредитель! Яна подумала, что при таком раскладе медведку в этом мире еще в Красную книгу занесут. И охранять будут.

Когда там пенициллин изобрели? В сороковые? Плюс-минус?

Вот, еще лет тридцать… да за это время ее народ столько пожрет – ведь считай, в каждой деревне туберкулезные есть!

Даже Михаил отвлекся.

Федор Михайлович поскреб бороду.

– Ишь ты… а я и не слышал о таком!

– А это мало кто слышал. Старые знания, семейные, – чуточку надавила голосом Яна.

Купец понял и закивал.

– Хорошо. Я запомню, тора!

– И ладно. Давайте обедать?

В судках больше полезных медведок не обнаруживалось. А вот в карете…

И как туда эта зараза попала?

Но Михаил залез первым, уселся на медведку и очень громко возмущался. Пока в карету не влез его отец, и сынок не огреб за напрасное раздавливание ценного насекомого ресурса. Ловить надо было! Ловить, а не задом давить!

– Сколько вы их нашли? – поинтересовалась Яна у Топыча.

– Немного. Всего три штуки.

– И где третья?

Ответом ей был нарочито невинный взгляд. Ну, совершенно невинный. Яна даже не удивилась, когда третий кротосверчок обнаружился в сундуке того же Михаила. И когда успели, поросята?

С другой стороны, сколько можно занудствовать? Вот дети и развлекаются…

Кстати говоря, третье насекомое Федор Михайлович таки получил, сунул в пустой горшок и решил взять с собой. Мало ли что! Пригодится!

Хороший купец чем хочешь торговать будет, а уж человеческим здоровьем – тем паче.

Генерал Логинов. В тылу врага

Две с половиной тысячи человек.

Три бронеавтомобиля.

Сотня пулеметов.

Что еще надо, чтобы доставить врагу неприятности? Только желание, а уж этого у Логинова было с избытком! Анатолий Васильевич получил телеграмму от Валежного, и тут же принялся за реорганизацию корпуса. Главным для него стала мобильность. И опять мобильность…

Хорошие лошади, плюс крепкие бойцы. Логинов безжалостно отсеял слишком молодых и слишком старых. Первые своей горячностью что хочешь испортят, вторые могут просто не выдержать темпа. Так что останутся в Ас-Дархане.

А сам он возглавил наступление.

Это было очень буднично. Просто однажды утром корпус вышел из Ас-Дархана и направился к речке Хорьковой, которая сейчас служила негласной границей между позициями имперцев и освобожденцев. Хотя той границы-то…

Вброд перейти, курица ноги не намочит. Но – в сезон.

Летом.

Сейчас пришлось сложнее, конечно, но саперы выручили. Временная переправа – штука хорошая. Понтоны наводятся быстро, разбираются тоже, а если правильно собирать, то течение их само развернет поперек реки. Сложнее пришлось с бронеавтомобилями, но тут выручили мешки с песком. Кое-какую опору они дали, надолго не хватит, да и не надо! Им только пройти, а уж потом…

Логинов никаких иллюзий не питал, они могут просто не вернуться из рейда. Пламенный не стратег и не тактик, воевать не умеет, но военные на службе у него есть.

Главное расставить их на нужные места, а с этим он как раз справится. Мутная и грязная от растаявшего снега речка осталась позади, и отряд двинулся в тыл противника.

Вечером первого же дня посланные вперед разведчики притащили языка.

– Тор генерал!

Логинов потер руки.

«Язык» попался хороший, сразу видно – жирный карасик. Такого и допрашивать приятно! Одет хорошо, куртка кожаная, галифе, папаха… это не «счастливчики», которые чуть не в бабских ночнушках ходят!

– Ты кто таков? Как зовут?

– Не твое дело, собака императорская!

Пленный явно готов был дорого продавать свою жизнь.

– Давайте, тор генерал, мы его на свой манер поспрашиваем? – предложил один из казаков. – Чего вы на него время-то тратить будете? Он вам через часок все расскажет, даже в какой позе его батька с мамкой делали.

– Твари! Живодеры! – прошипел пленник.

Логинов лишний раз убедился, что птицу ему притащили непростую.

– А поспрашивайте. Как у вас это в станице принято?

– Мы люди простые, – подыграл ему казак. – Берется, значит, лучина, снимаются с пленного штаны, заталкивается щепа спереди и сзади, да и поджигается. Пока еще никто не смолчал!

– А лучину простую берете, или в земляном масле вымачиваете? У нас для бронеавтомобилей керосин есть, бензин… не хотите ли попробовать?

– Быстро прогорит!

– Так повторить можно!

Пленник переводил глаза с одного садиста, на второго. На лбу его набухли крупные капли пота.

– А что! И повторим! – порадовался казак. – Дело хорошее, дело правильное… если лучинки не хватает, мы потолще палочку берем, чтобы подольше горела.

– Если сырую ветку взять, но керосином пропитать?

– Надо попробовать, тор генерал! Мы, сами понимаете, народ темный, а вы с научным подходом…

Подход оказался последней каплей. Пленник заверещал так, что пришлось затрещиной успокаивать. Не то б его в Ас-Дархане услышали.

Оказалось, что это не простой колобок, а вовсе даже железнодорожник. И ехал он не просто так.

О том, что Логинов собирается в рейд не знали только червяки – у них свои дела были. Все остальные, понятно, знали, в том числе и освобожденцы. И решили подготовиться.

Переслать в эти края по железной дороге эшелон с солдатами.

Как – солдатами?

Рекрутами. Причем, насильно загнанными в войско. По принципу: ты хочешь защитить отечество от врага? Вот тебе ружье, вперед, солдат!

Не хочешь? Ах, ты враг народа?! Мочи его, гада!

Конечно, при таком подходе, крестьяне сотнями в войска записывались, жить-то хотелось. А в качестве пушечного мяса они вполне сойдут.

Что будут делать деревни без кормильцев? А что Пламенный будет делать без защиты? Второй вопрос его волновал больше, а первый вообще не волновал. Жить захотят – раскорячатся!

Эшелон ожидался послезавтра.

Логинов только руки потер.

Вот, с этого и начнем! Говорите, с утра поезд пройдет? Вроде бы так обещали?

Рельсы Логинов ломать не стал. Зачем?

Железные дороги имперцам тоже пригодятся! Нечего их разносить в клочья, захватим – и достаточно! А потому на полотно были тщательно уложены два десятка бревен. Срубили сосны, дотащили волоком, с помощью броневиков…

Поди, убери!

Намаешься!

А видно издалека, остановиться поезд успеет. И времени на приготовления как раз хватило.

Все произошло именно так, как и задумывал генерал. Увидев на путях неожиданное препятствие, машинист начал тормозить. Сбросил скорость и остановил паровоз примерно метров за двадцать от бревен. И тут же получил пулю.

Нет, не сам машинист.

Но в лобовое стекло паровоза ее снайпер положил с завидной точностью.

А потом, закрепляя успех, и по бокам пулеметы прошлись.

Намек был понятен. Могли ведь и положить беднягу. Просто – зачем? Прошел эшелон, и за ним аккуратно затащили на рельсы еще пару бревен.

Хочешь удрать? Делай, не обессудь.

Дураков не нашлось.

Спустя минуту из окна бронепоезда замахали белой тряпкой, мол, сдаемся. Но сам Логинов не поспешил принимать капитуляцию. Вместо этого он поднес к рукам громкоговоритель.