Весна веры (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 4
- Предыдущая
- 4/83
- Следующая
И хранил это все вот так, в письменном столе. А впрочем, кто бы рискнул к нему прийти?
На памяти Яны на кордон приезжал милейший человек, тихий такой старичок, без единой наколки на виду, улыбчивый… Яна к нему пару раз ездила, копчености отвозила. Случалось… какой хамон!? Вы копченый кабаний окорок пробовали? Да вы б на тот хамон и не посмотрели потом!
Дом у него был – олигархам на зависть. Снаружи вроде и скромно, но внутри…
Кто поверит, что у него висели Шишкин, Репин, Левитан, Айвазовский… просто на стенах висели. И не репродукции…
Яна поинтересовалась по наивности, не боится ли он ограбления, и очень насмешила старичка. Крупного уголовного авторитета. Вора в законе.
Видимо, Поганец тоже ничего не боялся. Но сейф все равно открывала тетка, под прицелом.
Нет, ловушки не было. Металлическая дверца щелкнула и отворилась.
Хм, а неплохо у нас криминал заколачивает в смутное время! Сейф просто был битком забит.
Яна пнула к тетке заранее запасенный рюкзак, лично ей сшитый (ГРРРРР!) из плотного покрывала. Рюкзак получился в желтых шелковых розах, ну и что? Важна не форма, а содержание…
Ох…
Килограмм сорок.
И это наверняка еще не все. Яна не стала бы хранить все яйца в одной корзине. А потому…
Тетка была привязана снова, так, чтобы ни до чего не дотянулась и не отвязалась, Яна всунула ей кляп, чтобы не слышать угроз, которыми сыпала героиня, и отправилась по особняку.
Барахло?
Ни к чему!
Не устояла Яна только перед меховыми полостями. Соболь!
Бог мой! Легкие, пушистые, теплые… ей самое верное дело, с детьми-то! Так что меха она сгребла не глядя. Запаслась продуктами – окорока, копчености, несколько кусков мяса, ей детей кормить в дороге, а больше ничего брать и не надо.
Ну, оружие.
Немного.
Пару ножей Яна прикарманила. Не кухонных, понятно. Роскошных, из булатной стали, с идеальной балансировкой, с такой острой кромкой, что на ней волос распадался! Понимать надо!
Грабеж?
После того, как Яна обшарила подвал, угрызения совести у нее исчезли раз и навсегда.
Ключи она позаимствовала у тетки. Подвал был под всем домом, добротный, крепкий, хорошо оборудованный, с отдельными комнатами для солений, копчений, сыров…
Всякого добра, которое Яна даже перекапывать не стала.
А еще…
Говорите, БДСМ? Говорите, пятьдесят оттенков? Двадцать первый век?
Черта с два! Извращенцы во все времена были! И оборудованная по последнему писку моды пыточная Яну лишний раз в этом убедила.
А что для извращенцев…
А зачем иначе козлы бархатом оббивать? И крест тоже… похожий, и пардон, разные имитаторы запчастей организма на полочке разложены. А в той маленькой комнатке что?
Яна приоткрыла дверь.
И сильно об этом пожалела.
Там… пахло. И она знала этот запах. Кладбищенский, могильный, и пол там земляной, и словно… Яна готова была дать ухо на отсечение, что это – могильник. Но раскапывать и проверять она точно не станет.
Оххх…
А ведь может и так быть. Допросили – и в расход. Заигрался – и доигрался. Всякое бывает… и здесь закапывали тех, кто участвовал в играх. Добровольно ли, нет ли…
Впечатление было откровенно жуткое.
Яна посидела несколько минут прямо на пыточной скамье, приходя в себя, и медленно, словно к каждой ноге гирю привязали, выбралась из комнаты.
Тайники?
Да пошло все к…, в… и на…! По свободному выбору! Не могла Яна больше оставаться в этом подвале, не-мог-ла!!! Кое-как вылезла в кухню – и ее вывернуло наизнанку.
Хватит им с Матвеем и найденного. А еще… она трактирщику скажет самому здесь порыться. Что найдет, что унесет… да хоть бы и все выгреб! Только с собаками надо решить вопрос.
Яна вернулась к тетке.
Та времени не теряла и активно пыталась освободиться. Ага, размечталась! Это не кино, где из любых наручников выворачиваются. Не освободят тебя люди добрые, так и подохнешь. А они – не освободят, потомку как Яна вернулась.
– Ты знала о пыточной в подвале?
Вопрос был задан чисто для проформы. Тетка знала, Яна это отчетливо видела. И испытывала желание убить.
Неудержимое.
Спуститься в пыточную и устроить себе сессию. Но некогда. И нельзя…
– Если привяжешь собак – я тебя не убью. Не привяжешь – пеняй на себя.
Освобожденная от кляпа тетка сплюнула на пол.
– Да пошла ты… все равно убьешь!
Яна качнула головой.
– Сыном клянусь. Его здоровьем.
Тетка задумалась, но пожить ей еще хотелось. Так что Яна развязала ей руки и держала под прицелом, пока та накладывала собакам еду, пока их привязывала… Собак Яне было жалко, но…
Людей жалеть не успеваешь!
Куда там бедным песикам!
Запрягать Яне пришлось самой.
Кажется, это называлось двуколка? Или двуконка? Когда две лошади в одной упряжке?
Яна материлась, шипела, скрипела зубами, но кое-как разобралась. Хорошо еще, кони были добрые и смирные. Казалось бы, как в двадцать первом веке бандюки заводят себе породистые мерседесы, так и Поганец должен был поставить в конюшне ахалтекинца или араба, кто тут в моде?
Ан нет.
Стояли в конюшне два битюга, которые обладали флегматичным нравом и явно высоким коэффициентом интеллекта.
А может, им понравился сахар, который Яна щедро скормила лошадкам?
Или подсоленный хлеб?
Памятуя, что разные лошади любят разные вещи, кто соленое, кто сладкое, она и то, и другое с собой захватила.
Коняшки слопали все, и кажется, были не против продолжения банкета.
Сани тоже стояли в сарае.
Кажется, это называлось возок. Небольшой, крытый, на полозьях, а внутри… Яна оценила! Проблем с ночлегом у нее не будет. Малявок будем укладывать спать прямо в возке. Обитом изнутри натуральным бархатом! А сиденья тут!
Рессоры!
Окна, забранные толстым стеклом, и открывающиеся движением пальца, висячие лампы, место для багажа, под сиденьем, для обуви… даже мини-бар есть. И не пустой.
Бутылки Яна выкидывать не стала.
Роскошь!
В чистом и откровенно вульгарном виде. Соболиный мех сюда отлично вписался, кстати.
Яна фыркнула. И подумала, что все получается забавно. Как-никак, она имеет право на подобную роскошь. Она здесь и сейчас…
А кто – она?
Руки сами собой укладывали багаж, а Яна вдруг задумалась. Бросила взгляд на перстень с черным камнем. А правда – кто?!
Ответ у нее был. Но – неприятный.
Петер Воронов перед смертью передал ей перстень… и наследство? Ох, похоже.
Но тогда она здесь и сейчас… императрица? М-да… но ведь вполне вероятно. Или это считается только после коронации?
Кажется, да. До коронации она наследница, после… а вот что из себя представляет коронация?
Миропомазание, церемония на глазах у толпы, принятие регалий… Хелла, твои шуточки?!
Богиня!!!
Регалии Яна получила. Церемония в храме в глазах Хеллы никакого веса не имеет. А что – имеет? Яна порылась в памяти Анны, и нашла ответ.
Фамильная часовня, в которой император проводил ночь после коронации. Всегда.
Один.
Аделина Шеллес-Альденская еще очень сердилась, что ей не удалось переломить упрямство Петера в этом вопросе. Надо было ее тоже взять с собой, а он был один… часовня?
Или храм Хеллы?
Что-то Яна подозревала подобное.
И что ей с этим делать?
Да ничего! До конца лета найти того, кто снимет эту ношу с ее плеч, и не думать о всяких глупостях!
Русина, Звенигород
Ох, нелегкая это работа – выполнять приказ идиота!
Классик не так сказал, конечно, но классик и не видел того, что сейчас творилось в Звенигороде.
Жом Пламенный решил воевать с символами прошлого царствования, а именно с Царь-Колоколом и Царь-Пушкой. Время как раз подходящее, праздники прошли, никому до символов и дела нет, надо работать. И начать ему восхотелось именно с колокола. Пушка помалкивала, а вот эта колокольная сволочь звонила, как будто его кто за язык тянул! Вот и надо его…
- Предыдущая
- 4/83
- Следующая