Весна веры (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 32

Нравится?

Да, это растянуто не на год, не на два, на десятки лет. Это программа, которую Яна спокойно отследила по газетам, по рассказам, по собственным воспоминаниям… ладно, воспоминания были Анны, а ее обработка.

Как с этим можно бороться? Только одним способом. Понимать, что происходит. Как только ты осознаешь, на что направлена пропаганда, ты больше в этом не участвуешь. Более того, ты можешь противостоять этому, можешь бороться, можешь открывать глаза другим людям. Если они захотят услышать.

Федор Михайлович Яну, во всяком случае, выслушал. Проглядел статьи, подчеркнутые карандашом, задумчиво почесал бороду.

– Йэх ты… и кто ж такую пакость удумал?

– А кому выгодно, чтобы у Русины начались проблемы? Ламермур? Лионесс? Борхум? Кому?

– Вот с… самки собаки!

Яна только руками развела. Теоретически, обижаться на них не за что. Они стараются для своей страны. Основное правило мировой политики гласит – сожри соседа, усилься сам. Осуждать их не за что. А вот добром за добро отплатить стоит. При случае…

Только вот у Яны такого случая не будет.

Кто еще у нее есть из врагов? Освобожденцы? Это свора собак. Убивать надо не шавок, а охотника.

Да, освобожденцы…

Яна вспомнила ярко-зеленые глаза, вспомнила темные волосы с ниточками седины, в которые было так приятно запускать пальцы… немало времени уже прошло, а своего нечаянного любовника она все равно вспоминала иногда.

Думает ли он о ней? Хоть раз бы подумал…

Он бы смог рассчитаться с Лионессом, получив власть. И Борхуму потом хвост прищемил бы. Но разве можно ему доверять?

Яна посмотрела в окно. Весна, а не заметно. Все серое, грустное, грязное, все еще ждет пробуждения. Ничего, уже скоро из-под земли рванутся зеленые побеги. Это будет ее последняя весна…

И Яна была ей рада.

В лесу она обожала собирать сон-траву. Прострел, ветренница, как ни назови – самыми любимыми для Яны были не ландыши, не подснежники, а именно эти хрупкие бархатные цветы. Лиловые, нежные.

Были и желтые, но те Яне нравились меньше.

А вот сон-траву она рвала, ставила букеты в комнате и шалела от ее запаха, как кошка от валерьянки. Как же здорово!

Этой весной она увидит ветренницу. Разве это не чудесно?

А жом Тигр…

Он про нее наверняка забыл. Уже давно. Была и была, ушла и ушла, у него таких любовниц двенадцать на дюжину, неинтересно. И… нет, Яна не отдала бы ему власть над Русиной.

Он бы справился, но какой ценой? И когда обычный, пусть и жесткий, и жестокий человек превратился бы в чудовище? В дракона, который что не сожрет, то спалит?

Он мог.

Если бы Яна осталась рядом, если бы могла поделиться опытом, помочь советом… и то! Рядом с такой личностью, как Тигр даже стоять иногда страшно. Смогла бы она с ним справиться?

Мечта всех дам в романах – мрачный и крутой герой, который со всеми сволочь, а с ними розовая пусечка, но в жизни так не бывает. Если мужчина привык всех давить и подчинять, он и в семье будет тираном. А если женщина превратится в его тень…

Сколько времени пройдет, прежде, чем он утратит к ней интерес?

Очень мало.

И все же…

Тигр мог бы справиться. Может, не в одиночку, с хорошей командой, но вот он Русину бы удержал. Потенциал этого невысокого, немногословного мужчины Яна оценила в полной мере.

Мог бы.

Именно он. Яна бы точно не справилась, а раз так, то и браться не стоит.

Грустные мысли развеял Федор Михайлович, который с порога взмахнул маленьким листочком.

– Валежный взял Сарск!

– Оппа! – порадовалась Яна. – Это кстати! А что еще?

– Логинов захватил Ас-Дархан.

Яна наморщила лоб, но потом решила не трудиться.

– А карта у нас где?

– Прошу вас…

Меньшикову было сложновато. С одной стороны – императрица. С другой – от нее же и огребешь, если начнешь величать, как положено и проявлять почтение. А потом и освобожденцы явятся.

Но переломить себя было невероятно сложно.

Яна это понимала, и не давила.

– Пойдем? Посмотрим?

В кабинете купца она взирала на карту, прикрепленную к стене с помощью обычной канцелярской кнопки. Самое забавное, что здесь ее еще не изобрели.

Или Кирстен не родился, или Линдштедт не заинтересовался, или рано еще. Но Федор Михайлович идею оценил, и собирался запатентовать, как только они выедут из Русины. В ней патентные бюро сейчас не работали, увы…[13]

А казалось бы, чего там делать? Кружочек, треугольник и штампуй! Купец однозначно оценил.

Яна повела пальцем по синей линии реки Вольной, нашла Ас-Дархан, нашла Сарск…

– Валежный, считай, полстраны контролирует?

– Да. Но мы сейчас в другой половине.

– И добираться нам до него еще прилично, – Яна смотрела дороги. – Может, по реке?

– Не в эту пору. Где половодье, где лед еще не сойдет. Весной по реке путешествовать плохо.

Яна вздохнула.

– Тогда… вот так?

– Да. Через Хормельскую волость проще всего. Но охрану придется еще нанять. Человек хотя бы двадцать.

– У вас и так два десятка есть?

– Так ведь волость…

Яна подняла брови, требуя разъяснений. Купец подчинился. Ее величество уже объяснила, что мать и отец считали некоторые вещи… не слишком подходящими для ушей юных благородных девушек. И старались оградить их от правды жизни. Доограждались.

Поэтому Яна просто не в курсе некоторых ситуаций. Хорошо хоть про секс узнала, а то родители все об аисте, да о капусте… поверил ли купец? Во всяком случае, это было логично. Про стерву Аделину и подкаблучника Петера в народе байки рассказывали.

– Хормельская волость, – вздохнул купец. – Место-то хорошее, да вот…

Яна внимательно слушала его рассказ. И думала, что ситуации повторяются из раза в раз.

Считается, что город Хормель – один из первых городов Русины. Первая его столица, Звенигород уже потом построили. И хормельцы на этом основании считали себя первыми, лучшими, требовали себе больше прав и свобод… императоры такого юмора совершенно не понимали.

А агенты Борхума, который как раз был географически близок, этим отлично пользовались. Развлекались на чем свет стоит, убеждали, деньги платили, императоры это дело попросту проморгали.

Не заметили семян национализма.

Но хормельцы стали поговаривать, что хорошо бы им отделиться от Русины, да основать Великий Хормель! А чего?! Ух!

Яна вспомнила кадр из старого фильма. Там, где «Иван Васильевич меняет профессию». Когда Федьке прилетело сначала медальоном, потом шапкой, он себя оглядывает – и ух! Приосанивается!

Красава!

Почти царь!

И совершенно не понимает, что не шапка царя делает.

Вот и тут… Хормельцы не понимали, что сама по себе большая область и плодородная земля им ничего не дадут. Веник-то силен в связке. А если ее разорвать, да по прутику рассыпать…

Кто там будет Хормель поддерживать?

Да никто!

Он нужен, чтобы отвлекать Русину, ослаблять Русину, тянуть с него деньги…

Независимость?

Ню-ню. Все равно сожрут, сколько б и кто там не кричал. Не одни, так другие. Вопрос только, сразу или постепенно. Если правитель будет умный, то постепенно. Если дурак, то практически сразу – для исторических процессов. Лет за двадцать-тридцать.

Можно бы через Хормельскую волость в Борхум. Можно?

Нельзя.

В том-то и дело, что Борхум воюет с Русиной. И на границе там сейчас весело. Не пропустят. Никого.

А еще, если они едут в Сарск, они задевают только краешек Хормельской волости. Небольшой такой. Ну и по границе передвигаются. А если ее пересекать…

Тут Федор Михайлович даже затруднялся сказать, какой отряд нужен. Незаметно они не пройдут, не с четырьмя детьми (даже если Потап настаивает, что взрослый). А чем больше отряд, тем больше будет желающих его пощипать. Нет, не стоит нарываться.

– Значит, Сарск. А потом в Герцогства.

– Да, тора.

Яна только вздохнула, водя пальцем по карте.