Тебя больше нет (СИ) - "Mother Fox" - Страница 91

Девушка залилась краской. Тело Северуса Снейпа было очень красивым. Рельефных мышц не было, но в нем чувствовалась сила. Заметив смущение девушки, зельевар направился к шкафу, где у него находилась одежда.

- Днем вас мало смущало это, что же произошло сейчас?

- Ну, тогда мы были в лесу, и рядом был Астрей, – сказала Гермиона, опустив смущенный взгляд в пол.

- Поменялись только декорации, – видимо, кентавра он тоже воспринимал, как фон.

- Профессор, мы с вами наедине.

- А это что-то меняет?

- В общем-то, нет, но… – начала было она, но слова куда-то исчезли, потому что маг подошел к ней. Его запах заставил ее вжаться в дверной косяк.

- Так зачем вы пришли, мисс Грейнджер? – спросил он, вешая чистую рубашку на вешалку, около которой стояла девушка.

- Понимаете, тут такое дело – на улице метель и… Ну, в общем, я очень хочу курить и до утра это подождать не может. Я рассчитывала на то, что вы мне позволите…

- Не знал, что я открыл здесь курильню, – саркастично сказал Снейп прямо в лицо Гермионе. – За такую наглость я обязан вычесть баллы у Гриффиндора и немедленно отвести вас к директору. Я и так слишком благосклонен к вашей надменности и безрассудности.

Гриффиндорка виновато подняла на него глаза. Она снова совершила глупость. Когда она успела потерять все остатки разума?

- Прошу прощения, профессор Снейп, за то, что потревожила вас среди ночи. В таком случае я пойду и постараюсь заснуть, – безразлично проговорила она, собираясь снова надеть мантию Гарри. Гермиона почему-то знала, что зельевар не станет наказывать ее и факультет.

Но Северус Снейп принял другое решение.

- Не знаю, насколько опасную ошибку я сейчас совершаю, но пока буду в душе, вы можете здесь хоть обкуриться. Но имейте ввиду, когда вернусь, вы отправитесь в свою башню, – на этих словах он развернулся и пошел в ванную комнату, – где сигареты, вы знаете, – кинул он напоследок и закрыл за собой дверь.

Дождавшись, пока из ванной донесутся звуки льющейся воды, девушка положила мантию на кресло и пошла за сигаретами. Гермиона никогда не видела, какие сигареты курит маг. Достав пачку, невольно улыбнулась. Мальборо. В то время, когда она предпочитала Кэмел. Взяв никотиновое спасение, она положила пачку на место и прикурила. Сейчас не доставало только музыки.

Втягивая дым в легкие, Гермиона решила прогуляться по комнате. Все было знакомым, но одновременно чужим. Письменный стол с кучей разбросанных пергаментов. Начатая бутылка вина. Грязный бокал. Книги по зельям и проклятиям. Большая кровать с балдахином.

Гриффиндорка провела пальцами по кроватным бортикам и, сделав полукруг, взявшись за резной покрытый лаком столбик, легла поперек кровати. Затягиваясь, она вдруг на секунду позволила своим чувствам воскреснуть, но и этого хватило, чтобы память нашла то самое воспоминание, как он раздел ее тогда в лаборатории и уложил на стол.

- Мерлин, что со мной происходит, – прошептала сама себе она, хватаясь за голову. Сигарета тлела между пальцами, почти беззвучно шипя. Дым обволакивал, будто проецируя то, что происходило.

Докурив сигарету, она растворила ее в воздухе, продолжая лежать на кровати. Звук льющейся воды все еще доносился из ванной, поэтому девушка решила, что есть какое-то время, чтобы полежать на кровати. Закрыв глаза, Гермиона начала вспоминать все поцелуи, все прикосновения. Как его пальцы впервые случайно коснулись ее.

Рука проскользнула вниз под спортивные штаны и трусики. Гриффиндорка начала себя гладить, представляя каждую сцену все ярче и ярче. Сдерживая стоны, Гермиона кусала губы. В какой-то момент все потерялось в ощущениях. Чувствовалось нарастающее чувство приятной агонии внизу живота. Другой рукой рефлекторно сжала покрывало. Она так давно этого не делала, поэтому вожделенный оргазм не заставил себя ждать. Гермиона выгнулась и, тихо застонав, обмякла.

- Если вы закончили, то тогда отправляйтесь в свою спальню. Можете воспользоваться моим камином, – услышала она голос мага.

Он все видел. Девушка была настолько увлечена собой, что даже не заметила, как зельевар вышел из ванной комнаты. Увидев возбуждающую себя Гермиону на своей кровати, ему невыносимо захотелось овладеть ей. Но обуздать свое желание было еще сложнее. Между ними было невидимое напряжение. Каждое его прикосновение к ней могло расцениваться, как насилие. Секундные перемены в настроение могли значить ровным счетом ничего.

- Вы все видели? – спросила она, прикрывая лицо руками. Гриффиндорка чувствовала, как волна стыда накрывает ее с головой.

- Я видел многое, что вас интересует? – сардоническая улыбка, появившаяся на лице Снейпа, многое объясняла.

- Меня, – тихо прошептала она, борясь с дрожью в голосе.

- Я вас вижу почти каждый день на протяжении семи лет, – собираясь ложиться спать, произнес Снейп. – Лишь сейчас девушка заметила, что на нем почти ничего не было, только полотенце, прикрывающее наготу. – А знаю вас почти восемь.

Девушка присела, давая магу возможность лечь под одеяло. В ее глазах читалось непонимание. Почему зельевар не дождался, пока она покинет его покои, прежде чем лечь спать.

- Мисс Грейнджер, если вы не хотите уходить, то прошу вас тоже лечь спать. Сейчас три часа ночи, и я слишком устал, чтобы заставлять вас покинуть мою комнату, – произнес он, уже лежа на спине. – Кровать, диван, да хоть кресло, только дайте мне спокойно заснуть.

На этом он щелкнул пальцами. Факелы и свечи погасли. Комната погрузилась во тьму. Гермиона Грейнджер посмотрела туда, где должен был лежать маг.

- Профессор Снейп, вам не кажется странным, что студентка остается на ночь у преподавателя? Да и потом, как вы оправдаетесь, если меня у вас увидят?

Северус Снейп напряжено вздохнул. Эта гриффиндорка уже начинала его раздражать.

- Мисс Грейнджер, если я правильно понял, то вы собираетесь здесь остаться? – ответом ему была тишина. Глаза, привыкшие к темноте, видели силуэт Гермионы, сидящей на краю кровати. – Сегодня мне нужно будет отлучиться из замка. Надо решить вопрос с продажей моего дома в Паучьем тупике. Поэтому в 7 часов утра я разбужу вас. Если ваши соседки по комнате не встают в такую рань, то бояться нечего.

- Вот так просто? – спросила Гермиона, ложась на соседнюю подушку. – Вы позволяете мне остаться без намеков на что-то большее? Не обращая внимания на то, что вы меня ненавидите?

- Гермиона, послушай, – начал маг. Он уже понял, что поспать ему сегодня явно не дадут, – я никогда не питал к тебе ненависти. Я просто… Мерлин, это неважно. Давай просто будем спать. Откровенные разговоры – это не мое, – Северус Снейп сжал кулак в темноте. Он и сам не понимал, почему позволяет ей остаться здесь ночью. Если ее найдут тут, то ему грозит увольнение, а ей исключение. Зельевар не мог сейчас это объяснить теми словами, которые никогда не произносил. Они застревали в горле. Да и стоило их говорить той, которая потеряла к нему всякое доверие…

- Ты уверен, что мы можем просто спать? – спросила она, вглядываясь в тот источник света, который исходил от тлеющих углей в камине.

- Нет, – тихо ответил маг. – Ты здесь и все уже не так просто. Все просто было с Батшедой, но не с тобой, – даже с Нарциссой ему было просто, но об этом он решил не говорить. Так было лучше. Ему не хотелось снова воскрешать в памяти своих прежних любовниц.

- Было? – удивилась Гермиона, чувствуя, что здесь, в холодном Подземелье, становится снова уютно.

- У нас ничего и не было, чтобы говорить о том, что было, – сонно произнес Снейп.

- Но вы же…

- Я ей дал то, что она хотела, не более, – зельевар не хотел, чтобы Гермиона об этом думала. Любое неверное слово и оттепель снова могла обернуться холодом.

Какое-то время они молчали. Гермиона думала о том, как мало нужно было Бабблинг, но многого ли просила она? Ее сердце до сих пор просило, но она оставила надежду. Оставь надежду, всяк сюда входящий – простая истина, написанная Данте, была как нельзя кстати в этом месте и в это время. Это была действительно «Божественная комедия». Для нее это место было и адом, и раем.