Тебя больше нет (СИ) - "Mother Fox" - Страница 73

Миссис Малфой молчала. Она смотрела на Андромеду растерянным взглядом. В ней что-то надломилось в тот момент. Стена, которая выросла между ними за столько лет, дала трещину. Ведьма откинула вуаль с лица. Ее губы дрожали, глаза были красными и влажными. Нарцисса плакала.

- Но ты же сама отказалась от всех нас в пользу того грязнокровки. Ты же отреклась от нашей семьи, – эмоции снежным комом обволокли женщину.

- Да, я не буду с этим спорить, я отреклась от нашей матери, отца и Беллатрисы, но от тебя я никогда не отрекалась. Ты никогда не делила людей на плохих и хороших. Не обращала внимания на то, из какой они семьи. Правда до определенного момента. Ты благородна, как и наш род, но ты всегда была сама собой, Цисси.

Нарцисса смотрела на ту, о которой старалась никогда не вспоминать, стеклянным взглядом, ожидая, что сейчас все будет кончено. Андромеда Блек тихо подошла к сестре и обняла ее, не боясь того, что та ее может оттолкнуть. Нарцисса стояла с расширенными от ужаса глазами и не знала, что ей делать, когда почувствовала теплые объятия старшей сестры, которая ее также обнимала в детстве, когда та боялась ночных монстров под кроватью.

- Несмотря ни на что, ты всегда будешь моей маленькой сестренкой, – прошептала Андромеда.

Стена была сломлена.

Нарцисса обняла сестру в ответ и разрыдалась на ее плече, как в детстве.

- Меди, прости меня, – прошептала она сквозь слезы. – Мне так сильно тебя не хватало.

Сестры так и стояли, обнявшись, пока в дверь кабинет не постучал Драко и не объявил, что пришло письмо от семьи Гринграсс с ответом на приглашение на похороны. Не стоило утруждаться, чтобы понять, что в письме был отказ. Гринграсс были последними, кого ожидали Малфои в своем доме, но они не появились. Это значило, что пора было отправляться на кладбище.

***

На кладбище было тихо и серо. Воздух был наполнен тоской и обреченностью. Деревья уже давно скинули свои листья и казались похожими на жуткие декорации, которыми обычно украшают сцену во время театральных представлений. Надгробные плиты неподвижно стояли мертвым легионом на несколько акров. Среди них располагались семейные склепы благородных домов.

Склеп Малфоев был одним из самых больших и помпезных на кладбище. На двери был выкован герб рода с их девизом – Sanctimonia Vincet Semper – противоречащим тому, что происходило в этой семье долгие годы.

- Святость всегда побеждает, – произнес Драко, смотря на умиротворенное лицо своего отца. – Как жаль, отец, что за святость ты принимал совсем другие идеалы.

Никто не ждал пышных речей, да и не хотел говорить. Молчаливая траурная процессия – Люциус Малфой всегда представлял свои похороны иначе. Он предполагал, что проститься с ним придут множество скорбящих, рядом с его гробом будут стоять жена, сын и внуки. Лучший друг со своей супругой. Да, он ждал, что Северус будет женат и у него будут дети. Малфой хотел быть окружен любящей семьей, желал покинуть этот мир счастливым. Но повороты судьбы предначертали ему совсем другой сюжет. Он ушел из жизни, когда его Древнейший и Благороднейший Дом Малфоев пришел к краху.

- Люциус, прости меня, – шептала Нарцисса, смотря, как Северус и несколько других человек накрывают крышкой гроб и тело ее мужа погружается в бесконечную тьму. Единственной ее поддержкой сейчас стала Андромеда, которая сжимала ее ладонь с нежностью и теплотой, говоря тем самым, что она не одна.

Никто не знал, о чем думает Северус Снейп – он был все таким же невозмутимым и спокойным на первый взгляд. Но это было на первый взгляд. Зельевар вспоминал тот октябрьский день, когда он отлучался из Хогвартса в Азкабан. Люциус просил о встрече с ним.

Когда зельевар вошел в камеру, то не сразу признал в исхудавшем и осунувшемся старике своего лучшего друга. От былой молодости и здоровья не осталось и следа. Малфой сидел в углу в тюремной робе, сквозь которую была видна тяжело вздымающаяся грудная клетка, обтянутая кожей. Люциус слабо улыбнулся и попытался встать, опираясь об стену.

- Здравствуй, Северус, – прохрипел он, откашливаясь. – Рад видеть тебя, старый друг.

Снейп стоял перед ним, убрав руки за спину.

- Здравствуй, Люциус, – он хмурился, смотря на то, что стало с его другом. – Вижу, дементоры на тебе пируют чаще, чем на других.

Малфой попытался засмеяться, но смех был больше похож на лай и кашель, что несколько насторожило зельевара.

- Никогда не умел отличать твою иронию от шуток, — это было действительно так, наверное, в этом мире никто не понимал этого. – Да, они ко мне приходят чаще, чем к остальным, даже не понимаю почему. В последние годы я больше огорчался, чем радовался.

Потом Люциус Малфой снова сел на пол – было видно, что ему сложно стоять. За последние месяцы эти эха смерти высосали его почти всего. Северус уже обдумывал, как бы пронести Восстанавливающее зелье мимо авроров, как вдруг узник заговорил:

- Северус, я попросил встречи с тобой не просто так. Я вынужден просить у тебя помощи.

- Не уж-то планируешь побег? – усмехнулся зельевар.

Люциус вяло улыбнулся.

- Да, планирую в каком-то роде побег от самой смерти, – он на мгновение замолчал, а потом продолжил, – нет, к этой детской сказке это не имеет отношения. В начале лета, когда они пришли за мной, я выпил долго действующий яд сродни тому, который был в чаше с медальоном Волдеморта.

Зельевар удивленно посмотрел на друга, но продолжил слушать.

- Только сейчас я понимаю, как это было глупо. Жажда жить оказалась сильнее, чем я думал. Северус, ты мне должен помочь. Найди противоядие. Если тебе нужны деньги, то можешь забрать все золото из моего хранилища, только помоги мне выжить.

- Глупец! – вдруг прорычал Снейп. – Как вообще эта мысль могла прокрасться в твою голову?!

- Я знал, что они отправят меня в Азкабан и боялся, что однажды ночью одна из этих тварей придет ко мне за поцелуем!

Зельевар недоумевал. Его лучший друг только сейчас решил ему сообщить, что умирает. Как бы это все не было слишком поздно. Но судьба оказалась не благосклонна.

Северус Снейп одновременно с другими магами взмахнул палочкой, и гроб с телом Люциуса Малфоя медленно поплыл во тьму фамильного склепа.

«Прости», – подумал про себя зельевар, мысленно обращаясь к умершему. Больше он не мог найти слов. Все было кончено.

***

Нарцисса готовилась ко сну. Она сидела перед туалетным столиком, смотрела в зеркало и о чем-то думала. Драко провожал гостей. Андромеда по просьбе вдовы осталась в Малфой-маноре и сейчас помогала убирать гостиную и парадную столовую. Последним из гостей остался Северус Снейп. Уходя, он постучал в ее комнату, чтобы попрощаться.

Нарцисса взмахнула палочкой и дверь открылась. Женщина не повернулась к нему, а смотрела на его отражение в зеркале.

- Я возвращаюсь в Хогвартс, – холодным голосом сказала мужчина, – если тебе понадобится моя помощь, то всегда можешь за ней обратиться.

Миссис Малфой промолчала, продолжая смотреть на его отражение. Зельевар почему-то все еще ждал, что она что-то скажет. И она сказала:

- Мистер Снейп, вы были правы – у нас нет будущего, и никогда не было. Я сегодня похоронила человека, который был самым лучшим и невероятным мужчиной в моей жизни. Спасибо, что были со мной и Драко в этот день, а сейчас прошу Вас оставить меня.

Зельевар ничего не ответил и, развернувшись на каблуках, покинул комнату Нарциссы Малфой, а затем и поместье ни с кем не попрощавшись.

========== Глава 42 ==========

Когда Северус Снейп вернулся в свои покои, в Хогвартсе уже давно все спали. Время близилось к полуночи. Зельевар сел на диван, размышляя о том, что же могло повлиять на поведение Нарциссы Малфой. Буквально вчера эта ведьма говорила об их призрачном будущем, а теперь делает вид, что он всего лишь друг Люциуса, а нее любовник. Уже бывший любовник. Любовник, которому она отдавалась вся без грамма сожаления или раскаяния. Он дал себе слово, что большее никогда не прикоснется к этой женщине, даже если она попросит. Нарцисса всегда была упряма и настойчива, но больше она не получит его, даже если будет последней женщиной в этом мире. Есть только одна из ныне живущих, которую он готов умолять, чтобы та позволила себя коснуться хотя бы кончиками пальцев, хотя бы ее волос. Но зельевар гнал от себя эти мысли. Это не должно было взять верх над ним, над всем его существом… Должно взять верх.