Тебя больше нет (СИ) - "Mother Fox" - Страница 71

- Я больше не могу так, – и он действительно не мог. Он не мог признаться себе в том, что Гермиона Грейнджер действительно ему нужна. Не мог простить себя за то, что почти двадцать лет спал с женой человека, который был ему другом. Не мог перестать оплакивать память о так внезапно ушедшей из жизни Лили. Он просто не мог. – Подумай о своем сыне. Что ты скажешь Драко, когда он узнает, что ты предала его отца и продолжаешь теперь предавать память о нем?

Миссис Малфой как-то странно посмотрела на него и, успокоившись, произнесла:

- А ты знаешь, мне все равно. Да, вот так просто – мне все равно, что подумает Драко. Он уже взрослый мальчик. Не ему решать, как жить его матери.

***

- О чем задумалась, Гермиона? – спросила Джинни подругу, когда они сидели в гостиной. Рыжая играла с Солас и Куин в магические карты, тем временем как Гермиона Грейнджер вроде бы читала книгу, но прервалась, уставившись на горевший в камине огонь.

- Да так, – печально вздохнув, сказала девушка. – До Рождества осталось не так уж и много времени – всего полтора месяца. Нужно покупать подарки, а я даже не знаю, что кому дарить.

- Брось, Гермиона, у нас будет целая неделя каникул до Рождества. Сходим с тобой в Косой переулок, там и определишься, – подбодрила подругу Джинни.

- Прости, Джин, – отозвалась Гермиона. – Я не поеду в Нору на каникулах, я останусь в Хогвартсе.

Рыжая возмущенно посмотрела на нее и даже положила карты на стол. Охотницы тоже посмотрели на Гермиону недоумевающими взглядами.

- Как это понимать? – рыжая злилась. – Слушай, нельзя же так издеваться над собой и даже в каникулы продолжать учиться!

Гермиона Грейнджер виновато улыбнулась. Ее взгляд говорил, мол «прости, ничего не могу с собой поделать». На самом же деле причина была куда хуже, чем книги. Причиной был Северус Снейп. Девушка все еще таила надежду на то, что он все же хоть как-то объяснит свое поведение: позволит ей быть рядом с ним или закроет перед ней дверь.

Мысли о Рождестве были как прикрытие, на самом же деле она не знала, как ей быть. Она волновалась и ревновала одновременно. Гермиона прекрасно знала, что его поддержка нужна Драко и Нарциссе, но в какой поддержке нуждалась Нарцисса? Если исходить из рассказов Снейпа, эта женщина не побоялась бы переступить через труп покойного мужа и заняться любовью прямо на его могиле. Как это низко, кощунственно и пошло.

Девушка пыталась не думать о том, что происходит в Малфой-маноре. Она не имела права на ревность. Не имела прав на этого мужчину. Но позволяла ему быть хозяином ее судьбы и принять роль той, на которую можно надеть ошейник. Это были нездоровые мысли. Хотя были ли здоровыми их отношения? Конечно же, нет.

- Прости, я не приеду на Рождество, но обещаю, что на Пасху мы обязательно проведем девичник и прогуляемся по Косому переулку, – с усталой улыбкой произнесла Гермиона Грейнджер.

Джинни не могла долго злиться на подругу.

- Ловлю тебя на слове. Не приедешь на пасхальные – я очень сильно на тебя обижусь!

***

Северус Снейп стоял в самой дальней и самой маленькой комнате поместья перед железным столом, на котором покоилось мертвое тело Люциуса Малфоя, подверженное заклинанию гипотермии. На его лице было умиротворение, свойственное каждому покойнику. Зельевар мысленно прощался с рано ушедшим другом.

Ему вспоминался день, когда он навестил их семью за год до того, как Драко должен был получить письмо из Хогвартса. Это был солнечный летний день. Нарцисса еще спала. Та любила спать до полудня, а потом половину дня приводила себя в порядок и отправлялась на светские мероприятия. Несомненно, она любила своего сына, но проводила с ним время крайне редко в отличие от отца.

Снейп нашел Люциуса и Драко в поле, которое относилось к Малфой-манору. Малфой-младший кружил на метле вокруг поля, а Люциус бросал ему мяч, который мальчик с ловкостью ловил. Первым Северуса Снейпа заметил маленький Драко.

- Папа, – крикнул мальчик отцу. – Смотри, по-моему, там идет мистер Снейп.

Сделав еще один круг по полю, Драко Малфой сделала петлю в воздухе и мягко приземлился на траву.

- О, Северус, не ожидал твоего появления, – сказал Люциус, обращаясь к другу и с добродушной улыбкой протягивая ему руку. – Мы тут с Драко решили немного поиграть. Я сейчас разбужу Нарциссу и попрошу Дору-Нору накрыть на стол. Ты же останешься на обед?

- Заманчивое предложение, – ответил Снейп. - Я бы хотел обсудить кое-какие юридические вопросы по поводу моего дома.

- Не переживай, я уже подготовил все необходимые бумаги, поставил печати. Так что можно уже искать покупателей, – ответил Малфой-старший, обнимая подошедшего сына за плечи.

- Мистер Снейп, останьтесь с нами на обед, пожалуйста. Я хочу показать вам набор юного зельевара, который подарил мне папа, – сказал маленький Малфой и умоляющим взглядом посмотрел на крестного.

- Набор юного зельевара говоришь, – улыбнувшись одними уголками губ, ответил Снейп. – Хорошо, я останусь на обед, почему бы и нет.

Люциус похлопал друга по плечу, и они пошли дом.

- Северус, молодец, что приехал. Мои двери всегда для тебя открыты.

Снейп смотрел на мертвое тело друга и испытывал чувство стыда. Из года в год он предавал его, а тот всегда распахивал свою дверь и приглашал войти. Воспоминания менялись и не все были счастливыми, но каждое показывало его благородство. Он не был хорошим или плохим. Люциус всегда пытался защитить свою семью и сохранить оставшихся друзей, не вынося это на публику. Он выполнял задания Темного Лорда не из-за страха перед ним или трусости – он боялся за семью, но никогда не боялся за себя.

Однажды, когда Люциус Малфой отправил Нарциссу и Драко за границу на отдых, Северус приехал к нему. Малфой был чем-то подавлен. Снейп застал его в кабинете. Люциус стоял в темноте, не зажигая свечей и факелов. Он не желал проводить в свой дом магловское электричество.

- Приветствую тебя, друг, – сказал он, стоя около окна, вглядываясь в ночную мглу. – Присаживайся. Хочешь выпить? Вино? Огневиски?

- Вино, – ответил Северус, усаживаясь на мягкий стул перед письменным столом.

Люциус отошел от окна, чтобы достать вино, которое хранилось в одном из шкафов. Потом он поставил перед зельеваром бокал с гербом его семьи и налил туда немного вина. Красная жидкость немного расплескалась на стол, но Малфой не придал этому значения.

- Северус, сколько это уже продолжается? – спросил он, возвращаясь к окну.

- Что ты имеешь в виду? – спросил Снейп, нахмурив брови.

Люциус усмехнулся, но не повернулся к собеседнику.

- Ты прекрасно знаешь, о чем я. Я нашел пуговицу от твоего фрака в нашей с Нарциссой спальне. Ошибки быть не может, такие пуговицы только у тебя – черные, с выгравированными на них двумя змеями, вцепившимися друг другу в хвосты, – Малфой оставался спокойным.

Северус Снейп понял, что скрывать уже нечего и, делая глоток вина, ответил:

- Почти девять лет, – его признание было холодным.

Люциус закрыл глаза, перебарывая желание взять и разбить лицо своему другу. Дар самообладания и сохранения спокойствия – это было, наверное, самое лучшее в нем, и что бросалось в глаза почти сразу.

- Девять лет, – он повторил слова зельевара. – И как она тебе? Не сомневаюсь, что тебе понравилось, она мастер в этом деле.

К удивлению Снейпа Малфой улыбался.

- Я не буду тебя отлучать от своего дома только потому, что моя жена шлюха. Я просто не могу понять, почему ты выбрал мою жену, а не другую женщину. Запретный плод сладок, да?

Малфой снова подошел к шкафу, где стояло вино, и взял еще один фужер для себя. На этот раз он не вернулся к окну, а сел в свое кресло.

- Ты можешь трахать Нарциссу сколько угодно, но я прошу тебя, не забирай ее у меня. Ты часть моей семьи, но не становись яблоком раздора.

Северус Снейп тихо подошел к мертвому телу друга и положил руку на его холодное плечо. Зельевар почувствовал, как его начинают душить слезы. Он поднес кулак ко рту, пытаясь заглушить вырывающиеся рыдания, и опустился на колени.