Тайны Иллирии. Брак с правом на счастье - Волжская Анастасия - Страница 3

Переговорив с возницей, я выбралась из кареты, пообещав скоро вернуться, и быстрым шагом дошла до границы ярмарки. Медленно прошлась между палатками, разглядывая выставленные товары, впитывая дыхание Аллегранцы, позволяя городскому ритму хотя бы на несколько минут затянуть меня в свою веселую суматоху.

У здания суда действительно собралась немаленькая толпа. Люди оживленно перешептывались, показывали пальцами. Из любопытства я подошла ближе, заглянула через чье-то плечо.

Площадь перед отдельным входом, предназначенным для заключенных, находящихся под стражей, оказалась оцеплена законниками. Черная закрытая карета, такая же, как та, в которой когда-то увезли меня из городского дома лорда Осси, выехала из пустынного переулка и остановилась почти у самых дверей. На пороге я различила знакомую сухую фигуру господина дознавателя, а рядом стоял не кто иной, как сам лорд Ранье. Рядовой законник, на поясе которого опасно светилось энергетическое оружие, открыл дверцу кареты, выпустив жуткого вида мужчину в полосатой одежде каторжника и нескольких охранников. Заключенного подхватили под руки и увели в здание суда. Господин дознаватель последовал за ними, городской глава дожидался кого-то еще.

По мостовой снова загрохотали колеса. Люди повернули головы, разглядывая подъезжающих. Мельком брошенного взгляда хватило, чтобы узнать карету и понять, кто находился внутри. Сидевший на козлах возница был именно тем, кого лорд Кастанелло прислал, чтобы отвести меня домой. А за окном угадывался резко очерченный профиль леди Осси.

Вдоль позвоночника пробежал неприятный холодок. Я попятилась, надеясь, что никто не заметил меня в толпе зевак. Хотелось верить, что присутствие леди Осси на суде над незнакомым заключенным не имеет отношения ко мне, но на душе все равно стало неспокойно.

В поместье удалось добраться уже затемно. Возница долго петлял по Аллегранце, пока наконец не выехал к Восточным воротам, откуда дорога вела в леса, где находилось уединенное поместье лорда Кастанелло. Через несколько бесконечных часов передо мной наконец показался знакомый дом, приветливо сверкавший сквозь деревья теплым светом окон.

Они ждали меня. Стоило карете въехать в главные ворота поместья, как я отчетливо и ясно различила на пороге дома несколько фигурок с фонарями в руках. Невысокая полноватая Мелия стояла рядом с худощавым господином Сфорци, Лоисса – живая и здоровая, но, кажется, несколько растерявшая свой молодой задор, – прижималась к матери. Чуть в стороне ожидали одинаковые с виду братья Ленс. Госпожа Ленс замерла у распахнутых дверей. Я упорно искала взглядом Майло, но, похоже, лорд Кастанелло был где-то в доме и не стал выходить ради того, чтобы встретить супругу.

Отчего-то неприятно и грустно сжалось сердце.

– Миледи! Вот вы и дома!

Мелия радостно помахала мне с порога. Братья проворно сбежали вниз, Густаво распахнул передо мной дверцу, Джакомо достал из кареты багаж. Я с улыбкой поспешила навстречу слугам, только сейчас в полной мере осознав, как же я соскучилась.

Горничная сразу же заключила меня в крепкие объятия.

– Ох, и сколько же тут всего произошло, пока вас не было, миледи, – бойко затараторила она, увлекая меня в дом. – Лоисса моя совсем поправилась и уже вернулась на кухню. Да еще и мудреные заморские блюда выучила, пока в городе оставалась, так что теперь, ежели захотите, и рис, и мясо, и кофе трех видов можно заказывать. А госпожа Марта уходить надумала, ждет теперь, пока милорд согласие даст и подберет нам новую экономку. Вы уж поговорите с ней, миледи, может, убедите еще остаться. А то милорду сейчас не до нас. Забот у него… – Мелия неопределенно махнула в сторону комнат лорда.

– Милорд Кастанелло… как он? – запинаясь, спросила я.

Горничная фыркнула.

– Весь в делах, как и всегда. Лекарь раза три приезжал, уговаривал милорда хотя бы недельку отдохнуть, но куда там. С утра до вечера лорд Майло в разъездах, ночами работает, зелья пить отказывается, а лекаря и вовсе велел на порог не пускать, чтобы не отвлекал. Что-то с работой неладное творится, ну да мы не сильно вникаем в это, миледи. – Она хитро глянула на меня и тут же добавила: – Но вы не подумайте, он вас ждал сегодня. Просто карета ваша припозднилась, вот он и ушел к себе. Сказал, что спустится к ужину, а у вас зато будет время привести себя в порядок с дороги.

Мелия проводила меня внутрь. Поместье неуловимо изменилось. Темное мореное дерево и мрамор облицовки сменили неброские шелковые обои, лестница сверкала отполированными ступенями. На смену тяжелым портьерам пришли атласные шторы, и коридор, всегда казавшийся погруженным в мрачный полумрак, стал как будто светлее, хотя вместо удобных плафонов с кристаллами-накопителями на стенах закрепили старые светильники. Сгоревшие парадные портреты рода Себастьяни сменили иллирийские пейзажи. У окон стояли крупные кадки с цветами. Дом словно пробудился от многолетней спячки, наполнился жизнью и едва ощутимым предвкушением возможного счастья.

Я невольно бросила взгляд в сторону хозяйского крыла, где, должно быть, сейчас находился лорд, и почувствовала, что неудержимо краснею.

– Нравится вам наша обстановка? – Мелия довольно улыбнулась. – Это мы с госпожой Мартой устроили. Старались для вас с милордом, как могли. Жаль, вас, миледи, не было, чтобы совета спрашивать, ну да милорд Кастанелло сказал, что, ежели вам что-то не понравится, все переделаем по вашему вкусу.

Я поспешила заверить ее, что все в порядке. Мне действительно понравилось новое убранство поместья. Похвала привела горничную в восторг. Она приосанилась, гордая тем, что сумела угодить хозяевам дома.

Моя комната, как и прежде, располагалась в конце гостевого крыла второго этажа. Все внутри казалось новым и непривычным, но я полагала, что отлично здесь устроюсь. Кровать застелили благоухающим свежестью бельем, в огромном шкафу висели новые платья.

– Какой же вы, миледи, стали красавицей, – довольно заключила Мелия, оглядывая меня со всех сторон. – Посвежели, похорошели. Уже не такая заморенная пташка, какой вас лорд из Аллегранцы зимой привез. А платье-то как вам идет. Милорд увидит – дара речи лишится, слово даю. Я ему так и сказала: пришлите, мол, к супруге модистку, негоже леди в простых тряпках ходить. Ну, не буду мешать. Отдохните с дороги и спускайтесь ужинать, а я извещу милорда.

Внимание горничной окончательно смутило меня. Приближавшийся ужин с супругом вызывал нервный трепет. Я наскоро ополоснулась, сменила платье, поправила прическу, но все это нисколько не помогло отвлечься и успокоиться.

Скрипнула неплотно прикрытая дверь. В комнату серой тенью проскользнул Милорд-кот. Сверкнув желтыми глазищами, он подошел ко мне, потерся о лодыжки. Я села на кровать, похлопала по покрывалу рядом с собой, и зверь тут же запрыгнул ко мне, завозился, устраиваясь на коленях. Почесав кота за ухом, я услышала его довольное мурчание.

А в следующее мгновение ощутила легкое, едва заметное прикосновение к своему разуму. Отголоски чужих эмоций – недоверие, смешанное с робким любопытством, – были похожи на слабое горное эхо.

Даррен. Сын лорда Кастанелло, спрятанный ото всех в маленьком домике на границе территории поместья из-за странных всплесков ментальной энергии и приступов, едва поддающихся контролю. Я почти ничего не знала ни о нем, ни о природе его болезни. Но мальчик дважды спасал меня, и меньшее, что я могла сделать, – это помочь Майло вылечить сына.

И все же невидимое присутствие Даррена в моем разуме приводило меня в замешательство. Я не знала, отчего возникал наш контакт, насколько прочна и глубока эта странная связь. Да и сам мальчик… Как я должна была вести себя с ним?

Каким-то образом он ощутил мою неуверенность. Контакт разорвался – Даррен словно отшатнулся от меня, отпрянул, расстроенный и обиженный моими сомнениями. Ощущение чужого присутствия в моем разуме пропало, и внезапная тишина и пустота напугали. Я потянулась за ускользающей нитью ментальной связи всем телом, стремясь ухватить ее, сохранить хрупкий мостик, перекинутый ко мне одиноким мальчиком.