Хроники дальних дорог - Эльтеррус Иар - Страница 4

– Сделаю, – отозвался инженер. – Дархон, просьба будет помочь разобраться в информации с планеты.

– Помогу, мне самому интересно.

Впрочем, не только ему – весь экипаж, включая стажеров, буквально изнывал от любопытства. Непонятно как обезлюдевшая планета вызывала острый, болезненный интерес. Каждому чуть не до онемения хотелось понять, что же здесь произошло, как и почему. Почему-то это казалось очень важным.

Чтобы поскорее долететь до Ладожского озера, полковник на короткое время поднял челнок в стратосферу, тут же резко бросив его отвесно вниз прямо в нужную точку. Если бы не гравикомпенсаторы, людей внутри просто раздавило бы. По пилотским меркам – довольно рискованный маневр, на который идут, только если очень спешат. Нужно хорошо чувствовать машину, чтобы решиться на такое безумие.

Артем изнывал от нетерпения, ему почему-то было сильно не по себе, словно происходило что-то такое, от чего будет зависеть его жизнь. Да и не только его, судя по всему.

– Всем пристегнуться! – весело рявкнул фон Бревен, которому происходящее явно доставляло удовольствие. – Посадка по классу экстра! Кто не пристегнется, сам будет соскребать свои тушки со стен!

Артем едва успел проверить и подтянуть ремни, как челнок буквально обрушился вниз на дикой скорости, затем огненной звездой пролетел над озером, резко тормозя. Людей внутри немилосердно трясло, если бы кто-то остался не пристегнутым, то его действительно пришлось бы отскребать от стен, куда мясо неудачника налипло бы тонким слоем.

О том, что прибыл чей-то летательный аппарат местным жителям сообщил дикий рев работающего на форсаже двигателя и огненная полоса, образовавшаяся от трения поверхности челнока об воздух. Затем он резко изменил траекторию с почти вертикальной на горизонтальную, пролетел над Риеккалой, замедлился и, выпустив опоры, со свистом приземлился на большой поляне перед основательным бревенчатым домом, с порога которого на все это безобразие хмуро взирал кряжистый бородатый мужик в тельнике, кирзовых сапогах и растрепанной шапке-ушанке – для конца ноября самая подходящая одежда. Он задвигал за спину то и дело пытающиеся высунуться две любопытные мордашки мальчишек лет двенадцати-тринадцати. Из окна на втором этаже испуганно выглядывала женщина в цветастом платке.

Артем первым спустился по открывшийся аппарели вниз и направился к хозяину дома, на всякий случай активировав полевую защиту комбеза. За ним двигался полковник в сопровождении держащих оружие на изготовку десантников. Подойдя, юноша несколько минут изучал мужика, все так же молча и хмуро смотревшего на него, после чего поздоровался.

– И тебе не хворать, – пробурчал в ответ хозяин дома.

– Мое имя – Артем Михайлович Дарнье, капитан супердредноута «Петроград». За мной – полковник Карл Генрихович фон Бревен.

Десантников он представлять не стал. Мужик некоторое время смотрел на них, потом с хорошо заметной злобой сплюнул и бросил:

– Вояки! А где ж вы, суки, раньше-то были, а?! Мы тут… а-а-а…

Он в сердцах махнул рукой.

– Мы только вчера прилетели в Солнечную систему, – вздохнул Артем, понимая состояние человека, выживавшего на грани возможностей почти в одиночку. – И очень удивились, обнаружив, что местная Земля полностью обезлюдела. Вы первые, кого нам удалось отыскать. Больше нигде никого нет. Что здесь случилось? Вы можете рассказать?

– Вчера прилетели?.. – переспросил хозяин дома, его глаза начали медленно лезть на лоб. – Так вы чего, не отсюда?! Не с Земли?!

– Сами земляне, но с разных вариантов нашей родины, а жили в Таорской империи очень далеко отсюда. Корабль попал в пространственную аномалию, оказался неведомо где, с тех пор мы вот уже несколько месяцев ищем дорогу домой. После очередного перехода обнаружили Землю, обрадовались, а у вас тут такое… Так что случилось-то?..

– Вон оно как… – покачал головой мужик. – Но это разговор долгий, прошу в дом, гости дорогие. Меня Александром Викторовичем Карацупой кличут. Пацанов моих – Митькой и Петькой, а жену – Людмилой. По профессии я, только не смейтесь, историк и археолог, бывший доцент СПБГУ, Люда моей студенткой была, когда все случилось. Копали мы тут одно захоронение…

В дом следом за хозяином и его детьми вошли только Артем и Карл Генрихович, десантники извинились, оставшись снаружи – все же в скафандрах внутри будет тесновато.

На взгляд Артема, дом оказался обустроен насколько возможно хорошо, освещен электрическими лампами, внутри было тепло. В большой горнице гостей уже ждал накрытый стол с большим медным чайником на электроплитке и домашние пирожки разного размера в глиняной миске. Жена хозяина поздоровалась, видно было, что она едва сдерживает любопытство. Судя по всему, других людей здесь не видели с момента катастрофы.

Артема удивило, что дети ведут себя очень тихо и спокойно, слушаясь каждого слова и жеста отца. Видимо тот был человеком жестким и резким, а значит мог и выпороть неслуха, и они опасались вызвать его гнев. Тем временем все расселись за столом, выпили по чашке чая и съели по пирожку с брусникой. Юноша, понимая, что местные извелись от любопытства, при помощи голопроектора комбеза показал им «Петроград» и кратко рассказал о возможностях корабля.

– Сурьезная машина… – покачал головой Александр Викторович, потеребив себя за бороду. – Нам о таких и мечтать не приходилось, только планировали на Луну лететь и базу там строить. А уж теперь и вовсе…

Он обреченно вздохнул и понурился. Затем опять махнул рукой и, поняв нетерпение гостей, приступил к рассказу.

История этой планеты мало отличалась от известной Артему. Россия точно так же с невероятным трудом и скрипом выбиралась из-под влияния Запада, что вызывало там буквально зубовный скрежет. Особенно американцы ненавидели русских, осмелившихся отказаться танцевать под их дудку и отстаивать свои интересы в ущерб интересам западных корпораций. Даже Китай они ненавидели меньше и старались ущемить Россию хоть в чем-то, хоть как-то, пусть даже в мелочи, обвинив в какой-то заведомой чуши, наподобие отравления какого-то там оппозиционера боевым отравляющим веществом или использования русскими спортсменами допинга. А уж как захлебывалась от ненависти нацистская Украина, выращенная Западом как бойцовская собака, чтобы напустить ее на Россию. Правда, собачонка получилась жалкая и шелудивая, но от этого не менее мерзкая – жидко гадила везде, где можно и нельзя. Поэтому с руководством недостраны просто перестали иметь какие-либо дела. Причем, в отличие от родного мира Артема, полностью. Торговля между Россией и Украиной сошла на нет, транзитная украинская газовая труба окончательно сгнила и была перекрыта, ее электрическая сеть физически отрезана от русской. Воровать стало не у кого и нечего. Что хотели, то и получили. А что каждую зиму недострана буквально задыхалась от отсутствия тепла и электричества? Там сама виновата. Люди? Людей, оставшихся людьми, не ставших националистами и сохранивших свою русскую идентичность, было, конечно, жаль, но они позволили нацистской нелюди взять верх, получить власть. Не остановили проклятый людьми и Богом майдан, а значит, все по заслугам. За безразличие всегда спрашивается очень строго. Порой страшнее, чем за само преступление.

От отчаяния Украина, окончательно осознавшая, что нежно любимый ею Запад помогать не станет, разве что старого оружия немного подкинет, чтобы украинцы побыстрее утилизировались, освобождая от своего присутствия ценные черноземы, пару раз попробовала на зуб Донбасс, а однажды даже попыталась полезть в Крым. Естественно, получила по зубам так, что кровавые брызги во все стороны полетели, и на некоторое время успокоилась. Но, к сожалению, ненадолго.

В две тысячи двадцать седьмом году Китай, которому до смерти надоело прогибаться перед западными странами, собрался окончательно решить тайваньский вопрос. Сил у самой развитой страны мира хватало, поэтому китайский флот выдвинулся к мятежному острову. Никто не осмелился вступиться за него силой оружия, но визг поднялся страшный. Мир словно сошел с ума. Китайцев поливали грязью все, кому не лень. Даже союзники предпочли промолчать вместо поддержки, что партию и правительство Поднебесной явно обидело, эта обида так и сквозила из их заявлений.