Ковчег изгоев (СИ) - Куницына Лариса - Страница 21

— Не очень, но он честно смотрел мне утром в глаза и сказал именно это.

— Когда они вернуться?

— Сегодня к 18.00.

— Проверь, все ли вернутся вовремя. Доложишь.

Он кивнул. Едва мы встали из-за стола, из кухни вылетел насвистывающий Микки с пустым подносом и белой тряпкой за пояском передника.

Я уже слишком устала от бьющей в глаза роскоши, потому моя собственная каюта не могла меня поразить. Белый сплошной ковер на полу, кремовый потолок, задрапированные органзой экраны в обрамлении полированного красного дерева. В глубине каюты, под закругленной аркой виднелось окно. Здесь действительно были окна и, помимо звёзд, на фоне чёрного неба поблескивали в лучах прожекторов стальные опоры конструкций сборного дока.

Осматривать каюту не хотелось. Итак было ясно, что «Герцогиня Мальборо» соответствует своему названию: всё строго, шикарно и стильно. И, наверно, очень удобно.

Я присела за стол, на который был выведен компьютерный терминал, и увидела на нём изящный браслет песочного цвета, увитый терракотовым орнаментом, с вплетенной в него арабской вязью. Экран был заключен в шестиугольную рамку и в не активированном виде мерцал загадочной шестиконечной звездой.

Я включила компьютер. На экране тут же появился запрос пароля. О, светлые боги, какие ещё пароли на собственном звездолёте, в собственной каюте? Я устало откинулась на спинку стула и взяла в руки браслет. Пароль можно у кого-нибудь выяснить. А для того, чтоб выяснить, нужно связаться, а для связи нужно надеть браслет. Всё предельно просто.

Я надела радиобраслет и защёлкнула замок. Датчики коснулись кожи и идентифицировали параметры биополя. Браслет активировался, и в тот же момент на экране компьютера появилось вводное меню. Значит, пароль получен с браслета. Я просмотрела меню на экране браслета и убедилась, что с него доступен вход в компьютерную систему звездолёта. Значит, если б я получила свой радиобраслет вчера, то уже имела бы доступ к базе баркентины. Я могла бы получить сведения о корабле, об экипаже, о том, что здесь происходит. И у меня возникло такое чувство, что кто-то не хотел, чтоб вчера у меня была такая возможность.

Я вызвала каюту Хока и увидела его на фоне чего-то светло-бежевого с металлическими трубами.

— Ты подключался к системе корабля?

— Да, — кивнул он удивлённо. — Я смотрел некоторые материалы по кораблю и экипажу.

— С какого терминала?

— В командном отсеке.

— Ты его подключал или он был подключён?

Он на мгновение задумался.

— Он был подключён.

— Ты уже надел радиобраслет?

— Ещё нет.

— Не надевай. Сначала включи свой компьютер.

Он перешёл к столу и трубы исчезли, зато за его спиной появилась аккуратная пальма в кадке. Он смотрел куда-то в сторону.

— Запрашивает пароль.

— Надень браслет.

Он надел браслет, потом снова посмотрел туда же, а потом снова на браслет.

— Чёрт! — прорычал он. — Похоже, нас вчера специально не пустили на звездолёт.

— Очень похоже. Слушай меня. Ровно восемнадцать ноль пять общий сбор экипажа. Опоздавших отчислить с баркентины приказом. Я подпишу.

— Где собрать? — спросил он.

— Где? — я лихорадочно листала планы палуб. На «Эдельвейсе» я собирала экипаж в кают-компании. Здесь не было ничего подобного. Рабочие отсеки, технические помещения и салоны. Не на диванах же их собирать! — В спортзале! — рыкнула я, увидев, наконец, подходящее по размеру свободное помещение.

Потом я просто сидела за компьютером и изучала, что же мне всучили. Хок был прав. Корабль — выше всех похвал, к тому же многие системы были мне знакомы, если не в деталях, то, хотя бы, в целом. Я также увидела и то, о чём говорил Громов, а именно разработки моего старого друга Глеба Крымова, до гениальности простые и эффективные. Уже через пару часов я совершенно успокоилась насчёт собственных способностей и знаний, убедившись, что их вполне достаточно для командования, а остальное можно будет доработать на практике.

После этого я занялась экипажем. Пролистав личные дела, я убедилась в том, что и здесь Хок не ошибся. Если б я отбирала экипаж, имея на руках только эти сведения, ни один из этих людей не попал бы на мой корабль. Часть из них имела неоднократные дисциплинарные взыскания, закончившиеся увольнением или разжалованием, а другие просто без видимой причины уходили со звездолётов, поступали на новые и снова уходили. При этом перерыв между уходом и поступлением становился всё длиннее и длиннее. Наверно, многие командиры оценивали такое поведение так же, как я.

Я задумалась, вспомнив Булатова, Вербицкого, стармеха Бомбадила и братьев Эрлингов. Можно не сомневаться, что они действительно хотят летать. Тем не менее, именно они без конца уходили из хороших экипажей и, в конце концов, остались на Земле, поскольку их уже никто не хотел брать. Причём, у капитана Эрлинга это началось только после того, как к нему присоединились братья. Кстати, среднему, Ису, по возрасту уже пора быть капитан-лейтенантом, как минимум, но вот стаж у него, действительно, лейтенантский.

Почему же они уходили? И не было ли причиной то, что их просили уйти? Между прочим, с Вербицким и Бомбадилом дело почти ясное. Никому не охота выглядеть дураком, заслушавшись райскими песнями или заблудившись в райских кущах. А вот Булатов… Я хорошо знала его деда и неплохо помнила отца. Одно время его имя было на слуху, потому что он командовал звездолётом «Архистратиг Михаил», который летал с экспедицией в направлении центра Галактики, и именно эта экспедиция первая вступила в контакт с двумя цивилизациями Менора и Алтан, входящими в Великое Кольцо. В конце концов, этот контакт перелился в весьма дружественные отношения и оказался интересным и полезным для всех. И вот теперь уже третий звездолётчик из семьи Булатовых, Юрий, отличник, образцовый офицер. И вдруг эта чехарда со звездолётами. Сперва его брали охотно, всё-таки имя что-то значит. Потом уже не с руками отрывали. Возможно, помогали отец или дед. И, наконец, провал. Возможно, уже сам отказался от помощи и завис в какой-то частной школе для любителей гонок на личных яхтах. В чём же дело? И почему он сказал, что, по словам Вадима, ему повезло, что он будет служить под моим командованием. Вадим меня тоже неплохо знает. Дело только в том, что я имею репутацию хорошего командира, или потому, что дед надеется, что я посмотрю на некоторые обстоятельства не так, как другие командиры?

А стрелки? Все до одного вылетали из экипажей. Белого Волка разжаловали дважды и оба раза за неисполнение приказа. Между прочим, он оказался старше, чем выглядел. Если б не взыскания, он был бы уже командором первого класса. Мангуста разжаловали только раз, но с треском, с командора третьего класса до лейтенанта. Это всё равно, что с третьего этажа рухнуть в подвал, проломив головой все перекрытия. Наверно, больно. Но не выгнали, тут он прав. Формулировка расплывчатая: превышение служебных полномочий, и никаких пояснений.

И что всё-таки значит разведывательно-диверсионная группа? Какие могут быть диверсии в наше время, да ещё в поисково-спасательном флоте? Чёрт знает что! К тому же в группе семь человек. Механиков на такую махину четыре, а стрелков-диверсантов семь.

Я переключилась на Дакосту. Родился в Гааге, учился в Париже и Лондоне. Высшее медицинское образование. Три диссертации. Три года работал в Центральном госпитале Объединённого космофлота и год стажировался в Центре психической реабилитации… Стоп. Что-то мало для врача поисково-спасательного звездолёта. Посмотрим снова, но с конца. Год в Центре психической реабилитации, три года в госпитале. Четыре года. Ему тридцать два. Пять-шесть лет на учебу… То есть, двадцать два года, и из них минимум шесть, вполне сознательного и работоспособного возраста выпадают. Работал он последние четыре года, значит, пробел у него до этого. Где, когда и чему учился непонятно. Даже не написано, на какие темы были эти загадочные диссертации, и какие учёные степени, в какой науке они ему принесли.