Лекарь (СИ) - Первухин Андрей Евгеньевич - Страница 40

— Так вы собираетесь ему платить двести миллионов долларов за омоложение? Удивился помощник.

— Я ему ничего платить не собираюсь, — отрезал президент. — Будут платить другие, причем в разы больше, а я ему буду отдавать его плату. Это не обсуждается даже. Я тебе больше скажу, налогом эти деньги облагать не будем, отдай распоряжение. Чтобы никаких придирок к его деньгам от банков и налоговой не было. У него счетов за границей нет, так что эти деньги все в России и останутся. На завтра найди трех стариков из «бывших», которые на пенсию ушли, а также группу специалистов, чтобы после омоложения полностью проверили здоровье пациентам, причем душевное тоже. Мало ли, чего. Местным властям отдай распоряжение, чтобы всячески помогали парню, а не жевали сопли, ожидая подачки. Все, выполняй.

Кремль мне понравился, на самом деле красивое сооружение. Постарались строители. Я два часа ходил за девушкой-гидом, которая мне рассказывала историю России и создания такого замечательного сооружения. Было чему удивиться. Москва, по нашим меркам, город совсем молодой, а столько ей пришлось пережить взлетов и падений. По сравнению с ней, столица империи в который я первый раз родился — это тихое и укромное место. Хотя, если рассудить по справедливости, так оно и есть. Конечно, империя ведет много войн, но они кипят где-то на границе. Последний раз вражеские войска угрожали городу около двух тысяч лет назад, когда племена кочевников смогли объединиться с лесовиками. Чудом удержали гордость империи. Это чудо враги сами дали нам в руки, когда их вожди переругались между собой. В результате враг отступил и начал выяснять между собой отношения.

Во время прогулки по Кремлю, я часто чувствовал на себе заинтересованные взгляды окружающих. Не знаю, кто это были такие. Возможно местные работники, они тут все на одно лицо, гордые с чувством собственной значимости, да и не обращал я внимание на это, так мельком замечал. Одна из женщин меня узнала, даже рванула наперерез, желая что-то спросить, но ее перехватили на полпути. За мной неприметными тенями шли два молодчика, которые следили за моим спокойствием или надзирали, чтобы непонятный парень не учудил что-нибудь. Один из них схватил женщину за руку и что-то тихо сказал ей, она мелко закивала, после чего кинула на меня очередной взгляд и посеменила к выходу. Тоже видно из политиков.

Наконец экскурсия окончилась. Девушка проводила меня к выходу, на котором уже ждала охрана и машины. Кушать хотелось очень сильно. Тут я снова увидел женщину, которая хотела ко мне подойти.

— Андрей Евгеньевич, — произнесла она. — Вы ведь Евсеев.

— Да, все верно. Здравствуйте, — поприветствовал женщину я.

— Дочка, — взглянула она на меня, готовая разрыдаться. — Доченька моя, болеет с рождения, ножки не ходят. Может вы поможете. Я собиралась к вам в клинику в самое ближайшее время ехать, когда услышала, какие чудеса вы творите. А вы оказывается тут, я очень обрадовалась, когда вас увидела. Наверное, Бог сюда прислал. Меня же сегодня тут не должно был быть, а я пришла по какой-то мелочи. Понимаете…

— Сколько девочке лет? — Невежливо перебил я женщину, потому что выслушивать ее не было никакого желания. Если каждого слушать, то на это все время будет уходить.

— Двенадцать, двенадцать ей. Я слышала, что вы лечите без очереди только детей до четырнадцати лет, она подходит. Помогите ей, прошу вас, я заплачу. У меня кроме нее никого нет.

— Хватит плакать, говорите по делу. Она в Москве?

— Да, кивнула женщина. Дома у меня. Может быть, съездим?

— Нет, не поеду я к вам. Сами приезжайте. В какой гостинице мы остановились? — Спросил я у одного из охранников. Тот ответил. — Знаете где это?

— Да, — кивнула женщина.

— Вот и привозите свою дочь ко мне. Я надеюсь, вас пропустят. До свидания.

— Спасибо вам, — снова завела свою пластинку женщина, но я уже сел в машину.

Было ли мне жаль эту женщину, у которой больной ребенок? Не знаю. Пожалуй, и сам не смогу ответить на этот вопрос. Раньше, скорее всего, пожалел бы, а сейчас. Слишком много детей и плачущих родителей я видел последнее время, слишком много. Очерствел.

До гостиницы добирались долго. Все-таки угадили в «пробку». Тяжело после нашей деревни находится в большом городе. Складывалось ощущение, что тут все люди постоянно злые раздраженные, машут друг другу руками, матерятся, постоянно сигналят, как будто от этого быстрее ехать начнут. А воздух, какой? После свежего воздуха нашей глуши, казалось, что попал в «душегубку». Запахи ужасные. Около гостиницы на берегу реки не так заметно, а вот в потоке машин, просто жуть.

У входа в гостиничный номер, в который меня заселили, ждал начальник моей охраны, Геннадий Анатольевич. Рядом с ним, около моей двери, находились два амбала, которые совсем не обращали внимание на происходящее вокруг, стояли как статуи. По спокойному виду Геннадия, я понял, что ничего страшного не случилось.

— Здравствуйте, Андрей Евгеньевич, — произнес он.

— Приветствую! Случилось что-то?

— Нет, нормально все, только Татьяна Геннадиевна звонила.

— Сто говорит?

— Вас ругала. Должны были позвонить, когда приехали в Москву, а вы этого не сделали. Мне тоже досталось, за то, что не напомнил.

— Сказал бы, что приехали ночью, не хотели беспокоить.

— Сказал, но лучше бы молчал. Нарвался на новую отповедь. Вы бы ей позвонили, может случилось что? Я с дочкой связывался, но она ничего необычного не заметила.

— Нормально все, — махнул я рукой. — Просто переживает. Не каждый день сына президент в гости зовет. Забыл ей позвонить, другим голова занята была. Вы как устроились.

— Отлично, — усмехнулся безопасник. — Мои ребята лежат кверху брюхом весь день. Даже пришлось пост организовать у двери, чтобы совсем жиром не заплыли. Спят и едят, еще в карты играют. Еда тут отменная, повара недаром свой хлеб едят.

— Что есть, то есть. Ладно, пойду маму наберу, иначе как вернемся, всем разнос устроит.

— А у вас как все прошло? — Спросил начальник охраны.

— Думаю, что все у нас хорошо будет. Даже пообещал экскурсию устроить, по историческим местам Москвы. Не сам, само собой. По Кремлю прогулялся в сопровождении гида, окунулся в прошлое. Вы тоже не сидите на месте, сходите куда нибудь по очереди. Наверно в столице есть на что посмотреть.

— Нас убедительно просили не покидать комнату, — огорченно сказал Геннадий. — Так что сидим и не дергаемся. Сдается мне, что до самого отъезда тут будем.

Зайдя в комнату, первым делом пошел в душ. Бодрым и свежим вернулся в комнату и только тут заметил, что камеры убрали, но или я перестал их видеть при магическом зрении, что нереально. Неужели узнали мои возможности? Вот ведь, проныры. Убрали камеры, вроде доброго жеста в мои сторону. Хороший знак. Только любопытно, почему охрана мне об этом не сообщила. Наверно под видом уборщиц пришли в номер.

— Наконец-то, — поприветствовала меня мама. — Почему не позвонил?

— Вчера поздно было. Сегодня забыл. Как-то перед поездкой к главе государства не до этого было.

— Голову дома свою не забыл? Я переживаю, места себе не нахожу, а он забыл. Как все прошло?

— Превосходно, подробности узнаешь после моего приезда. Вы как? Новостей нет?

— Да какие у нас новости. Одна из моих медсестер подделала документы и привезла своего дальнего родственника в больницу. У нас же родню бесплатно лечат, только ближнюю. Я прописала в договоре. Теперь не знаю, что с ней делать.

— Увольняй. Иначе, другие так же делать начнут. Причем, чтобы все об увольнение знали, нечего наглеть.

— К тебе опять детишек привезли. Пока только с России, но скоро из-за рубежа прибудут, нам уже позвонили. Кошмар что твориться. Люди с ума сошли, все к тебе хотят попасть. Причем никого не волнует, что ты только детей бесплатно лечишь. Страшно. Хорошо, что солдаты никого лишнего не пускают. Мы им список наших больных передали и постоянно обновляем, иначе у нас под воротами толпы соберутся. Кстати, — засмеялась мама, настроение у нее явно улучшилось. — Тут какие-то люди приехали, дома хотят в нашей деревне, скупить, которые остались. Причем, наших людей не трогают, только тех, которые у нас не работают, только таких почти не осталось, в основном старики и старухи. Вот по ним и ходят эти молодцы. Охрана узнала, что это из правительства. Хотят лишних выселять. Только, я думаю, добром не получится. Мы же почти весь поселок скупили, остались самые упертые. К тебе несколько «жирных гусей» прибыло, лечиться. Вот.