Мама года или Замуж за гада (СИ) - Марс Тони - Страница 14

Становиться развлечением на стороне и тем самым “лево” куда всем запрещают ходить, но особо упорные продолжают, не хотелось.

 - Ты, главное, в разговоре используй фразы “Нам надо серьезно поговорить” или “Ты меня действительно любишь?”, если уж совсем злость возьмет, сравни с бывшим. Вслух и в пользу бывшего. Мужик, как провиниться, перевоспитывается на раз-два! - Эрика отчетливо почувствовала, что к плану ее мести вампир начал еще и свою личную приписывать. 

Она, конечно, не прочь отомстить за двоих, но не слишком ли простоват план?

Идеально, конечно, сразу после серьезного разговора с Келионом пропасть из его поля зрения на недельку-другую, чтоб поволновался, проникся, но все это - впустую. Он ведь уже женат.

- И? Ты считаешь это равноценным? Этого достаточно за измену? - так посчитать, а мстить-то Оля будет за троих - за себя, за жену Ибенира и за Кифена. Тут даже за себя одну отмщение недостаточное, неправильно получается.

И почему Степа продолжает называть её парой Керналиона?

-  Какую измену? Нет, подожди, он тебе изменил? Своей паре? - граф Вальдернеский уже сидел, а потому шокировано плюхнуться в кресло не мог, но пока наливал себе выдержанную кровь, пролил половину, дрогнув рукой.

Степан многое повидал за те годы, что живет в этом мире, но такое - нет, такого он не видел никогда. 

Олю и Келиона можно смело назвать нетрадиционной парой - дракон-изменник, захомутавший собственного слугу, (видимо, чтоб не платить и денюжки оседали в семейном бюджете), и Дамб, переселенка с сюрпризом. Сюрприз был еще и секретом и состоял в том, что Эйрикур Дамб, которого знал Ибенир, на самом деле являлся Эрикой и даже успел стать мамой. Неожиданно, правда?

- В любви признался и через неделю изменил! - в сердцах сокрушалась Олимпиада.

 - Тааак. А теперь давай обо всем подробно, начиная с того дня, как вы оказались в заповедном лесу.- Эрика собралась духом, смотря на друга взглядом, мол, видишь, как меня жизнь потрепала. Горестно вздохнула, расстроено выпивая с горла бутылки. Но то не вино, а эксклюзивный розлив крови смесков людей и оборотней.

Полукровки народ, в большинстве своем, не богатый, на жизнь зарабатывали тем, что ходили сдавать кровь. 

Эрика тут же сморщилась, вернула бутылку на стол, от того, чтобы выплюнуть кровь обратно остановил осуждающий взгляд вампира.

- Знаешь, сколько это стоит? Не вздумай даже! На, сюда сплюнь. - он протянул ей чистый бокал, - Я потом оттуда твои слюни магией извлеку, для опытов кровь оставлю. Ох, такой продукт перевела, такой продукт! - причитал Кифен, подвигая к себе бутылку одной рукой и доставая вино из пространственного кармана другой. 

- На, ценительница прекрасного. - пробка звучно вылетела, бутылка поднялась в воздух и накренилась, наливая Эрике полный бокал. - На трезвую голову, вижу, такое не расскажешь. - девушка снова вздохнула. 

Не то чтобы было во всей ее истории что-то такое эдакое, но да, вспоминать не приятно.

Дамб высунула кончик языка, окуная в свой бокал, чтобы убедиться, что розовое и прозрачное, приятно пахнущее фруктами и цветами - точно не кровь. Сладенько.

Кифен добродушно хохотнул  и приготовился слушать, а Эрике было что рассказать. Она говорила долго, с душой. 

Вампир не перебивал, вопросы копились, Оля все чаще прикладывалась к бокалу, мелко отпивая и смакуя приятную сладость на языке.

- И спустя примерно восемь дней он вызывает меня к себе и спрашивает: ”Я тут переспал с кем-то, не знаешь случайно с кем?”. Ну мы и поругались. А потом я узнаю, он, кобелина, женат! То есть, у него я, жена и теперь еще кто-то третий, понимаешь! - едва не плача закончила Оля. 

Граф Вальдернеским отпил из своего бокала, потом налил вина из бутылки, смешивая с кровью. 

Да что же это в самом деле? 

Быть не может, чтобы Дамб не знала о собственном браке! 

Или может?

- Эмм, Оля, это же ты его жен…- начал было растерянный Кифен, но в комнату влетел Веце.

- Господин, Света! - почти выкрикнул запыхавшийся полукровка. Вампир напряженно сжал подлокотник, приподнимаясь.

- Она..? - коротко спросил Степан, вставая. Бледный Веце кивнул, Эрика наскоро промокнула рот платочком и тоже вскочила. Ах, эти вредные привычки! Чего только не нахватаешься у аристократов!

- Да.- рвано ответил парень. - В солнечной комнате. - вампир сорвался с места, так, что картинка смазалась перед глазами, Веце побежал следом, а Дамб ковыляла, как могла, за ними.

Света была с Зефиром! А если с ним что-то случилось?!

Эрика ускорилась, почти нагоняя полукровку, но врезалась в его спину, когда он резко замер в дверях. Вампир сидел на коленях перед диванчиком, на котором с закрытыми глазами лежал десятилетний пацаненок - Света. 

Кифен перевел взгляд на Веце и Олю и отрицательно качнул головой.

- Не успели…- полузадушенно всхлипнул Веце. - Мы опять не успели! - он вытер слезы пышным жабо своей рубашки, развернулся и ушел.

Степан поднял магией диванчик вместе с бездыханной Светой и вышел из комнаты, направляясь в другую. 

Эрика молча шла следом, она видела, как помрачнело лицо мужчины, и потому ничего не спрашивала. Еще рано. Он расскажет сам, если захочет.

Вампир принес Свету в другую комнату - прохладную, с маленьким зарешетченым окошком под самым потолком и тяжелой дубовой дверью. Дамб оглянулась. Стены обиты деревом, ледяной каменный пол и одинокий подсвечник в самом углу на тумбе. 

- Пошли, Оля. - Кифен запер дверь на ключ, оборачиваясь. - Ты не слышала о метаморфах, да? Удивительная раса. - как-то особенно грустно произнес он. - Я тебе расскажу, пойдем.

Они вернулись в  солнечную гостиную и сели, молча уставившись в пол, с балкона прибежал Занефир и задорно прыгнул на колени маме, рассказывая, какая скучная сегодня была Света - совсем с ним не играла и под конец вообще - заснула! 

Эрика ласково потрепала сына по волосам, ничего не говоря в ответ. Драконенок счастливо ластился к матери, тихо урча от удовольствия.

- Света попала в тело метаморфа, но, как видишь, не прижилась. - с трудом начал вампир. - Здесь метаморфы совсем другие, не как те, что у нас в книгах описывались. Перевоплощаться и менять тело по желанию не могут, зато у них иллюзия лучше всех получается. И живут они очень-очень много, даже больше драконов, только вот если их ничего не держит в этом мире или они теряют любимого, то душа покидает тело, а ее место занимает новое. И так может быть много раз. У драконов к паре привязывается и тело и душа, а у метаморфов - только душа, но так, что без своей половинки они долго не живут, отходя следом в мир иной. - Степан говорил-говорил-говорил, сбивался, комкал плюшевого волка Зефира в руках, и снова говорил. 

- А ещё они знаешь какие собственники? Раз решили, что что-то принадлежит им, костьми лягут, но своего не отдадут! - горько продолжил граф.

Драконенок на руках у Эрики встревожено запыхтел, опасаясь, что дядя Кифен ненароком испортит его любимую игрушку.

Дамб молчала, о том, что в этом мире существуют метаморфы, она слышала впервые. 

- Знаешь, какие они? Лучше драконов и вампиров вместе взятых! Самые-самые! Я вот, сколько живу тут, всегда хотел быть метаморфом! Вот все расы как расы, а они - самые добрые и миролюбивые существа. Оборотни могут приютить сирот оборотней, драконы заботятся о каждом птенце в клане, а метаморфам все равно, они единственные принимают любое дитя, как собственное. Разве это не прекрасно? Восхитительно, что в этом мире каждый ребенок может найти тех, кто будет любить его просто так, не взирая на расу и происхождение? И ведь не только в этом дело, они принимаю пререселенцев как своих, как нового члена семьи, никто не выгоняет из дома, не лишает титула, они по-настоящему принимаю и понимают. Совсем не как в Рипаннисе. 

Дамб чуть сморщилась, услышав название их государства, нескладное оно, длинное и незапоминающееся. Не верилось в то, что существует настолько идеальная раса, но глаза Степы горели, он грустно-восторженно рассказывал ей о неведомых существах, благородства у которых было не занимать.