Тринитротолуол. Метка хаоса как образ мышления (СИ) - Вишневский Сергей Викторович - Страница 15

С неба ударил огненный дождь, пара метеоритов и с десяток молний. Затем земля под ногами неизвестной армии пошла трещинами, через которые так же выглянуло пламя.

Огонь, конечно, наносил урон, вот только до членов клана Д.А.Н.О.Н. он добраться не мог из-за радужного купола, который держал Мотодор. Он, как самый настоящий рыцарь, возглавлял клин из четырех всадников. Вот только в роли его коня выступал судок с холодцом.

Да, огромный судок, три на два метра и глубиной в полтора. Мотя, чтобы возглавить этого эмалированного белого коня с пятиугольным клеймом и надписью СССР, долго ругался и матерился, но все же залез с ногами в холодец, который в нем находился.

За ним, на огромной булочек с корицей и улыбкой во весь рот следовал Таблеткин. Он смеялся от души, вдыхая сладкий аромат кондитерского изделия, и посвистывал, размахивая над головой куском сала, привязанного десятку соединенных между собой сосисок.

Леголас пристроился с другого бока и его огромная многоножка из сыра-косички. Сам же эльф особого удовольствия от поездки не получал и выглядел скорее сосредоточенным, чем радостным или хотя бы довольным. А дело было в том, что он пытался уложить на полозья для стрел обогнавшую их солями. Та, к слову была от подобного не в восторге и всячески пыталась от него удрать.

Последним всадником был дубль и ему досталось самое неоднозначное ездовое животное — огромная засохшая буханка черного хлеба. Из-за того, что ноги ее были таким же сухарем, все это напоминало скачущий булыжник. Можно поспорить о том, стоит ли упоминать об отсутствии плавности хода и жуткой тряске, но факт остается фактом. Дубль кое-как держался за выступы этого монстра хлебобулочного производства.

Тут вы могли бы подумать, что команда оставила своего члена в храме, на муки и погибель среди ожившей еды, но никто Тринитротолуола не бросил. Когда стало понятно, что безумие вступило в силу, Мотя быстро связал элемент «внезапности» лентой из сосисок и привязал свободный конец к ноге бегающему кирпичу черного хлеба. Шляпу он трогать побоялся, особенно, когда через нее вылезла огромная рука странного цвета, больше всего напоминавшего заправленный салат Оливье. Триник, естественно был против, яростно матерился, но никто его не слышал и слушать не собирался.

Тем временем, колбасы, хлеб и другие продукты очень быстро получили в название дополнение «поджаренная» и начали издавать дурные звуки и двигаться гораздо быстрее. Многие из них стали настолько агрессивными. что бросались на дру друга, образуя «бутерброды» и различного рода кулинарные изыски типа «кулебяка», «хачапури» и «сосиски в тесте». Если коротко — поливать огнем ожившие продукты оказалось не лучшей идеей.

— ГОТОВСЯ! — вдруг заорал Мотодор, обернувшись назад и обнаружив десяток «салатных» големов, которые собирали под ногами самые медленные продукты и лепили из них снаряды.

Как только они собрали их и начали швырять в строй противников, Мотодор вскинул над головой длинный багет и заорал во всю глотку:

— БО-О-О-ОРЩЬ!

***

-Ну, мы пытались! — произнес ЛегОлас.

Он сидел на плите возрождения рядом с Мотодором и таблеткиным. За ними, обняв колени руками, сидел Тринитротолуол. Дубль стоял у стены и молча перекатывал по костяной ладони небольшой шарик.

— Нет, было, конечно, весело, но... — кивнул Мотя. — Но видимо их наша атака не впечатлила.

— Я бы сказал совсем не впечатлила, — проворчал Триник. — И вообще! Какого черта меня связали? Я...

Тут хаосист поймал разгневанный взгляд Мотодора и мгновенно умолк.

— Надо по другому как-то, — вздохнув произнес тауран. — Давайте думать!

Повисло несколько секунд молчания, первым подскочил на ноги Таблеткин. Он принялся махать руками, но быстро спохватился и написал личное сообщение для Моти: «Сколько дают за твою голову?»

— Двадцать тысяч, — пожал плечами Мотя.

Таблеткин указал пальцем на Леголаса.

— Пятьдесят.

— Сто семьдесят, — неохотно ответил Триник.

Тут хил принялся тереть указательным и большим пальцем между собой, показывая знак денег, затем провел черту у себя по шее.

— Что? Деньгами их убить? — не сразу понял о чем разговор Мотя. — Или ты предлагаешь заказать их за деньги? Где я столько денег возьму?

— Нет! Таблеткин о другом! Он пошел от обратного! — тоже подскочил на ноги Ушастый. — За наши головы платят огромные деньги! Надо сделать так, чтобы за нас не платили!

— И как ты это себе представляешь?

— А что, если мы просто кинем их на деньги? Что если мы будем постоянно умирать и разорим их казну?

— Это вариант, — подал голос Дубль. — Только вот когда вы меня в клан взяли мы последнюю надежду просрали! Соклановцам не платят вознаграждения за убийство своих!

Мотя тут же зарылся в менюшки и принялся вызывать старый контакт, который он нашел в списке контактов.

— Вот кого не ожидал увидеть, так это тебя! — появилось перед ним изображение темного эльфа. — Здравствуй!

— И тебе здоровья, — кивнул Мотя. — Рад, что ты впорядке! Как дела у клана «Дети ночи»?

— Как обычно, — пожал плечами дроу. — То пусто, то густо. А ты из вежливости решил набрать старый контакт? Заметь, я еще не спросил зачем вы Дубля у нас забрали!

— В качестве наказания, — улыбнулся Мотя.

Собеседник на секунду застыл, а затем заржал в голос. Отсмеявшись он коекак вытер слезы и српосил:

— Чего хотел то?

— Ты тут сказал, что у вас то пусто, то густо.

— Есть такое.

— А сечас пусто или густо?

— Густо, — расстроено махнул рукой эльф. — А у тебя что-то для нас есть?

— Да. Есть одно прибыльное дельце, только вот загвоздка есть.

— Что за дело? Расклад? Ценник?

— Тут одни чудики за нашу голову награду назначили, — заговорщеским голосом произнес Мотя.

— Слышал, — кивнул Последняя тень. — Ты прости, но мы во фракции состоим с этими кретинами. Они хоть и мудаки редкостные, и счета к их гильдии есть, но пока они во фракции — мы против них и пикнуть не можем.

— А я тебе не предлагаю против них переть. Я тебе предлагаю вот, что...

***

— МОТЯ НЕТ! — заорал во все горло Триник.

Однако тауран его и слушать не собирался. Он с ноги открыл дверь из святилища и тут же выкинул хаосиста наружу.

Не успели маги и убийцы клана «Праведный гнев среагировать», как хаосист превратился в дымное облако, получив кинжал промеж глаз. За ним в воздухе оказался ЛегОлас, пролетевший с визгом чуть дальше и так же превратившийся в дымку от погибшего игрока.

Таблеткин, к слову, не пытался сопротивляться. Он, гордо подняв голову, сам вышел и сделал три шага за порог. Дальше мгновенно сработали лучшие убийцы клана, пробравшись в храм, вопреки заслонам, которые выставил клан «Праведный гнев».

Итогом этого самоубийства была выплата клану Дети Ночи двухсот восьмидесяти тысяч золотых монет.

Однако, вопреки ожиданиям, Мотя и не думал идти на смерть. Вместо этого он быстро закрыл дверь, в которую тут же прилетело несколько заклинаний и стрел.

Тауран устремился к плите ворождения на которой уже появился Триник.

— МОТЯ ПОГОДИ! ДОЛЖЕН БЫТЬ ДРУГОЙ ВЫХОД! — завизжал хаосист.

— Заткнись и умри! — рыкнул тауран и схватив за подгузник Тринитротолуола, с разбегу выкинул его в дверь, где тот тут же пошел под нож тайным союзникам клана.

Мотя не стал смотреть как хаосист превращается в облако, метнувшись к плите возрождения. Там уже мигнул свет, указывая на возрождение Ушастого.

***

— Повтори! — прошипела разъяренная валькирия.

— Наша казна пуста, а счет в гномьем банке ушел в минус на десять миллионов, — сглотнув повторил паладин. — Они требуют наше клановое хранилище в залог выплаты...

— УР-Р-Р-РОДЫ! — проревела женщина и зыркнула на поле, где начали разбредаться наемные воины.

Каждый, видя, что из списка «награда за голову» исчезли все из клана Д.А.Н.О.Н., а по часовой таймер блокады перестал приносить деньги, решил найти более интересное и прибыльное занятие. чем торчать вокруг храма у черта на куличках.