S-T-I-K-S. Студент (СИ) - Булавин Иван - Страница 39

Нам это удалось, двери захлопнулись, а стальной засов намертво их заблокировал. Высадив последний магазин, я бросил его на пол и вставил тот самый бубен. Ствол пулемёта раскалился, но меня это уже не волновало, куда важнее было определить, где мы находимся. Выходило, что это какая-то возвышенность позади города, отсюда было отлично видно всё происходившее.

Оказалось, что дела людей не так уж плохи, в центр города, где, кстати, и сейчас продолжалась стрельба, отступила только часть защитников. Другая, большая часть, продвинулась к реке, где их благополучно эвакуировали на баржи и лодки. А по городу активно работали плавучие батареи, которые оставались недосягаемыми для врага, плавать даже элитники не умели. У них было время пристреляться и не тратить даром боеприпас. Часть крупных тварей, уже начавшая пиршество на улицах, быстро поплатилась за это.

А потом, как мне рассказали впоследствии, кто-то из артиллеристов выстрелил особенно удачно, видимо, завалив вражеского командующего. Твари, даже матёрые, резко поглупели, атаки стали разрозненными, а подручные орудия убийства почти не применялись. Добить оставшихся было уже делом техники. Элита из-за своих размеров, не могла толком прятаться в развалинах, орудия речных батарей доставали их даже за стенами, стреляя навесом. Допускаю, что огонь по радио корректировал какой-то смертник из самого города.

Толпа спасённых женщин устраивалась на небольшом каменном пятачке. Отсюда был прямой ход к реке, нужно было только спуститься, но это было небезопасно, слишком близко пролегал наш путь от той части города, где бушевали недобитые мертвяки.

Но и тут нас ждало испытание. Огромный элитник карабкался к нам по склону. По всем вводным выходило, что доберётся минут за семь. А остановить его нечем. У меня только граната, да перегревшийся пулемёт с полным бубном. Их я и решил использовать. Женщины стояли за мной, деваться им некуда, позади только дверь, куда до сих пор долбились преследователи.

Я прилёг и разложил сошки пулемёта. Стрелять сверху вниз было даже удобнее. Тщательно прицелившись, я нажал на спуск, целясь в голову существа. Надо сказать, что попал. Первой же очередью, а потом ещё и ещё. Пули должны были нащупать глаза, пусть там веки бронированные, но он ведь их иногда открывает. Бубен подошёл к концу ещё до того, как монстр достиг площадки, цевьё пулемёта начало тлеть испуская струйку дыма. Женщины тихо выли, я достал пистолет, но тут же его убрал. Огромная тварь, высотой в четыре метра, на коротких толстых ногах вставала передо мной, я и так мелкий, а теперь чувствовал себя тараканом, над которым завис тапок.

Но были и хорошие новости, глаз у него не было, да и бронированные веки сильно разлохматились, это ничего не значило, у них отличное чутьё, глаза не помешают ему съесть всех нас, ни разу не подавившись. Но всё же, какой-то шанс у нас был. Конкретно у меня, маленький солдат хорош тем, что в него трудно попасть. С ударом когтистой лапы я разминулся на пару сантиметров, а через мгновение был уже за его спиной.

Как потом описывали это многочисленные восторженные свидетельницы, «Он его в спину кулаком ударил, тот и разлетелся на куски». Круто звучит? Ещё как. Но было всё куда прозаичнее, в момент рискованного броска, я сжал в руке гранату, от которой уже отлетел предохранительный рычаг. Я понятия не имел, получится ли у меня, плотность тела мутанта неизвестна, граната слишком велика для руки, да и рука с раскатанным рукавом, что тоже осложняет задачу.

Но, скажу сразу, получилось. Видимо, дар мой при больших потрясениях активизировался, позволяя прыгнуть выше головы. Гранату я засунул ему в область поясницы, выше не достал, а потом случилось то, что должно было случиться, граната сдетонировала там, внутри между каких-то внутренностей. На куски он, разумеется, не разлетелся, но пара дополнительных дырок в теле появилась, но главное — взрыв перебил позвоночник, лишив тварь возможности нормально двигаться, а потом я просто подошёл сзади, достал Стечкин и высадил всю обойму в споровый мешок.

Из этой передряги я, к своему удивлению, вышел почти целым. Несколько царапин и ожоги на руках от хватания за раскалённый ствол, были не в счёт. А вот об остальных такого не скажешь. Город был разрушен процентов на шестьдесят, людские потери составили более двух тысяч, и то, только потому, что сразу после битвы санитарная бригада, куда мобилизовали и меня, старательно разыскивала раненых, выкапывала их из-под завалов и оказывала помощь прямо на месте. Тому, кто не умер сразу, повезло. Это всё же был Улей, тут заживают любые раны и переломы, если в организм вовремя попадёт лекарство.

Буквально все уцелевшие дома стали госпиталями. Женщины, которых успели спасти почти всех, теперь денно и нощно ухаживали за ранеными. Оставшиеся на ногах мужчины разбирали завалы и убирали трупы. Тварей после вскрытия грузили на транспорт или же просто оттаскивали, привязав к трактору. Их убирали за город, чтобы оставить на кластере, он перезагрузится на днях, все туши тогда исчезнут, а вот людей решили похоронить иначе. Мёртвых складывали штабелем, после каждого слоя укладывая доски, брёвна и автомобильные покрышки, в итоге получился огромный кубик из тел, которые для надёжности полили соляркой.

Огромный погребальный костёр горел двое суток. Там же сгорели останки Казака, который сидел за пулемётом, сдерживая врага вплоть до того момента, когда у него закончились патроны и подскочивший рубер оторвал ему голову.

Работа по расчистке завалов длилась ещё неделю, я собирался уходить, но не мог бросить людей в беде. Только когда большая часть работ оказалась завершена, а спасать было уже некого, я смог собрать вещи и отдохнуть в последний раз в своём номере, откуда совсем недавно выписали раненых. Гостиница, кстати, не пострадала, её быстро эвакуировали и не использовали, как оборонительное сооружение. Целы были и все мои вещи. Даже жемчужина, данная мне покойным Казаком (ещё две я взял с убитого мной элитника, причём обе красные. Надо, кстати, к Доценту зайти. Попрощаться и спросить насчёт поручения. Мне за участие в обороне подкинули гороха, которого теперь в разрушенном городе было, хоть горстями ешь.

Был уже поздний вечер, Доцент был у себя в кабинете, он вообще не ходил домой, ел и спал на рабочем месте. Я потучался и, не дожидаясь приглашения, вошёл. Один из оставшихся отцов города сидел за столом, вяло размешивая чай в стакане с подстаканником. На лице его отпечаталась смертельная усталость, а ещё более печаль по погибшим, огромное количество людей, на которых держался город, теперь сгорело на погребальном костре.

— Можно? — попросился я.

Он поднял глаза и посмотрел на меня, словно вспоминая, кто я такой.

— Заходи, Студент, чаю хочешь?

Я покачал головой.

— Попрощаться зашёл?

Я кивнул, но тут же добавил:

— У меня вопросы есть, если не трудно ответить.

— Задавай, — он отхлебнул чай, — если смогу, то отвечу.

— Что теперь будет? С городом? С людьми?

— Восстановим, — он махнул рукой в жесте отчаяния, — обязательно восстановим, но прежним он уже не станет. Только если через много лет…

— Всё так плохо?

— Сам посуди, половина зданий в руинах, две тысячи людей убито, да каких людей. Это ведь лучшие люди были, на них всё держалось, несколько человек вообще со мной с самого начала были, когда город только строился. Эхххх!!!!

Он сжал кулаки до хруста в костях.

— Это не говоря уже о том, что половина оборонных мощностей израсходована. Представляешь, что происходит со стволом того же ДШК, когда его так эксплуатируют? Вот именно, на помойку только потом. А пушки, их меньше половины осталось. Да и боеприпасы, которые мы накапливали много лет, теперь дно показали. Горючка тоже на исходе, полосу препятствий строили лет пять, заряды обновляли регулярно, а теперь всего этого нет, всё нужно заново строить. Зато есть горох и жемчуг, много, будем покупать у соседей и накапливать заново. Главное, чтобы соседи, узнав о нашей слабости, не решили остальное забрать. Впрочем, настолько сильных соседей у нас нет. Вообще, в будущем планируем новые строения больше на реку переносить, плавучие дома, батареи те речные тоже отлично нам помогли, а здесь, на суше, только хозяйственные постройки оставим. Но это в будущем, а пока будет то, что есть. Ты сам-то как, чем теперь займёшься?