Чужая земля (СИ) - Ром Полина - Страница 50

В некоторых городах были волнения среди писцов. Старых просто отправили по домам, работа писца всегда была денежной. Но сейчас, когда существовало два письменных языка и один из них совершенно явно вытеснял второй, те, кто знал иероглифы, стали опасаться за свои места. Пришлось в хорошем темпе организовывать из наиболее успешных учеников нечто вроде курсов. И, ясное дело, не все были довольны.

В чем-то я их даже понимаю. Это как профессору сказать, что учили его не верно и теперь, в сорок лет, он должен все забыть и садиться учиться по-новому. А класс писцов в стране – это привилегированный класс. Конечно, все это было ожидаемо, но все равно не могло не нервировать.

И я пошла к Имхотепу. Разговор был долгий, но, когда он сказал:

– Ты просто устала, царица, и тебе нужен отдых…

Я вдруг поняла – да! Ёжечки-божечки, я действительно устала! Я хочу отпуск! Нормальный отпуск, где меня никто не будет дергать!

На сборы ушло почти две недели.

На моей ладье, той самой, что была взята из подземелья, переоборудовали каюту. Запаслись продуктами, водой и вином. Сопровождать меня будут солдаты охраны с Сефу и еще одна ладья с воинами Хасема. Ну, и разумеется – каждый из них лично.

Я даже не интересовалась, куда именно мы поплывем. Мне, в целом, было без разницы. Просто я с тоской вспоминала то время, которое я провела в поместье Акила. Как там было спокойно и хорошо. Ничего не нужно было решать, ни за кем не нужно следить… Красота!

Наместником я оставила Имхотепа. Он отпустил меня без особой радости, но и без обид. Школа лекарей, его ненаглядное детище, забирала у него львиную долю времени. Так что его главное задачей было решать только то, что совсем не терпит отлагательства. А все остальное спихнуть на своего помощника.

И наконец, в день, когда мы должны были отплывать, пришел бледный Сефу и кинулся на колени…

– Царица, молю тебя о великой милости!

– Сефу, встань! Что случилось?!

– Царица, прости, но я не могу отправится сегодня с тобой. Молю тебя не гневаться, а отложить путешествие.

Я несколько растерялась. Во-первых, давным-давно никто из близкого мне окружения не падал передо мной ниц. Эту фигню оставили для купцов и иноземных послов, чисто для поддержания декора. Во-вторых, я не понимала, почему Сефу просит отложить путешествие. Мы прекрасно справимся и без него! Ну, в самом деле, смешно даже предполагать, что кто-то рискнет напасть на два вооруженных судна! Одно из которых – явно принадлежит царице. На минуточку – той самой царице, что умеет летать и сожгла жрецов на глазах у тысяч людей. Да меня боятся больше, чем русские крестьяне черта боялись!

Наверное, я мало думала о своих и пропустила нечто важное. Даже предположить не могу, что именно!

– Сефу, я не уезжаю прямо сейчас. Может быть, ты спокойно объяснишь мне, в чем дело? И мы вместе что-то решим?

Спокойно объяснить у него не получалось, он слишком нервничал, но в конце концов я выяснила, что Неферта споткнулась и упала.

– Сколько у нее до родов?!

– Царица, если не ошиблись в подсчетах, то еще не меньше двадцати дней… Но она кричит и, кажется, рожает…

– Сефу, успокойся, это не повод падать на колени и психовать. Ты на колеснице? Сейчас вызовем лучших лекарей, можно, заодно, и Имхотепа прихватить, он многое знает. И езжай домой, да поможет вам любимая дочь Великого Ра, да будет Маат снисходительна к нашим ошибкам. Ступай к жене.

– Царица, но я не могу поехать с тобой! Но и отпустить тебя я тоже не могу!

Ёжечки-божечки! Какое фантастическое чувство долга!

– Сефу, я обещаю ждать тебя столько, сколько понадобится.

– Царица…

– Ну, что ты заладил, царица, да царица… Езжай домой и лекарей прихвати. Ничего тут без тебя страшного не произойдет!

Так моя поездка была отложена еще на три дня.

Через три недели ладьи отчалили от небольшой царской пристани.

Никакие уговоры не помогли – Сефу ехал с нами. Благодарил богов, потирал красные от недосыпа глаза, но оставаться дома отказался наотрез!

Дома у него остался сын и наследник, имя которому я обещала дать лично, как только вернемся. И, признаться, Сефу было за что благодарить богов!

Я, конечно, слышала или читала когда-то, что медики Египта были весьма искусны. Но я никогда не предполагала, что – на столько! Имхотеп и Барути, его любимый ученик, провели кесарево сечение!

Честно скажу, не взирая на все мои лекции по гигиене и рассказы о микробах, и вообще все сведения о болезнях, которые я смогла вспомнить и передать, когда вернувшийся вечером Имхотеп рассказывал мне, как проводили кесарево, я помертвела…

Мне было безумно жаль Неферту, и я была готова услышать самые печальные новости. В отличии от того же Имхотепа, я прекрасно понимала, сколь ничтожны мои знания! Научить медиков мыть руки до и после обработки ран, обязательно кипятить инструменты и прочее – это, скажем честно, не самые основные сведения о медицине.

Но вот Имхотеп находился в прекрасном расположении духа и торжественно вещал, что операция, сделанная такой знатной даме, неизбежно прославит Барути как великого врача!

– Имхотеп, а ты уверен, что роженица выживет?!

– Царица, мы вместе,  на занятиях в школе,  разрезали столько трупов, что знаем где и что находится в утробе женщины. До сих пор выживает больше половины из тех, кого приходится разрезать. А ребенок, зачастую, при этом и вовсе не страдает. И, смею думать, что уж за госпожой Неферту будет самый лучший уход!

– Ты хочешь сказать, что вам уже приходилось делать такие операции?!

– Два последних года, царица. Мы даем немного дурмана роженице и она почти не понимает, что именно с ней делают. Конечно, мы долго кипятим и инструменты и шелковые нити, это обязательно. Но выживает больше половины женщин и почти все дети.

Слава всем богам, что мне не пришлось при этом присутствовать! Несколько ошалевшая от таких новостей я ушла в свои покои. Была бы верующей – помолилась бы за Неферту и малыша…

Нет, я знала, что трупы вскрывают и делают рисунки, и изучают внутренности, но вот то, что уже делают операции – меня потрясло. Даже половина из этих выживших женщин и то, практически – чудо!

Ведь те знания, которые я передала Имхотепу, по сути – ничтожны. Только теперь я первый раз задумалась о том, как все это изменяет мир…

Неделю до снятия швов Имхотеп и Барути ежедневно сами отправлялись на осмотр больной. Малышу нашли кормилицу, шов не воспалялся, но я каждый день с тревогой расспрашивала о Неферте. И тем не менее, все сошло благополучно! Через две недели больной уже разрешили садиться и у нее появилось молоко.

Через три, она уже лично махала Сефу из носилок, провожая его в путь.

Сразу по прибытии на ладью я приказала Сефу ложится спать. По рассказам того же Имхотепа я знала, что он лично сидел с женой все это время, удивляя даже врачей своим терпением.

Да, здесь было несколько другое отношение к смерти и к женам. Но Сефу действительно любил её…

Я смотрела, как крепко спит на толстой циновке молодой здоровый мужик, как стараются тише разговаривать гребцы-охранники, не желая тревожить его сон. Я была очень рада за него, но в то же время слегка завидовала. Такая любовь – большая редкость и дается она не всем…

Сефу проснулся достаточно бодрым в самом начале вечера. Путешествие предполагалось не слишком длительным и не слишком торопливым. Ехали мы в дальнее поместье Идо. Когда-то там родились близнецы Имхотеп и Идогб, росли и взрослели, учились и влюблялись… Потом жизнь занесла их в столицу, а поместье осталось в ведении управляющего.

– Там большой покойный дом, царица. Стоит он уединенно, крестьяне местные не слишком любопытны, так что могут и не узнать, что в доме отдыхаешь ты. А самое прекрасное – большой сад и высокая стена, за которой могут находиться воины Хасема. Они не будут попадаться тебе на глаза. А еще в саду есть прекрасный бассейн. Думаю, там ты сможешь отдохнуть так, как тебе захочется.