Чужая земля (СИ) - Ром Полина - Страница 10

А Сефу с восторгом в голосе продолжал:

– Вот иероглиф антилопа… И цифра два! Смотри, госпожа, он почти как наш, и отличается только вот этой линией.

Я, разумеется, не видела никакой разницы…

– Это тот зал, где сражались две белых антилопы?! Ну, тот рисунок на стене...

– Да, царевна! А вот, смотри, сейчас мы здесь, и скоро – выход! Ты видишь? Вот коридор, зал и лестница... И потом – река и выход!

– Сефу, остановись!

Он замер у карты и повернулся ко мне.

– Сефу, мы слишком шумим. Пусть люди спят, пока не отдохнут. Завтра, если всё так, как ты увидел – мы выйдем из подземелья.

– Почему не сейчас, госпожа?!

– Потому, что в двух залах и в одном коридоре мы видели завалы. Помнишь, нам пришлось возвращаться? Может случиться так, что и там мы не найдём выход. Не стоит давать людям ложную надежду.

– Как скажешь, царевна.

Он приложил руку к сердцу и поклонился.

– Пойдём, госпожа, тебе тоже нужно отдохнуть…

Я лежала, закутавшись в тёплое покрывало, прижимая к себе бархатную и горячую Басю, и думала. Как ни странно, я не испытывала даже радости от того, что этим жутким пустым городам, этим бесконечным переходам и лестницам, кажется, наступает конец. Я прекрасно понимала, что самое сложное ждёт нас, когда мы выйдем. Если муж моей сестры не дурак, или даже – дурак, но дурак, управляемый жрецом, который собаку съел на подковерных играх, то любой человек в моём окружении рискует очень сильно. И насколько порядочно с моей стороны воспользоваться их наивной верой в богов и божественность фараона? Сама я, разумеется, ни в каких богов не верила. Как и любое дитя Советского Союза, я была матёрой атеисткой. Интересно мысленно представлять, как я выведу храмы в Египте, уменьшу во много раз количество жрецов и «поведу свой народ к свету!». Как интеллектуальная игра – это даже забавно…

Это отвлекало меня от тяжких мыслей, когда мы бродили по подземному городу без особой надежды выбраться. Но сейчас, когда свобода так близка… Не стоит ли мне аккуратно испариться из этого тесного круга?

Без меня, скорее всего, команда распадётся. По отдельности каждый из них может сменить место жительства, и у него будут шансы уцелеть. Не знаю, сколько стоят на местном рынке те золотые безделушки, которые мы тащили из усыпальницы фараона, но, может, взять пару штук и свалить? Ну, как-нибудь устроюсь я в этом мире. Руками я прекрасно умею работать. Не слишком люблю вязать, да. Но умею же! Уйти подальше от Мемфиса, купить дом, развести сад и жить тихонько, не привлекая внимания…

– Царевна…

Голос Имхотепа был так тих, что сперва я решила, что мне послышалось…

– Царевна Инеткаус…

– Что тебе, Имхотеп?

– Вы нашли выход?

– Думаю, что нашли.

– Царевна, позволь поговорить с тобой.

– Я слушаю тебя.

Имхотеп, кряхтя, встал и, очевидно, ориентируясь по шуму воды, пошёл в сторону. Пришлось встать и идти за ним. В темноте я не рассчитала и врезалась в него. Он довольно ловко подхватил меня и потянул к земле. Пришлось сесть. Говорил он шёпотом, но слышала я его вполне отчётливо.

– Много лет назад, царевна, когда я ещё был юн и не слишком умён, крестьяне случайно раскопали в моих землях древнее захоронение. Не одна сотня лет прошла с тех пор, как этого мудреца запеленали и уложили в саркофаг. Вряд ли он был слишком знаменит, могила была крошечной и без богатых загробных даров, а сам саркофаг был весьма неискусно выдолблен из дерева и прогнил. Я приказал оставить могилу в покое – нельзя тревожить предков. Но один из рабов не послушался меня и украл оттуда несколько металлических табличек. Не бронзовых, нет. Какой-то неизвестный металл, лёгкий и серебристый. Я не захотел вновь тревожить прах предка, захоронение к тому времени уже закрыли и установили памятный камень, раба примерно наказали, а я сел изучать таблички. Письмо очень походило на наше, не полностью, но достаточно одинаково писались многие слова. И это было пророчество о том, что в час смерти великого фараона придёт в этот мир воин света без памяти, но обладающий божественными знаниями и покорит Египет, и наденет на себя корону и Верхнего, и Нижнего царства. И будет его сопровождать зверь невиданный, посланный богами… Твой отец, царевна, видел эти таблички. Но посмеялся и не поверил, хотя и был он мудр и велик!

Сперва у меня мороз прошёл по коже… Потом я рассердилась.

– Имхотеп, что мог знать человек, живший сотни лет назад, о своих потомках?! Мало ли что он придумал!

– Позволь мне договорить, царевна.

– Говори.

– Твой отец обладал многими знаниями. Он был умён и велик, он правил царством после семи лет голода и удержал его! Он покорил оба Египта и носил двойную корону, но он ошибся, когда сам расшифровал эту табличку.

– Почему ты думаешь, что он ошибся?

– Он решил, что она о его сыне, Сехемхете. Но там не было имени, царевна. Зато там стоял иероглифы, обозначающий царственную женщину! Знак короны и знак женского начала!

Ну конечно… Ещё только мне поверить, что я послана богами, сложить ручки на пузе и принимать почести!

– Имхотеп, это просто сказка…

– И то, что ты потеряла память, царевна – тоже сказка?! И твой невиданный зверь?!

Божечки-ёжечки! Ну, я врала и выкручивалась, это же понятно! Но я не могу ему сейчас объяснить…

– Я вижу твоё смятение, царевна Инеткаус… Но не бросай нас. На одной из табличек было написано, что главное для этого воина света – вера в себя и жалость к своему народу. Иначе страна погрузится во тьму и голод!

– Имхотеп, я действительно потеряла память, но это совершенно другое!

– А этого, царевна, ты не можешь знать, если не попробуешь! Не боги живут за нас наши жизни, они лишь оставляют нам знаки. Только мы сами всегда выбираем свой путь…

Голос Сефу раздался так близко, что я вздрогнула от неожиданности:

– Если ты бросишь свой народ, царевна Инеткаус, жрецы погубят нас своей жадностью…

Мы молча сидели и слушали, как шумит вода в потоке, а потом Сефу сказал:

– Пора будить твою армию, царевна…

Я лежала, закутанная в тёплые плащи, ловила краем глаза отсветы костра и с наслаждением вдыхала влажный воздух. Звёзды на небе были так велики и прекрасны, что хотелось протянуть руку и снять себе с неба игрушку. К сожалению, в астрономии я – полный невежда. Такие ли звезды стоят над Египтом в моём мире – понятия не имею. Как-то вот никогда не интересовалась…

Сефу назначил караульных, Имхотеп и Амина давно спали, а сам он решил обойти стражу. Вообще не понимаю, когда мой меч спит.

Выход из подземелья все восприняли, как божественное чудо. Удивлялись, радовались, даже веселились. Одна я была в полном шоке. И поговорить об этом ненормальном чуде было не с кем…

Сегодня утром Сефу разбудил бойцов, все умылись, попили воды и пошли за ним. Вообще, я заметила интересную вещь. Мылись египтяне при первой же возможности и с удовольствием. Меня это только радовало.

В этот раз отряд вёл Сефу, и пропустил меня вперёд только к концу нашего пути, ближе к тому залу, где, согласно плану на стене, должен быть выход.

Река, которая текла в этом подземелье, была широка и медлительна, она вытекала из одной стены зала и втекала в огромный тоннель в противоположной стене. Чем-то это напоминало ветку метро. Света в конце тоннеля было не видно, но на каменной набережной были укреплены две ладьи с золочёными носами. У каждой на высоко вздымающемся шпиле носа укреплён золотой, несколько выпуклый диск. Не слишком большой, сантиметров семьдесят в диаметре. Не представляю, что за дерево пошло на их постройки и сколько сотен лет они простояли здесь, в этом влажном мраке, но они обе выглядели совершенно целыми. Поражённые их видом люди неуверенно топтались, боясь подойти. К борту каждой из них была приставлена удобная лестница.

Ну, если я вожак – значит сейчас мой выход.

Я выбрала ту, что была больше размером. На меньшей мы все не поместимся. Страха я не испытывала. Максимум, прогнившее дерево развалится, и нам придётся выбираться отсюда вплавь. Почему-то я верила, что этот поток вынесет нас на поверхность. Лестница даже не скрипнула у меня под ногами, и я взошла на борт. С внутренней стороны борта были три высокие ступеньки, по которым я и спустилась. Поставила Басю на палубу и огляделась.