Последнее "Па" (СИ) - Вишневский Сергей Викторович - Страница 7

Очереди, столпотворение, парочка тумаков особо хитрым, и девушка оказалась у двери корпуса, в котором и проводили испытание. Из-за жалоб горожан было решено перенести прием из Вивека.

— Почему-то эта штука мне напоминает задницу, — раздался голос парнишки совсем рядом.

Марта проследила за взглядом парня и хмыкнула, обнаружив на самой высокой башне черный шар с изображением задницы упыря.

— Плевать, — произнесла она. — Плевать, даже если это чья-то задница, и она может гадить.

Марта взглянула на стоявшего рядом парня.

— Если тут учат магии, то какая разница, что это за штука?

— Да, я так… — стушевался под взглядом северянки парень.

— СЛЕДУЮЩИЙ! — раздался голос из корпуса, и Марта, глубоко вздохнув, и стараясь унять неприятную дрожь, вошла в помещение.

— Имя, род? — не отрываясь от книги с записями, спросил молодой парнишка.

— Марта из рода Ледяного пика, — ответила девушка, внимательно разглядывая парня.

По ее мнению тот был слишком юн, но уже умел читать и писать. К тому же, несмотря на возраст, на нем была мантия, покрытая непонятными знаками.

— Стихию свою знаешь? Проявления были?

— Лед, — ответила девушка. — Я могу делать лед из воздуха или из воды.

— Вода и воздух, — кивнул парень и указал на лежавшие перед ним артефакты. — Бери вон тот…

Марта взяла в руки артефакт и выполнила сказаное, затем второй и третий. Парень по мере выполнения указанного становился улыбчевее и довольнее. В конце он заявил:

— Очень хороший результат.

— Я принята?

— Да. Процесс присяги и магической клятвы проходит там, — кивнул на дверь незнакомец. — Клятву непосредственно ректору.

Марта кивнула и направилась к двери, для себя отметив довольную улыбку мальчишки. Открыв дверь, она вошла в помещение, где на полу красовалась огромная пентаграмма с кучей символов. Посреди этой пентаграммы стоял Роуль.

Упырь был совершенно голый, за исключением сбруи из ремешков и хлястиков. Он стоял, уперев руки в бока, совершенно не обращая на висящее мужское достоинство и ветер, обдувающий мошонку.

— Темная цитадель приветствует тебя избранная! — заявил он и развел руки в стороны. — Приди и поклянись верности темной цитадели и Барроулии!

Марта осмотрела Роуля с ног до головы, поджала губы, сжала кулак и хмыкнула.

— Верности говоришь?

***

Грот сидел с довольной улыбкой постукивал пальцами по столешнице. До его ушей доносились истошные вопли Роуля и звуки ударов.

— ГРОТ! НЕМЕДЛЕННО…

ХРЯСЬ!

БУДУМ!

— Спаси-и-и-ите-е-е-е-е…кхе…кхе…

Парень откровенно наслаждался происходящим и специально не звал следующего, чтобы не портить удовольствие.

— Смотри! Имперцы! — раздался вопль Роуля, после чего в дверь что-то ударило, и из нее выскочил упырь.

— Что случилось, учитель? — притворно вскинул брови Грот.

— Ключ! Немедленно отдай мне ключ! — заявил Роуль, указывая пальцем на небольшой замочек, который удерживал лямки сбруи, которую Хойсо зачаровал на мощнейшее подавление силы. Сам упырь красовался огромным синяком под глазом, большим красным ухом и вывернутым под неестественным углом пальцем.

— Какой ключ? Этот? — продолжил изображать дурачка геомант и показал маленький золотой ключик, висевший на цепочке, на груди.

— Да, этот…

БУДУМ!

Дверь вышибло от удара ноги Марты, а Роуля бросила вперед на пару метров, половину из которых он пропахал лицом.

— КЛЮЧ! — заорал Роуль с ужасом, обернувшись к марте.

— Мы еще не закончили, — произнесла Марта и схватила его за ногу. — Клятва верности темной цитадели, говоришь?

Марта потащила упыря, который выпустил когти и впился ими в половые доски, оставляя глубокие царапины.

— Ключ!!! — продолжал вопить упырь.

Грот же демонстративно снял с цепочки ключик, но вместо того, чтобы кинуть его учителю, он положил его в рот и проглотил.

— ГРОТ, СУКИН ТЫ СЫН! КЛЮ-У-У-У-У…

ШЛЕП!

ХРЯСЬ!

— Кхе-кху-кху…

ХРЯСЬ!

Марта приставила дверь к косяку и продолжила избиение ректора, а Грот глубоко вздохнул и расплылся в довольной улыбке.

— Как же мне нравится моя работа!.. СЛЕДУЮЩИЙ!

— Итак, — произнес Роуль с довольной миной, вышагивая по кладбищу. — Твоей задачей на данный момент является поднятия мертвых с присоединением стихии. И начнем мы с тобой с огня. Самая безопасная стихия… если ты работаешь с магией смерти.

Бом, плетущийся рядом с лопатой, молча слушал лекцию и поглядывал на могилы с имперскими надписями.

— По идее тут нет ничего сложного. Самый обычный ограничено массовый призыв Балаа и круг стихии Лангаса. Соединяем одно с другим через вязи Куро и вуаля. Наши мертвецы наделены дополнительной стихией огня, которая задаст неприятностей всем окружающим. Убить с помощью магии таких не сложно, но надо еще додуматься, как это сделать, а у имперцев с мозгами, как показывает практика, не очень.

— Призыв Балаа я знаю, — произнес Бом, поглядывая на склеп в центре кладбища. — Вязи Куро тоже, а вот с кругом стихии Лангаса…

— Разберешься по ходу, — отмахнулся Роуль. — После того, как ты соединишь воедино все элементы и вольешь силу… — тут Роуль обернулся. — Вольешь, а не выльешь смерти столько, что восстанут дохлые медведи тысячелетней давности.

— Я понял, — опустил взгляд парень.

— Так вот. После того, как ты активируешь приготовленное заклинание, все мертвые в заданной области восстанут и впитают силу огня, которую ты несешь в камне.

— И как сила изменит мертвых? Они будут гореть?

— Если бы ты больше читал, чем наводил ужас на местных поваров, которые теперь дробят кости куриц после супа, то знал бы о первичной стихии в поднятии мертвых.

— Я… еще не дочитал до этого момента, — припомнил нотации Хойсо ученик.

— Суть закона первостихии заключается в том, что соотношение влитой силы смерти и другой стихии должна составлять больше шестидесяти процентов сторонней стихии.

— Почему?

— Потому что если чужой стихии в мертвеце будет меньше, то смерть как основа вытолкнет ее за пределы плетения.

— И что это значит?

— Это значит, что, добавляя огонь, ты придаешь мертвецу ауру огня, которая на функциональна, и на поведение никак не будет влиять, — развел руками учитель и указал на склеп. — А пока я продолжу лекцию, закрывая пробелы от твоей лени, ты можешь начинать чертить призыв Балаа вокруг того склепа.

Бом тяжело вздохнул и, перехватив лопату, отправился к указанному строению.

— И чем же магия огня тогда поможет? — спросил он, начиная вычерчивать рисунок лопатой.

— Тем, что обычный клирик не задумываясь применит заклинание упокоения мертвых, кое не требует много сил и достаточно простое. Конструкты там самые обычные и предназначены для рассеивания силы смерти и разрушения таких же конструктов. Чуешь подвох?

— У меня будут мертвые с плетениями?

— Именно! Первый фактор — твои мертвецы будут не стихийными, а вполне себе поднятыми с плетениями внутри. Это значит, что твои мертвецы будут полностью игнорировать старания недалеких клириков.

— А если они ударят стихией? Тем же лучом света?

— Во-первых, луч света берет на порядок больше силы, чем упокоение, а во-вторых, таким лучом можно уничтожить одного, двух… ну, пусть будет четверых мертвецов. А у нас, между прочим, старое кладбище в распоряжении.

— А если они что-то массовое бахнут?

— Если они бахнут что-то массовое из света против нежити, то спалят огненную ауру, которая будет на твоих мертвецах, — развел руками упырь. — Конечно, можно бахнуть и второй раз, но на это нужно время. А вот для этого нам понадобится… Что?

— Эм-м-м… — Бом обернулся к учителю и состроил задумчивую мину.

— Не делай такое лицо. Иначе окружающие могут решить, что ты умеешь думать, — язвительно заявил Роуль. — Трактат Самуила «Конструктора». Семьдесят вторая страница.