Господство Короля (ЛП) - Кент Рина - Страница 51

— Поздно.

— Что?

— Ты опаздываешь. Твой будильник сработал пятнадцать минут назад.

Она смотрит на часы на прикроватной тумбочке и стонет, садясь. Ее сиськи отвлекают, когда она меняет положение.

— Боже мой! — её глаза расширяются и становятся чертовски голубыми.

Голубой, который я хочу конфисковать и превратить в свой индивидуальный бренд.

— Почему ты не разбудил меня?

Я мог бы, но тогда я не смог бы смотреть, как она спит, или наблюдать за ее нынешними бешеными движениями.

Моя голова наклоняется в сторону, когда она отказывается от простыней и стоит в полной наготе.

Это один из самых ярких моментов моего дня.

— Джонатан! — ругается она, хотя ее щеки окрашиваются в красный цвет.

— Да?

— Ты сделал это специально?

— Что натолкнуло тебя на эту мысль?

— То, как ты смотришь на меня, — она складывает руки на груди, сузив глаза.

— Это бесполезно, когда ты полностью обнажена, дикарка. Или ты, возможно, искушаешь меня?

— Конечно, нет.

— Ну, я искушаю. В конце концов, ты должна мне наказание.

— Нет, не должна. Я заплатила за вчерашнюю ночь.

— Как?

— Ты... знаешь.

— Скажи слова, Аврора.

Красные пятна покрывают все ее тело, а соски, выглядывающие из-под пальцев, твердеют, когда она бормочет:

— Ты трахал мой рот.

Не совсем так. На самом деле я дал ей свободу действий, и она отсосала мне, как хорошая девочка. Со временем она привыкла к моему темпу, компенсируя недостаток навыков своей решительностью. Она единственная, кому удается смотреть на меня с вызовом, даже когда я наматываю ее волосы на кулак, бью членом в горло и размазываю красную помаду по ее рту.

Учитывая ее оговорки в самом начале, становится ясно, что она не часто делала это раньше — минет, то есть. У меня возникает желание убить любого ублюдка, который прикоснулся к ней до меня.

— Но ты не заплатила за поцелуй в моем кабинете, — говорю я ей, все еще наслаждаясь ее наготой.

По правде говоря, мне нравится целовать Аврору. Она разрывается, когда я впиваюсь в ее губы. Она прижимается ко мне и позволяет мне делать все, что я захочу.

Есть что-то эйфорическое в том, чтобы обладать таким огненным шаром, как она, и заставлять ее приходить ко мне, как будто это то, что ей всегда было нужно.

Это одна из тех странных вещей, которые связаны только с ней. Раньше поцелуи никогда не имели для меня значения, до такой степени, что я никогда не делал этого.

Но с ней я не могу насытиться этим.

Я говорю ей об этом не для того, чтобы она возвращалась ко мне за добавкой.

— Позже, — бормочет она. — Я хочу поужинать сегодня вечером. Свидание.

Свидание. Я даже не знаю, как проходит свидание, но обычно оно включает в себя то, что Аврора раскрепощается и говорит о своем прошлом. Только по этой причине я принимаю ее предложения, когда она просит.

— Это два наказания.

— Меня это устраивает.

— Первое сейчас?

— Нет. Я опаздываю.

— Вот как это будет происходить. Я досчитаю до трех, и если ты не пойдешь в уборную, тебе, возможно, придется позвонить и сказать что заболела.

Ее глаза расширяются, и прежде чем я начинаю считать, она трусцой бежит в уборную. Моя ухмылка расширяется, когда я беру телефон и ухожу.

Мои ноги медленно останавливаются перед комнатой Алисии, и моя улыбка исчезает.

Я кладу руку на дверь, как я часто делаю.

Алисия — это напоминание о том, как я потерял контроль над собой. Я должен убедиться, что этого не произойдет с Авророй.

Она уже делится своей внешностью, она не хочет делиться своей судьбой.

Глава 33

Аврора

Проклятый Джонатан.

Я проклинаю его под нос все время, пока стою в пробке.

Этот тиран стремится вывести меня из равновесия. Ему доставляет удовольствие видеть меня беспомощной, беззащитной и полностью отданной на его милость.

Не то чтобы у него таковая имелась.

Он садист до мозга костей.

И ты наслаждаешься каждой секундой этого. Черт, ты с нетерпением ждешь сегодняшнего вечера, как никогда не ждала ничего раньше.

Я отгоняю этот назойливый голос и выпускаю вздох, когда наконец приезжаю в свою квартиру.

Пол позвонил и сказал, что у меня еще одна посылка. Поскольку я уже опоздала, я написала Лейле, чтобы она продолжила утреннюю встречу на заводе без меня и ввела меня в курс дела позже.

Я не могу упустить ни одного шанса узнать больше об Алисии. Я просмотрела все книги в ее комнате и даже в библиотеке. Она часто обводила и подчеркивала слова красным цветом. Иногда она нацарапывала такие слова, как:

Лучше бы ты меня не спасал.

Самое худшее, что можно сделать с жизнью, это задушить ее.

Преступление — это тайна.

Похороните их все.

Чем больше я читаю, тем глубже становится дыра между мной и Алисией. Я начинаю сомневаться, знала ли я вообще свою сестру.

Как будто совершенно другое существо владело ее рукой и написало эти слова.

Может быть, это как с папой. Я думала, что знаю его, но...

Я закрываю дверь на этой мысли, когда вхожу в свой дом и улыбаюсь Полу, который смотрит телевизор с Шелби. Мой сосед даже не обращает на меня внимания. Пол заводит разговор, спрашивает, как я поживаю.

Он тянется за стойку.

— На днях один человек приходил спросить о вас.

Мои мышцы напрягаются. Это, должно быть, адвокат.

— Он назвал свое имя?

— Нет. Он ушел, когда я сказал ему, что вы здесь больше не живёте.

Фух.

Шелби увеличивает громкость телевизора, и у меня перехватывает дыхание от облегчения. Появляется ведущий новостей, его выражение лица серьезно, и это по очень веской причине.

Человек, который сидит напротив него в серой комнате, главный герой моих кошмаров. Тот, кто копает могилы и душит людей скотчем.

Максим Гриффин.

Самый известный серийный убийца в новейшей истории Великобритании.

Мой отец.

Из телевизора доносится серьезный тон ведущего новостей.

— Сегодня у нас эксклюзивное интервью с Максимом Гриффином. Впервые за одиннадцать лет он добровольно решил поговорить. Что происходит, когда убийца нарушает свое молчание?

Камера увеличивается и фокусируется на отце. Он непринужденно сидит на стуле, одетый в черный пиджак и брюки цвета хаки, и выглядит невозмутимым. Его борода подстрижена, но он все тот же широкий, высокий. Красавчик. Выглядящий как мечта каждой женщины, он так пугает.

Именно поэтому они падали к его ногам.

Когда звучит его вкрадчивый голос, в котором едва слышен йоркширский акцент, я чуть не опрокидываюсь от его воздействия на мои нервы.

— Я предпочитал молчать, думая, что защищаю свою дочь. Но теперь я понимаю, что ее тоже нужно привлечь к ответственности.

Я спотыкаюсь и чуть не падаю назад.

Нет.

Нет, нет, нет.

— Мисс Харпер?

Я задыхаюсь, когда Пол прикасается к моему плечу. Мое сердце скачет синхронно, как будто вот-вот выпрыгнет из горла.

— Вы в порядке? Вам нужно присесть?

Мне нужно выбраться отсюда.

Не просто из здания, а отсюда. На улицу.

Я выхватываю пакет из рук Пола и вылетаю из места, где раздается голос Максима, где он преследует и преследует меня. Мое сердце колотится, дыхание вырывается наружу.

Слезы текут по моим щекам, когда я чувствую, как мир приближается ко мне своими призрачными руками и мясистыми пальцами.

Это похоже на то время снова и снова.

Тело врезается в меня, и я замираю. Мои губы раздвигаются, когда я встречаю ее глаза. Эти ярко-зеленые. Сара. Я никогда не забывала ее имя. Теперь она выглядит по-другому. Она не растеряна, не плачет и не умоляет меня вернуть ее мать.

Она такая же, как они.