Анклав (СИ) - Ермошин Андрей Федорович - Страница 18
- Предыдущая
- 18/77
- Следующая
Бригадирша шла впереди, освещая дорогу шахтёрским фонариком, остальные старались не слишком отставать. В который раз Алекс порадовался, что с ними нет сейчас Мари. Тогда у Агаты она тоже вызывалась участвовать, но Алекс наотрез отказал, понимая, что такое предприятие его сестре не по силам. И вот убедился: ей было бы тяжело даже здесь, в душном обогатителе, не говоря уже о тоннелях глубоко под землёй.
Неясным, нарастающим при приближении заревом встретил их очередной зал, и вскоре вся пятёрка, покинув обогатитель по наклонному ходу, собралась над колодцем ствола шахты.
Пётр запрыгнул на площадку грузового подъёмника и осмотрел пульт управления.
— Обесточен, — проговорил он с досадой. — Переодевайтесь пока, я проверю лифты.
— Не надо. Скачок напряжения могут заметить, — предостерегла Агата.
— То есть нам по лестнице спускаться? Четырнадцать уровней? — послышался из раздевалки голос Бориса.
— А что? Или, по-твоему, на первом комбинате тебя тоже на подъёмниках катать будут? Пойдёмте одеваться.
Каски решили оставить, взяли с них только фонарики. Надев комбинезоны и сапоги, вернулись к Петру.
— Ну, вроде всё, — кивнул ему Алекс, — можешь идти назад в литейный. Заглядывай иногда в обогатитель, слушай, не зайдёт ли кто с главного входа.
— Вы только поскорее.
— Постараемся, — сказала Агата не очень уверенно. — Постараемся не задерживаться.
Когда медик ушёл, четверо оставшихся сгрудились полукругом подле грузового подъёмника, у ворот рукотворной бездны; глядели в черноту, что низвергалась прямо из-под ног.
— Ладно, давайте уже покончим с этим. Нужно вернуться к обеду.
Железные ступеньки и перила зигзагами устремлялись вниз по отвесному колодцу вдоль рельс грузового подъёмника. Несмотря на глубину, дна колодца — четырнадцатого уровня шахты — достичь удалось довольно быстро.
Здесь шумела вентиляция. Горели лампы, но через одну, и только на треть привычной яркости. Увидеть что-либо без фонариков было бы непросто, и их оставили включёнными.
В старом тоннеле большинство из них не были со дня обрушения. Пока Тимур просматривал планы, Алекс отпёр замок на решётке и на пару с Борисом откинул увесистую клетку люка.
— А твоя сестрёнка не промах, — взгляд Тимура замер на лице Алекса. — Вроде из служащих, а понимает, что к чему.
— Это ты о чём?
— Ну, ключей ведь уйма. Все одинаковые. Поди разберись, какой из них нужный, если ты никогда этой решётки не видела.
— А по-другому никак. Работа у неё такая, — сухо ответил Алекс, прикинувшись, что не распознал в словах инженера едкого, малопонятного ему предубеждения, с которым тот всегда относился к его сестре. Сейчас пропустить выпад мимо ушей казалось выбором наиболее верным. — Ну, так и будем стоять, или пойдём уже?
На пол нижнего тоннеля спрыгнул Борис, вслед за ним — бригадирша и Алекс. Тимур остался, чтобы привязать к решётке принесённую с собой верёвку; уже слезая по ней, он захлопнул люк изнутри.
Снова пахну́ло сыростью, повеяло холодом. В свете четырёх фонариков пыльный и грязный, напрочь заваленный горками породы штрек казался уже не таким пугающим.
Ступая медленно и осторожно, они двинулись вперёд.
— И всё-таки я не сошёл с ума, — проговорил Алекс, стоило им выйти к тоннелю, по полу которого журчал ручей. Ему показалось, что уровень воды стал теперь поменьше, чем тогда, гораздо отчётливей читались неровности пола. Всё остальное тоже было на месте: и лампы, и кабель на вбитых в стену скобах.
— Ну и ну… — Агата обвела коридор растерянным взором — лоб неестественно сморщенный, брови нахмурены.
— Умереть не встать! — пролепетал Борис.
Тимур тотчас же закопался в свои планы и секунд двадцать внимательно их изучал. Затем, не отрываясь, произнёс:
— Примерно понимаю, где мы. Хочется верить, что первый комбинат — налево.
— Дно твёрдое, — Алекс попробовал наступить в воду сапогом, сделал пару шагов к ближайшей лампе. Хоть и с опаской, остальные пошли следом.
— Зачем они жгут свет, если тут никого? — спросил Борис боязливо. — Никакого же смысла…
— Думаю, это не осветительные лампы. Иначе почему красные? Да ещё не светят вообще. Скорей всего, это навигация, чтобы не заблудиться, — предположил Тимур.
— Всё равно никакого смысла…
— Это ты думаешь, потому что ты — шахтёр. А поставь себя на место тех, кто не привык тут работать.
Слегка петляя, коридор уходил дальше и дальше; изредка по бокам появлялись тёмные жерла ответвлений. Серебристый кабель плотно прилегал к стене, зеркальной чистоты скобы резко контрастировали с почерневшим металлом крепей. Хлюпанье шагов эхом отзывалось в своде.
— Сейчас мы, наверное, прямо под моим домом, — Борис, который плёлся позади всех, вскинул глаза в потолок, точно на самом деле видел что-то сквозь каменную толщу.
— Скорее, домом Алекса, — поправил его Тимур. — Смещаемся к центру долины.
— Смотрите, там сухо. — Агата указала на пустоту, в которую чуть поодаль проваливалась левая сторона тоннеля. Туда же уводили кабель и красные лампы, хотя сам тоннель продолжался дальше.
Отряхнув сапоги от успевшей прилипнуть к подошвам илистой массы, они ступили на возвышение, обшарили площадку лучами фонарей. Здесь из-под ног торчали изрядно пожёванные коррозией остатки рельс, а возле стены нашлась опрокинутая на бок, давно отслужившая своё вагонетка.
— Сюда, — Тимур вышел вперёд. — Ствол шахты где-то рядом.
Следуя за кабелем, они попали в очередной коридор, схожий по ширине с предыдущим, и скоро в отдалении красный свет ламп разбавился примесью белизны.
Но не успел Алекс обрадоваться, как заподозрил неладное. Несколько секунд потребовалось, чтобы понять причину: у тоннеля буквально не было перекрытий. Опустив луч фонарика ниже, Алекс увидел балки, что либо в беспорядке лежали на полу, либо утыкались в него одним концом, пока второй кое-как держался в пазах. Вкривь и вкось, на честном слове стояли вертикальные крепи. Хоть и не в таком масштабе, но всё это встречалось и в тоннеле, откуда вышли шахтёры; но здесь, посмотрев на потолок, они вздрогнули.
Весь свод тоннеля был, будто паутиной, опутан трещинами: средь густой сетки мелких попадались и большие, и поистине гигантские, шириной с два пальца.
Алексу тотчас стал очевидным парадокс, из-за которого трещины не бросились в глаза в первую же секунду: просто они были повсюду, их было так много, что создаваемый ими хаос бессознательно воспринимался как должное. Ломаные линии на потолке казались всего лишь замысловатым узором; осознание того, что он представлял собой в действительности, нахлынуло не сразу.
Тимур побледнел.
— Да тут в любой момент всё рухнет… — проговорил он полушёпотом, уставившись широкими от испуга глазами на потолок, — уходим… уходим отсюда!
Шахтёры ускорили темп. Под ногами хрустели обломки свода. Кабель здесь уже не был приделан к стене, а тянулся прямо по полу: видимо, живого места, чтобы вбить скобы, не нашлось. Путеводной нитью петлял он то между крупными валунами, то по настилу из каменной крошки, то по относительно чистым участкам. И вот за очередной парой дырявых, полусгнивших вагонеток показалось квадратное пятно света, до того слабого, как если бы проникал он сюда сквозь водную массу толщиной в десятки метров.
— Потолок здесь будто получше… — Алекс покосился на Тимура.
— Ствол укрепляется основательней всего, — сказал тот. — Видишь, опоры тут ещё в порядке, куда ни шло, — инженер остановился на середине освещённого квадрата и, задрав голову, добавил. — Действительно, он. Почти как у нас.
Далеко наверху белел крохотный клочок неба.
— А где лестница? — спросил Борис. — Лестницы нету!
Алекс поводил по сторонам лучом фонарика, но тоже не обнаружил ступеней с балюстрадой из металлических прутьев.
Вместо них всё выше уходили по стволу шахты две планки с приваренными каждую четверть метра перекладинами. Лестница, напоминающая скорее вертикальные рельсы, вела, казалось, в бесконечность.
- Предыдущая
- 18/77
- Следующая