Снова в школу (СИ) - "Amaranthe" - Страница 60

— Ты воспользовался даром, чтобы переспать со мной, — продолжала шипеть Эльза.

— Нет, вовсе нет, — я попробовал оправдаться, вот только у меня получалось не очень, все-таки я воспользовался даром, чтобы переспать с ней. — Эльза…

— Да пошел ты, — и она оттолкнула меня, да так, что я поскользнулся и шлепнулся на кафельный пол. — Ты ничуть не лучше, чем был тот же Валя Лосев.

Я скорее почувствовал, что она ушла, потому что стало как-то холоднее.

— Оу-у-у, — наконец, я сумел выразить всю несправедливость этим миром в стоне. К рези в глазах прибавилась боль в руке, которую я, если и не сломал, когда падал на пол, но сильно ушиб, это точно.

Вдобавок к уязвленному самолюбию и довольно болезненной неудовлетворенности, разбавленным болью в руке и резью в глазах, добавился сильный гул в голове. В глазах потемнело и не только пена была тому виной. В этот момент я очень сильно поблагодарил Эльзу, за то, что она меня толкнула, потому что в противном случае, я просто завалился бы сейчас, и не думаю, что это было бы менее безболезненно, потому что башку я бы себе точно разбил.

— Пеший. Один. Двор. Кочка. Любимый. Юнга. Час. Итог. Разное. Если. Зонт. Облако. Найти. Атом. Торт. Орда. Руки. Ыру. Компас. Кокос. Омут. Мать. Утка.

— Замечательно, охренительно замечательно, — проблеял я, чувствуя, что отрубаюсь. Но, прежде, чем отъехать в мир грез, я с трудом перевел, что мне только что приказали сделать. — «Подключи резонаторы к кому»? Что такое резонаторы, и как мне их подключить? — И тут из лейки душа на мое лежащее на полу и дрожащее тело полилась теплая вода, которая тут же принялась за мое лечение, и следующий образ, который возник у меня в голове я смог перенести без ощутимых последствий, даже не залив все вокруг кровью, которая хлестанула из носа, во время первого, так называемого контакта.

Резонаторы — это, оказывается, те палки, которые я вытащил из подвала для тренировки. А подключить их к кому, означало взять несколько адамантинов, которые абсолютно точно в доме имелись, все-таки нам принадлежала шахта, в которой эти неадекватные камни добывали, и разместить в определенной последовательности с палками, ну и внутри получившегося натюрморта должен был лежать ком.

Кряхтя, как столетний дед, я поднялся на ноги, смыл-таки злополучную пену, и направился уже в свою комнату, назло всем не одеваясь, а обмотав бедра полотенцем. Я в своем доме, кому не нравится, могут выметаться.

В спальне, в одних трусах, я составил конструкцию, которую словно залили мне в мозг и положил туда ком. Сначала ничего не происходило, затем по очереди вспыхнули и погасли палки, утратив при этом свой серебристый блеск, а затем ком звякнул, но звонивший не определился, только цифра один светилась на панели. Вот только абонентов с одной цифрой в номере не существует. Подняв ком, я активировал прием звонка. Голограмма была синей, но даже она не могла скрыть красоты этой женщины. При этом сама система утверждает, что я вот так подсознательно хочу ее видеть.

— Я нашла способ связи, — сказала женщина.

— Я понял, — я смотрел на нее, пытаясь понять, а куда моя проекция уходит.

— Завтра поговорим. Теперь тебе нужно немного отдохнуть. Предстоит тяжелый день.

— Это точно, — я зевнул и закрыл глаза, сразу же провалившись в сон, подозревая, что спать мне осталось где-то пару часов.

Проснулся я сам, словно от толчка. Просто открыл глаза, разглядывая потолок, и отмечая, что в комнате, несмотря на задернутые плотные шторы, уже достаточно светло. Сразу же, как только я проснулся, дверь отворилась и в комнату вошел Денис Борисович. Пройдя к окну, он одернул шторы, впустив в комнату солнечный свет. Заметив, что я проснулся и молча наблюдаю за ним, дворецкий слегка наклонил голову в знак приветствия и молча вышел из комнаты.

— Все-таки жизнь аристократа имеет, кроме плюсов еще и минусы, — пробормотал я, гипнотизируя взглядом дверь, потому что не был уверен в том, что ко мне не вломится кто-нибудь еще. — Например, никакой защиты личного пространства. Ни вздрочнуть по утрам, ни еще какое-нибудь безобразие сделать, обязательно кто-нибудь заявится в процессе и все обломит.

Продолжая бурчать, я начал приводить себя в порядок. Долго стоял перед душевой кабинкой, но в итоге решил, что ночного душа вполне достаточно, и ограничился простым умыванием.

В шкафу у меня висел еще один костюм, и это было хорошо, потому что я не был уверен, что вчерашний можно починить так, чтобы не было заметно, а это означало только одно — костюм придется сдавать в утиль. Жаль, я уже к нему даже как-то привык.

На этот раз в дверь стукнули хотя бы приличия ради, прежде чем она отворилась и вошла Эльза. Черный костюм сидел на ней просто отлично, и да, я, кажется, начинаю понимать прикол узкой юбки, прикрывающей колени — на самом деле, это безумно эротично, даже странно, что я этого раньше не замечал.

— Пора выдвигаться к крематорию, — сухо проговорила Эльза, окинув меня взглядом и сочтя приемлемым для предстоящей церемонии. Вот только, на чем мы поедем? Вряд ли у меня машина самовосстанавливающаяся.

— На мотоцикле поедем? — я задал вполне нормальный вопрос, учитывая обстоятельства, и не следует меня прожигать таким злобным взглядом.

— Папа прислал лимузин, — сухо обронила Эльза и пошла к выходу. Надо же, какой замечательный папа, обо всем и всех позаботился, просто чудо, а не тесть. Я непроизвольно сжал кулаки. Спокойно, Сава. Бойнич желает тебе только добра, ведь иначе он не попадет на свою заветную шахту. Вот только…

— Откуда твой отец узнал о проблемах с моей машиной? — я схватил Эльзу за предплечье, разворачивая ее лицом к себе. — Это произошло ночью, он не мог…

— Если ты думаешь, что ему есть дело до твоей машины, то ты глубоко заблуждаешься, — Эльза попыталась вырвать руку, но я держал ее крепко. — Лимузин — это оговорённое заранее условие, чтобы все прошло по высшему разряду. Отпусти, ты мнешь мой костюм!

Наши взгляды скрестились, только что искры не сыпались, и не слышно было звуков, бьющихся друг о друга клинков. О, да, мы будем просто идеальной парой. Будем жить долго и несчастливо, пока однажды не сдохнем в один день, скорее всего, прикончив друг друга. Я медленно отпустил ее руку, и Эльза, вскинув голову, вышла из комнаты, оставив меня с неразрешенной задачей: я ее все-таки хочу, до помрачнения, или ненавижу до такой степени, что с удовольствием свернул бы шею? Хороший вопрос, на который я пока не нахожу ответа. Правда что ли в бордель податься? Продолжить славную традицию Савельевых, так сказать, главное, так же позорно там не умереть. И, что весьма существенно, никого и не удивит такой вот мой демарш, так зачем себя мучить?

Выйдя из комнаты, я столкнулся на лестнице с Юрчиком, который о чем-то шепотом разговаривал с Гаврилой Петровичем. Услышав мои шаги, он прекратил свои перешептывания и, бросив в мою сторону злобный взгляд, быстро спустился по лестнице вниз, к счастью, на своих двоих, а не на самокате с гравидвигателем.

— И о чем вы так мило беседовали с Юрием, дядя? — произнес я скучающим тоном, с трудом себя сдерживая, чтобы не послать Гаврилу вещички вместе с Юрчиком собирать, если он по своей неосмотрительности этого еще не сделал.

— Всего лишь об его перспективах остаться в этом доме, который для нас с ним уже стал родным…

— Нет, — я остановился напротив Гаврилы, чувствуя, что эти мои родственнички настолько выводят меня из себя, что во мне начинает непроизвольно призываться дар. Дядюшка, видя, как загораются мои глаза, отшатнулся. Похоже, что у него самого, да и у Юрчика с даром слабовато. Может быть поэтому их и попросили Грачевы не мозолить глаза в клане? Ну а что, когда я читал про устройство этого мира, то нашел весьма интересную статью, в которой было проведено сравнение между нашими кланами и кланами Японской империи. Например, там, принадлежность к какому-либо клану определялось наличием дара. Нет дара — гуляй. Прослойка «вольных» в Японской империи чрезвычайно велика, и в ней нет ни одного одаренного. Это низший слой общества. Они не могут ничего добиться в жизни, их просто не пускают наверх. Удел «вольных» быть обслугой. Странно, что там все еще нет никакого намека на бунт, потому что вряд ли такое положение дел многим нравится. С другой стороны, у нас вот, например, целые кланы вполне процветают, во главе которых стоят неодаренные. Но тут мы, и под «мы» я имею в виду старую аристократию, сами виноваты. Так что не на кого пенять. А вот Грачевы может быть захотели уподобиться японцам, и попросили освободить помещения паршивых овец. Или я себя накручиваю? Хотя, Василий, отец Юрчика, должен быть в крематории. Можно будет у него и спросить.