Гиперборея. Наследники (СИ) - Степанова Мария Игоревна - Страница 20

В это время дверь открылась, оттуда бледный, но на своих ногах, вышел Кирилл, поддерживаемый матерью, а за ним Ренат. Алиса вскочила, подошла.

— Ну, как ты? — спросила она жалостливо.

Мать Драгона зыркнула на нее недовольно, а сам пострадавший поморщился, улыбнулся сквозь страдания.

— Всё норм, — он держал в руке листок бумаги.

— Болит? — сморщилась Алиса сочувственно.

— Ага.

— Перелом?! — испуганно спросила она.

— Нет, ушиб.

— Бедный… — Алиса вдруг очень захотела обнять его, несчастного, побитого. Она одной рукой неловко обхватила его за талию, прижалась. Кирилл ответил на объятие, прижался виском к ее голове.

— Кирочка, надевай куртку, поехали, — мать почти оттолкнула Алису, взяла у него листок, — тебе нужен покой. А с этим бойцом мы еще разберемся!

— Мама! — голос Драгона был гнусавый но очень раздраженный, — я же сказал, никаких разборок! Я сам виноват!

— Он мог вообще тебя убить! — в голосе матери зазвучали слезы, и, кстати, вы что там, пили?! Это что за школьная вечеринка такая?! Я вот директору… И ресторан! Как допустили, чтобы дети…

— Лена, успокойся, не кричи, ну всё же хорошо, — муж говорил вполголоса, басовито, будто убаюкивал, обнимал жену, похлопывая ее по плечу. Подняв глаза на пасынка он качнул головой, и глазами выразительно показал на выход, и сам пошел, увлекая взволнованную женщину.

— Витя, перестань меня успокаивать! — возмущенный дрожащий голос взлетал до потолка, но она шла, увлекаемая мужем.

— Ну, я пойду, — виновато улыбнулся Кирилл, — а то мать прибежит обратно…

— Иди, — Алиса улыбнулась в ответ.

Он всё время, пока шел к двери, оглядывался, и Алиса каждый раз взмахивала рукой.

— Пойдем, домой тебя отвезу.

Ренат стоял неподалеку. Алиса кивнула. Почти всю дорогу они ехали молча. Он молчал, и Алиса тоже.

— Парень молодец оказался, — с уважением в голосе вдруг произнес Ренат, — мать орала на весь кабинет, что будет побои снимать, а он уперся и ни в какую.

— Сотрясения нет? — спросила Алиса.

— Легкое, — ответил Ренат, — быстро очухается, посидит пару недель на больничном.

Он подвез ее, попрощался и уехал. Алиса побрела к дому, потом остановилась, присела на скамейку, набрала Катерину. Подруга ответила почти сразу, и Алиса полчаса пересказывала ей события в больнице. Катька ахала и охала, сочувствовала Драгону и радовалась за Вальцова, но больше всего ее интересовало, с кем Алиса добралась до травматологии.

— Алиска, ты понимаешь, что это неспроста?! — с придыханием спрашивала она, — он прямо пасёт тебя!

— Кто?! Ренат? — это было такое нелепое предположение, что она даже не стала задумываться о его возможности.

— Слушай, даже слепой бы заметил, что он к тебе неравнодушен.

— Катя, — Алиса так устала сегодня, что спорить с подругой, любимое занятие которой было придумывать романтические отношения всех вокруг, — он старше меня, у него своя компания, и он просто мой тренер.

— И что из этого препятствие?

Подругу было не остановить.

— Всё, я пошла спать, можешь сочинять что хочешь. И, кстати, ты совсем недавно говорила то же самое про нас с Кириллом.

— А одно другому не мешает, — важно заявила Катерина.

Дома Алиса, конечно, схлопотала по полной программе. Не так, как в четвертом классе, когда загулялась по подружкам и вернулась домой в половине одиннадцатого вечера, и не так, как в девятом, когда уехала на экскурсию с группой и забыла дома телефон, но бабуля долго и громко возмущалась, давила на совесть и требовала соблюдения правил дома. Под этот шум Алиса быстренько переоделась и запихала заляпанную Кирилловой кровью футболку подальше вглубь гардероба, чтобы не поднимать новую волну расспросов.

Она уже почти уснула, когда телефон, стоящий в беззвучном режиме, жужукнул. Любопытство взяло верх, и Алиса дотянулась до аппарата. В сообщении от Кирилла было два слова — "люблю тебя". Алиса положила телефон и прикрыла глаза. Так. Он сделал свой ход. Теперь ее очередь.

***

О том, что Драгон признался ей в любви, Алиса подумала сразу же, как только проснулась. Второй мыслью было то, что она какая-то ненормальная. Где же счастье и восторг? Почему ей не хочется скакать и радоваться? Ну, или, хотя бы, ощущать удовлетворение, ведь ей признался в любви парень, на которого (права Катька!) заглядывалась половина девчонок из параллели, если не больше. А он выбрал ее — совершенно некомпанейскую, не такую уж и красивую…

Алиса взглянула в зеркало. Нет, ну она очень даже ничего стала, ей нравилось отражение, но он-то начал ходить за ней когда она была еще… Не в форме, если можно так сказать… Тут было о чем подумать. Но думать оказалось некогда. Праздники закончились, и началась новая неделя. в школе она сидела одна, подготовка к экзаменам шла вовсю, и Алиса призналась себе, что в одиночестве она работает гораздо продуктивнее, чем когда Драгон рядом источает дофамин. Утром она, все же, подумав, отправила ему смайлик с поцелуем, потому что совсем проигнорировать сообщение было невозможно. Драгон сидел дома под присмотром матери, и больше всех этому радовался Вальцов, который уже знал, что Кирилл его ни в чем не винит, и чувствовал себя чудовищем.

— Алиска, ты это… — бубнил он на перемене, — … ты не сердись… Я не хотел…

Алиса уверила его, что уж у нее-то точно претензий нет, и Вальцов, вспотевший от морального напряжения, вздохнул облегченно.

А вечером опять была тренировка. Алиса уже привыкла к нагрузкам, и даже научилась примерно распределять силы, чтобы не падать, как подкошенная, в конце занятия, Ренат научил ее пользоваться почти всеми тренажерами, и теперь она не чувствовала себя полной неумехой. Он даже иногда позволял ей заниматься самой, а сам уходил к штангам или подтягивался на турнике, и это было самое лучшее, потому что тогда она избавлялась от его пристального взгляда.

Она надеялась. что сегодня он тоже пойдет позанимается. Но не тут-то было. Будто бы у него за ночь созрел новый план, как замучить ее до полусмерти. Сначала было какое-то слишком длинное кардио, под нудный разговор о читмилах, потом силовые на ноги и пресс, после которых всё горело и болело, и, под конец он скомандовал:

— Спарринг!

Алиса застонала. Почти сразу он начал обучать ее контактным видам спорта. Не сам, конечно, но Алисе от этого было не легче. В группе по контактным видам спорта занимались одни мужчины, и когда Ренат привел ее в зал, все восемь человек уставились на нее. Тренера звали Сережа, и он был похож на добродушного медведя — большой, с крупными руками и очень волосатой грудью. Сережа улыбался, когда объяснял, но когда показывал, то улыбка его пропадала, и швырял он своих спарринг-партнеров очень даже серьезно, только раздавался стук упавшего тела. Алиса сначала запаниковала, но ей стало немного легче, когда к ней в пару встал сам Ренат. Похоже что Сережа с ним уже поработал, и Ренат очень умело производил захваты, но ее клал на маты аккуратно. Алиса была совершенно уверена в том, что это всё бесполезно, но, спустя две недели вдруг у нее получилось, и она грохнула тренера на пол, тут же испугавшись, что перестаралась. Она бросилась поднимать Рената, и увидела, что он улыбается.

Успехи были непостоянными. В хороший день кое-что получалось, и Сережа хвалил ее громко, приводя в пример мужчинам, а в плохой не получалось, тут уж Сережа не сдерживался, и выражал все свои эмоции, причем иногда матом. На Алису никогда не кричали матом, она пугалась. Хорошо что рядом были Ренат или Тина, которая иногда подгадывала время и приходила позаниматься, иначе Алиса убежала бы и больше не вернулась. С Тиной она тоже боялась тренироваться, помнила, как та уложила троих здоровенных мужиков. Но подруга источала такую уверенность в Алисиных силах, что той ничего не оставалось, как выполнять правильно. С Тиной получалось даже лучше, чем с Ренатом, из-за чего эти двое шуточно спорили, присваивая себе лавры за ее успехи.

Сегодня был Ренат. Алиса приготовилась следить за Сережей и сделать всё правильно. Ренат как-то по-особенному смотрел на нее сегодня, она не могла понять, ей казалось, что он недоволен ей. Сережа скомандовал, Ренат схватил ее, и тут же Алиса почувствовала, что что-то не так. Ее рука поползла куда-то в бок, она начала заваливаться, и упала неловко, завернув кисть. Острая боль прожгла руку, и Алиса оглушительно вскрикнула.