Чернокнижница (СИ) - Мелевич Яна - Страница 28

— Четыре славных поросенка в полночь на кладбище тайком колдовали. В крови пяточки, над телом несчастного они изгалялись, Четыре хрюшки в полночь на кладбище колдовали. Измазались пяточки в крови, и тело несчастного злым умыслом терзали, — промурлыкал Эйдан в рифму, целую мою шею.

Я с наслаждением прикрыла глаза, откидывая голову назад и забывая об остальных зрителях. Пальцы коснулись светлых волос, электростатика ударила короткими молниями, когда вибрация в воздухе стала отчетливее.

Да, прекрасно. Наш дорогой убийца сходил с ума от бессилия. Распахнув глаза, я уставилась в темноту, замечая очертания маньяка. Пока руки Эйдана ловко исследовали мое тело, убийца изнемогал от желания уничтожить нас. Из головы парня исчез образ тех, кто сегодня должен был покинуть земной мир в муках.

Только я и Холланд. Никого больше.

— Говорил, как люблю тебя в такие моменты? — промурлыкал Эйдан, прикусывая кожу на ключице. В темноте кинозала взгляд янтарных глаз полыхнул желтым огнем вожделения и предвкушения, пробуждая силу.

— Фу, какие сантименты, — прошептала я, склоняясь и ловя горячее дыхание. — Бубенчика надо взять. Кролик любит гулять ночами по кладбищу.

Всего лишь редкие вспышки, однако такие возбуждающие. Магия текла по венам, а ядовитые слова отравляли разум. Наши отношения неправильные, любовь — болезнь и зависимость.

Вариаций у стокгольмского синдрома множество, даже отпетые чудовища подвержены слабостям психики. Чем сильнее чувства, тем быстрее теряешь голову — незыблемое правило. Поэтому ведьмы и колдуны так редко создавали союзы, скреплённые кровью с привязками к душе.

Я знала: связь крепнет вновь с каждым днем, и вскоре разрыв станет невозможен.

— Что ты скрываешь от меня, — прошептала Холланду на ухо, прикусывая мочку. — Скажи.

Ответа не последовало, только губы обжег очередной поцелуй, кружащий голову и опьяняющий сильнее самого убойного пойла. Инстинкт охотника перебил все остальные эмоции. Особенно когда наш потенциальный убийца встал и вышел из зала.

— Хрюшки-то живы? — поинтересовалась я, с трудом отрываясь от Эйдана и слыша тихий смех.

— Похороненный заживо человек может продержаться пять с половиной часов. А юные колдуны и того дольше. Пусть даже с зачатками магии, — ответил Холланд, поворачивая ко мне экран смартфон с видео из могил.

Они еще дышали, пусть больше и не бились в истерике. Олеся тихо плакала, пытаясь держаться в условиях узенького пространства гроба. Руслан бил по стенкам и звал на помощь. К сожалению, звук был выключен, поэтому я могла лишь догадываться о проклятиях, что парень насылал на головы своего могильщика. Зато Игорь метался и растрачивал попусту остатки кислорода, задыхаясь от бессилия, царапая крышку изнутри, сдирая ногти до крови.

Ваня держался лучше всех. Он оставался спокоен, втягивая носом воздух и выдыхая ртом. Лицо казалось напряженным, однако первые магические искры периодически сверкали вокруг него, искажая трансляцию. Изображение дернулось несколько раз, поэтому я перехватила запястье Эйдана, вглядываясь в импульсы меж пальцев поросенка.

Учитывая, как постепенно расслаблялись мышцы на лице Ивана, тот пытался воссоздать в подсознании приятные моменты. Умиротворяющие. Поэтому образы крохотных бабочек кружили подле него.

— Эмпат?

— Телекинетик, — улыбнулся Холланд.

— Похож на тебя, — усмехнулась я в ответ на негромкий смешок. — Только ты начинал не с милых насекомых, а кошмаров у жертв.

— Прекрасное было время, — Эйдан сорвал последний поцелуй, кивая в сторону выхода. — Идем, нас ждут.

Я бросила взгляд на раскиданные по рядам листы с рисунками, вновь поворачивая голову к бывшему мужу и не спеша слезать с колен.

— Последний раз задаю вопрос, — коснулась носа Холланда, глядя прямо в горящие радужки глаз. — Кто автор этих рисунков?

Он провел языком по зубам, рассмеявшись, как полоумный. А ответ услышала на выдохе, когда очередной поцелуй забрал у меня последние остатки здравомыслия.

— Я, — проговорил Эйдан хрипло, легонько шлепнув меня ниже спины. — Пошли, дорогая, нас ждут веселые приключения. В этом мире столько зла, что на его фоне мы будем казаться ангелами!

— Он закопал нас в могилах! — истерила Олеся, пока я задумчиво оглядывала темнеющие вдалеке кресты с памятниками.

Четыре свежевскопанные ямы на свободном участке радовали глаз. Пока остальные поросята приходили в себя, я потерла ладони, норовя согреться.

— Лесь, угомонись, — терпеливо повторял Игорь, стараясь удержать на месте подругу, рвущуюся на волю. У парня без того болело старое ранение, так еще приходилось нянчить подружку-истеричку.

— Успокоиться?! Нас едва не убили!

— Черт побери, нам расскажут, что здесь происходит?! — вторил истеричным визгам Руслан, буравя меня недовольным взглядом.

Ох, мальчик. Попридержи коней, ведь все могло закончиться гораздо хуже.

Час назад мы приехали сюда, а ребята уже успели выбраться. Первым из могилы вылез Ваня, которому удалось сосредоточить силу в своих пальцах. Комья мерзлой земли валялись в радиусе нескольких метров вперемежку со снегом и остатками деревянной крышки гроба. Именно Иван из последних сил добрался до администрации в здании богадельни, попросив охранника помочь друзьям.

Сам Коновалов стоял и смотрел пустым взглядом перед собой, перепачканный в земле. Ваня не замечал ни холода, ни пронизывающего ветра со стороны реки Охта. Просто разглядывал мертвого охранника, чья неестественно вывернутая шея стала причиной скоропостижной смерти.

Так бывало, когда большой выброс силы поражал всякого, кто находился в радиусе положения. Едва Иван решил, что приятель Игорь Липанов умер, задохнувшись в гробу. Эмоции породили взрывоопасную смесь в сочетании с даром телекинетика.

— Ты едва выжил! А этот парень мертв, боже, — заскулила Олеся Теркова и провела ладонями по зареванному лицу.

На девчонке была мантия волшебницы, подобная тем, что продавались в сувенирных лавках. На коленках капроновые колготки пришли в негодность, демонстрируя раны и синяки. Сама Теркова начала изрядно замерзать вместе с остальными ребятами. Ничего удивительного, ведь никто не удосужился надеть верхнюю одежду перед экспериментом.

— Я больше не хочу, не хочу, — плакал Гена Крапивин, растирая по лицу кровь со слезами. Обхватив грязными руками голову, он ползал по снегу, будто ища таинственную дыру в Страну Чудес.

Говорила же Эйдану, что не стоило слишком сильно бить парня по голове.

— Сорокин, — Руслан повернулся к Игорю, прекратив донимать меня своими взглядами. — надо в полицию позвонить.

О, как. Проснулись.

— Какая полиция, мы убили человека! — взвилась Олеся опять.

— Простите, — прошептал Коновалов, отступая на шаг.

— Вань, ты чего? Вань, стой! — крикнул другу Игорь, когда тот бросился по заснеженной дорожке вглубь кладбища.

Прямо по классике фильмов ужасов. Нет бы на выход в сторону ворот, а так прямо в руки призраков унесся.

— И вы ничего не сделаете?!

Ответа не последовало, а Эйдан только улыбнулся, сидя в принесённом из здания кресле, будто режиссер блокбастера. Сгустки крови скопились в воздухе, подчиняясь движению пальцев. Холланд сформировал два шара, затем направил друг на друга, заставляя алые брызги разлетаться в разные стороны. Несколько таких капель попали на одежду наших юных адептов, окончательно ломая им психику.

— Бегите, — выдохнула я, поднимая руку и указывая направление. — Сейчас! Ищите выход!

Секундное замешательство промелькнуло на лицах ребят, затем они бросились с воплями вглубь леса следом за товарищем.

Я открыла глаза и оглянулась. Все тот же некрополь, четыре свежие могилы и тишина. Малоохтинское кладбище, последнее пристанище колдунов, нас встретило мрачной атмосферой. Часть работ по реставрации старых памятников и расчистке территории были приостановлены из-за отсутствия денег в администрации. Хотя по мне, работники отсюда просто бежали, стоило взглянуть на пустующие провалы окон бывшей богадельни — дома, что соседствовал с могилами бок о бок.