Контракт на молчание (СИ) - Гейл Александра - Страница 27

— Ох, простите, пожалуйста! — восклицаю я и с ужасом осматриваю расплывающееся по жакету винное пятно. Только не это! Теперь его придется снять, а мое платье к этому точно не располагает. Клинт, явно осознав масштаб проблемы, хмыкает. Он считает, что я сглупила, когда спрятала «всю красоту платья» под жакетом.

— Валери? — ошарашенно спрашивает пострадавший.

— Доктор Челси! — восклицаю я. Несмотря на более приличный наряд, мой знакомый ученый все такой же растрепанный, как обычно. — Простите еще раз.

— Не страшно. Прекрасно выглядите. Впрочем, как всегда.

Тут я вынужденно краснею и спешу представить Клинта. Доктор Челси уверяет нас в приятности знакомства, но полностью игнорирует и начинает расспрашивать про сроки по контракту. Он понимает, что что-то не так, только когда глаза у меня становятся круглыми-круглыми, а изо рта вылетает многозначительное:

— Ээээ…

— Ах, ваш жених не сотрудник «Айслекс». Пункт о молчании, конечно. Ради бога, простите. Обсудим в понедельник. Веселитесь.

И ретируется с впечатляющей скоростью.

— Объяснишь, почему этот доктор Челси смотрит тебе в район груди? — раздается неожиданный рык Клинта.

— Потому что вы все так делаете? — И тут же очень по-женски опровергаю только что сказанное: — Кстати, я за ним такого не замечала! Ты все придумываешь.

— А почему тебе помогает Боуи?

А вот тут становится по-настоящему обидно, ведь если Челси я хотя бы пробовала очаровать для дела, то с Боуи бы никогда не стала заниматься подобными вещами! Потому что он слишком серьезен, полностью отдает себе отчет в своих действиях и действиях окружающих, а еще мы слишком тесно общаемся. Рушить крепкие рабочие отношения мимолетным флиртом — уж точно не мое. Мое — только тайные поцелуйчики с Эперхартом. Выходит, я куда хуже, чем кричат собственнические инстинкты любимого.

— Клинт, с какой стати ты ревнуешь?!

— Потому что люблю и ты слишком красивая! А вокруг толпа подозрительно относящихся к тебе мужчин.

Виски начинает сдавливать паникой. Потому что это правда, и у меня давно уже есть вопросы к себе и одному человеку, отношения с которым весьма неоднозначны. Тем не менее лучшая защита — нападение, и я от страха бросаюсь грудью на амбразуру.

— А что ж сразу только Боуи с доктором Челси? Куда делись Коннор с Финли? — и, как будто вспомнив: — Ах да, и Эперхарт!

Упоминание последнего заставляет Клинта успокоиться и улыбнуться. Он считает мои слова шуткой. К счастью, наверное, но отчего-то его реакция царапает. Нет, я полностью согласна с тем, что Эперхарт — не мой уровень. И это один из пунктов, которыми я себя утешаю. Но разве Клинт не должен считать меня самой красивой на свете? Не должен думать, что о такой девушке можно только мечтать? Если это не так, то с какой стати вообще жениться?

— Прости. Не бери в голову, я просто сорвался, — предсказуемо отвечает он и целует меня в висок.

Именно такой реакции я и добивалась. И следовало бы обрадоваться, но обруч, сдавливающий мои виски, дополняется шумом крови в ушах. И воспоминанием, которое когда-то казалось постыдным, а теперь неожиданно согревает:

«Да будет вам известно, что по критерию смазливости вы в моем списке шли не на первом месте. В чем дело, мисс Хадсон, вас уязвило и то, что я не считаю вас самой хорошенькой из кандидаток? Противоречивая вы особа. Если вас это утешит, в жизни вы интереснее, чем на фото в резюме».

Ага, молодец, Валери, ты мысленно отомстила жениху ни за что. Только в очередной раз появилось ощущение гадливости. А еще понимание, что мои отношения с Клинтом под большой угрозой. С моей стороны.

За столиком в банкетном зале мы сидим с Элейн, Финли, Коннором и его девушкой. Боуи нас покинул и присоединился к какой-то особе намного старше его, с которой предварительно тепло расцеловался в обе щеки и даже помог усесться за стол поблизости от начальственного.

— Это Эннис, — шепчет мне Элейн, наклоняясь ближе. — Секретарша Эперхарта, которая была в отпуске.

— Правда? Мне казалось, они не очень-то ладят.

— Они не выносят друг друга, — хихикает Элейн. — Но всячески поддерживают иллюзию теплых дружеских отношений, особенно друг перед другом. Не знаю зачем. Все в курсе, что если Боуи выберет белое, то Эннис точно будет настаивать на черном.

— Вот ты ж, и тут засада, — искренне расстроилась я.

Раньше мне нравилось забежать к Боуи поболтать о том о сем, если возникали какие-то трудности, и обычно он даже по-дружески отвлекался, а теперь, выходит, не посекретничаешь!

— По-моему, они никак не поймут, кого Эперхарт любит больше, — скалится Элейн. — Играют в заботливых маму и папу для начальника, оберегая его всеми силами. И, кажется, он им подыгрывает. То одному плюшка, то другому.

— Что за бред? — качаю я головой.

— Бред или нет, но им точно не скучно.

Разговор прерывает начавшаяся презентация. Эперхарт рассказывает лично. Историю компании, как и обещал, опускает, оставляя только цифры, способные заставить любого удавиться от зависти. Количество рабочих мест, количество стран, с которыми сотрудничала компания, количество опубликованных работ по итогам проектов и смежных разработок, списки журналов, в которых публиковались ученые «Айслекс»… Кто-то нескромно шутит, что главным достижением и показателем успешности компании является остров, на котором она стоит и который куплен на деньги с контрактов. Эперхарт отвечает одной лишь широкой улыбкой, подсказывая, что он полностью поддерживает замечание.

— Хорош, чертяка, — не скрываясь, вздыхает Элейн.

— Ты про Эперхарта или про цифры за его спиной? — мигом язвит в ответ Коннор.

— Скажем так, цифры… придают ему особый шарм.

Наверное, всем следует сидеть с завистливыми физиономиями и проникаться величием CEO, но за нашим столом народ откровенно хихикает. Даже Клинт смотрит на мою подругу с веселым интересом. Впрочем, в отличие от других, я действительно завидую. Легкости, с которой Элейн признается в своей маленькой слабости к боссу. Ведь это значит, что ее Эперхарт не задевает. Или задевает, но как музейный экспонат, которому следует отдать должное и тут же двигаться дальше — к следующему.

Додумать эту метафору со своим участием я не успеваю, так как за спиной звучат громкие хлопки. Они заставляют обернуться всех присутствующих. По проходу между столиками движется процессия из четверых мужчин, и тот, который идет впереди, смотрит на Эперхарта со злым ликованием. Тот буквально замирает на полуслове и меняется в лице. В его позе появляется напряжение. Ощущение, будто он готов сорваться с места и врезать незнакомцу, несмотря на множественных свидетелей.

— Райан, прости, что прерываем, но я не смог дослушать до конца твою историю успеха. Как же приятно видеть доказательства тому, сколько стран вооружил ты и твои люди. И, позволь, неужели все эти люди на тебя работают? Впечатляет. Впрочем, количественную оценку ты уже дал.

Мужчина, к моему ужасу, останавливается прямо рядом со мной, и я буквально чувствую, как глаза всех присутствующих впиваются в меня. Вот зачем мне это везение? Я не любитель находиться в центре внимания, в отличие от той же Сибил.

— Давно не виделись, Веласко, — опомнившись, отвечает Эперхарт.

Я вижу, как тенью шмыгает ближе к сцене та, кого Элейн назвала Эннис. Они с Боуи начинают шептаться. Надеюсь, что-то придумают, потому что эти люди, если моя информация верна, от военных. А силовые структуры всегда оказывают давление. Вот прямо как сейчас.

Мне хочется поднять взгляд на мужчину, но что-то подсказывает, что это будет ошибкой. Привлекать внимание таких типов точно не стоит. И в итоге я сижу, будто кол проглотивши, и не отрываю взгляд от сцены.

— С чем пожаловал? — продолжает Эперхарт.

Его взгляд всего на мгновение соскальзывает на меня.

— Как же, ты запрещаешь малейший контакт своих людей с нашими юристами. Решил познакомиться поближе лично. Мисс, — в этом месте он совершенно бесцеремонно кладет руку на спинку моего стула. То, что я сняла жакет из-за пролитого вина, работает вообще не в мою пользу. Пальцы гостя оказываются в неприятной близости от моей спины, приходится наклониться вперед. Ощущение, будто я оказалась на волосок от высоковольтной линии. — Как ваше имя?