Ты здесь? (СИ) - "skillful lips" - Страница 57

Хотя бы обнять.

— Спасибо, Мириам, — Айви тихонько усмехается, пряча лицо в светлых волосах подруги. — Я правда благодарна.

— В свое время ты сделала для меня больше, чем я делаю сейчас. Так что давай без розовых соплей, договорились? — Мириам смеется, Айви вторит ей в ответ. Они обе скрываются в гостиной — тени играючи скачут по паркету. — Надеюсь, сегодня чай без виски?

— Без. Мятный?

— Ага. И ваш фирменный Брауни, будьте добры.

Мириам тепло улыбается, провожая фигуру Айви взглядом до кухни.

— Прости, Лео, — извиняется зачем-то она, подходя к одну из рисунков Айви, который та повесила на стену, — жаль, что вышло так, как вышло. Уверена, при жизни ты был хорошим парнем. Думаю, у вас бы и правда вышло. Она изменилась благодаря тебе. И перемены пошли ей на пользу.

— Спасибо, — вслух произношу я, зная, что Мириам все равно не услышит. — Ты не такая уж и плохая, как я думал.

Мириам пальцами пробегается по рисунку, улыбаясь. И я не могу сдержать улыбки в ответ.

В комнате темно; тени живут собственной жизнью и двигаются в такт её дыханию. Я смотрю, как она переворачивается на бок и снова взглядом цепляется за жирафа. Воспоминания будто оживают сами собой.

— Привет, — тихо, почти шепотом, произносит Айви.

— Привет, — вторю ей. Рука, сжимающая подушку, в миг пытается коснутся моих волос. — Держишься лучше, чем я думал.

— Наверное, — грустно усмехается. — Я умею игнорировать некоторые вещи. С тех пор, как ты появился в последний раз, прошло достаточно много времени. Мы даже толком поговорить не можем.

— Напоминает время, когда ты делала вид, что меня здесь нет.

— Сейчас все иначе. Не могу объяснить, но чувствую тебя. На подсознательном уровне, наверное. А, может, это самовнушение играет со мной злую шутку. Не знаю. Но я так рада, что ты здесь.

— Я тоже. У тебя отросли волосы. Так… непривычно.

— Правда? — Айви улыбается. — Решила отращивать. Всю жизнь носила длинные, а до переезда решила отстричь. Хочешь посмотреть?

Я киваю. Айви осторожно берет мобильный в руки и что-то долго ищет в галерее. Свет, падающий на ее лицо, освещает привычные сердцу черты. Пальцы, как по наитию, тянутся к ней, обводя каждый любимый контур. До чего же красивая.

— Вот, — вытягивает телефон так, чтобы мне было видно. — Это с поездки в Испанию. Там теплые зимы, а еще такой свежий и чарующий воздух, что я часто выбиралась на прогулку по знаменитым улочкам. Мы ездили туда с Мириам, еще до её встречи с Алексом.

— Она не всегда была такой модницей? — удивляюсь я. Айви смеется. Мириам действительно непохожа на себя: вместо светлых прядей у нее копна каштановых кудрей, а брендовые вещи, в которых я до этого её видел, заменяют довольно объемный свитер и широкие джинсы. Выглядит непривычно.

Айви на фотографиях тоже другая: без пирсинга, без косметики, со струящимися темными волосами, с которыми играется ветер. И везде смеется. Счастливая. Искрящиеся серые глаза, на некоторых фото она дурачится, и улыбка режет щеки, до того, что сдерживать её не хочется совсем. Я провожу по фотографии пальцем, пытаясь запомнить этот момент.

— Я не люблю фотографироваться. Все фото обычно неудачные, но эти я решила сохранить. В то время я действительно думала, что обрела душевный покой. Наверное, потому что стала свободной, начала заниматься любимым делом, отказалась от прошлой жизни и стерла все, о чем могла сожалеть. У меня мало когда клеилось общение с людьми, с отношениями и подавно. Не знаю, как мы с Мириам сумели найти общий язык. Она ведь полная противоположность меня. Сам же видишь.

Я киваю. Айви убирает телефон и укладывается по удобнее — практически нос носом к моему.

— Я всегда казалась всем странной. Многие мои парни говорили, что я слишком… безэмоциональная, в каких-то моментах черствая. Возможно, так и было, ведь когда боль невыносима, начинаешь закрываться. Становишься тем, кем боялся стать. Но перемены важны. И дело не в том, что я такая, дело в том, какой человек рядом и что он в тебе раскрывает. Только любящие руки мастера способны сотворить что-то по истине волшебное, помимо желания и приложенных усилий. У меня всегда было… наоборот. Никто не хотел вкладывать силы, оттого и мне стараться не хотелось. Но ты…

Айви прикрывает глаза, ощупывая подушку, на которой я лежу.

— Но ты, несмотря на то, что снова исчез, поменял мою жизнь. Я не рассказала до конца о том визите к медиуму. Она спросила меня: «Чего в момент расставания тебе бы хотелось больше всего?» и я без промедления ответила, что хотела бы наконец прикоснуться к тебе, продлив этот момент настолько, насколько это возможно. А потом… потом она улыбнулась. В следующий раз, Лео, когда ты снова появишься, я расскажу тебе кое-что очень важное. Потому… обещай появиться.

— Обещаю.

— Смотри, — указываю на окно, за которым теплится солнце, — листва начала опадать.

Айви подходит ближе, раскрывает балконную дверь и ловит пожелтевший лист руками.

— Уже почти конец сентября, — выдаю я, она кутается в свитер. — Море бушует сегодня сильнее.

— Первого октября обещают дождь. Природа чувствует.

Она оборачивается. Но взглядом меня так и не находит.

— Я знаю, что ты смирился с этой мыслью раньше, чем я, — Айви задвигает шторы в гостиной. Сегодня среда — холодная, пасмурная и давящая. Свет от ночника пляшет по серой кофте. — Я… разрывалась между двумя вариантами, о которых говорила мне медиум. Отпустить, смириться… на время удалось.

Кружка, что стоит на столике, дымится. Айви берет её в руки и делает глоток. Я наблюдаю, как её фигура медленно вышагивает по гостиной, не понимая о чем речь.

— Помнишь, я упоминала девочку? Медиум показала мне кое-что. И потому я много раз прокручивала этот момент в своей голове, словно не веря, что это возможно. Наблюдать за подобным было больно, знаешь? Момент, когда действительно наступает конец, когда душа обретает покой и в секунду растворяется вместе с надеждой. Это была её дочь. На вид не больше десяти, с косичками, в цветочном платье, с раскосыми глазами и улыбкой, от которой даже мое сердце на миг замерло. Девочка просто коснулась любимой игрушки, подаренной матерью — важная вещь из прошлого, что до сих пор связывала их нитью воспоминания. Миг, Лео. Когда я коснулась кружки, то почувствовала тепло — всего лишь миг, но пальцы ощутимо обожгло. И… у нас еще есть шанс этого мига. Слышишь, Лео? Иронично, но… это благодаря Фиби. Если бы она не отдала мне ту фотографию… Если бы не появилась в этом доме, показав насколько сильно тобой дорожила.

Осознание становится вполне четким и бьет одним единственным ударом в солнечное сплетение. Удивительно, как человек из прошлого дает тебе шанс на исполнение заветной мечты в будущем.

Я смотрю на Айви - она усаживается на пол и прожигает взглядом тот самый рисунок. Кружка соприкасается с полом, сигарета за ухом вмиг оказывается зажата меж губ. Она не поджигает её, только смотрит. Я отчетливо вижу, как в глазах Айви все еще теплится надежда.

Надежда на одно единственное, но вполне реальное прикосновение.

Наверное, все так или иначе сводится к логическому завершению. Я уже не раз думал об этом, не раз прокручивал в своей голове предстоящий исход и представлял различные его вариации. Еще при жизни, укладываясь в кровать и закрывая глаза, это казалось вполне нормальным — каждый ведь думает о своем конце. О том, что ждет после, о том, как твой уход воспримут, о том, как его переживут.

Я хотел, чтобы меня помнили. Как и любой другой человек, окруженный людьми, я хотел оставаться в их мыслях, всплывать тогда, когда становится грустно, и не вызывать чувство боли, а скорее… светлой тоски. Так правильно и так, наверное, легче для всех.

Удивительно, как быстро пролетела жизнь. Момент рождения, мои детство, юношество, взрослые годы. Еще в тринадцать я думал: «Боже, как далеко до восемнадцатилетия!», а уже в восемнадцать, когда задувал свечи, не мог поверить, что пройдет еще два года и мне стукнет двадцать.