Любовь и котики (СИ) - Рябинина Татьяна - Страница 4

— Любочка, простите, что не позвонил, - сказал он как пропел. — Так уж вышло.

Видали, вышло у него!

Появилось большое желание самого его выйти за ворота. С ускорением. И за «Любочку» тоже.

— Пойдемте, кота покажу, - буркнула она.

Владимир взял белого на руки, почесал за ушком.

— Класс! У меня был белый в детстве. Только не глухой. Ну что, чмурик, пойдешь ко мне жить?

Котенок сидел спокойно, как и у Федора, не вырывался, но и расположения не выказывал. Просто ждал, когда отпустят.

— Прямо сейчас можно забирать?

— Нет, конечно, - возмутилась Люба. - Через пару недель, не раньше. И я еще подумаю, кому отдать. Хотя… - в голову пришла неплохая идея. — Пусть он сам выберет. К кому пойдет, тот и заберет.

— Окей, - Владимир отдал ей котенка. — Любочка, а вы не хотите в кино сходить?

— Что, прямо сейчас? — опешила она.

— А что? До «Норда» десять минут ехать.

— Ну-у-у… ладно, - неожиданно для себя Люба согласилась. — Подождите, я переоденусь.

Они ехали в город, Владимир трещал, как сорока, Люба машинально кивала и улыбалась, пытаясь сообразить, почему все-таки не запустила его с ноги в дальний космос.

Выводы получались неутешительные.

Бабочки заблудились.

Федор ей нравился, даже очень, но… ни капли не волновал как мужчина. Владимир совершенно не нравился, однако что-то внутри вздрагивало и замирало, когда он шарил по ней нахальным взглядом, задерживаясь на секунду, если встречались глазами. Это бесило, но она ничего не могла с собой поделать.

Перед сеансом зашли в фудкорт.

— Представляешь, - рассказывал Владимир, наворачивая здоровенную «крошку-картошку» с соусом, - я три месяца назад чуть сдуру не женился. Уже перед самой свадьбой расстались.

— Почему? — осторожно поинтересовалась Люба, которой не было до этого никакого дела.

— По рабочим вопросам не сошлись. Девушка моя такая… из фанатиков. Сплошная проблема.

— Бизнес-леди?

— Нет, хоровой дирижер. Я у нее в ансамбле пел. В общем, бог миловал, соскочил в последний момент. Лучше буду парнем с котиком, девчонки от этого млеют. Только мы с котом по полю идем, - громко пропел он вполне так оперным тенором. — Только мы с котом по полю идем.

На них начали оглядываться, и Любе стало страшно неловко.

Фильм не понравился. По дороге домой она злилась и на кавалера, и на себя, а когда, остановившись у ворот, Владимир потянулся ее поцеловать, застопорила ладонью в грудь.

— Понял, - рассмеялся он и поцеловал ее руку. — Ты не такая, ты ждешь трамвая. Никакого секса на первом свидании. Спокойной ночи, Любаш. Завтра позвоню.

— Да чтоб ты треснул, - пробормотала она, вытирая ноги на крыльце.

Чертовы бабочки продолжали трепыхаться.

Наверно, стоило с ним переспать, накормить бабочек и забыть. Но не получалось — переспать. И дело было вовсе не в том, что она «нитакая». Если мужчина реально нравился, могла и на первом свидании. Бывало подобное в ее биографии, и никакого стыда Люба из-за этого не испытывала.

Просто Володька вызывал у нее острое чувство неловкости, и то, что к нему тянуло на генитальном уровне, все только усугубляло. Он был на полгода младше, но казался развязным, хамоватым подростком, с которым непонятно зачем связалась взрослая тетя. С трудом верилось, что этот «пацан с раёна» - востребованный и хорошо оплачиваемый пиарщик, окончил университет, а до этого — музыкальное училище. Конечно, все это лишь с его слов, но Люба не думала, что он врет.

Самым неприятным было то, что вот этой болтливой дурковатостью он стаскивал на свой уровень и ее — взрослую тетю. И она вовсе не чувствовала себя там веселой девочкой. Почему-то напоминало один давнишний случай, не слишком приятный.

После школьных выпускных экзаменов она поехала с Аленой в Сочи и на пляже познакомилась с симпатичным парнем, который в плавках выглядел Аполлоном. Договорились встретиться вечером. Люба нарядилась, накрасилась, вышла из гостиницы, чувствуя себя взрослой и неотразимой, вся в предчувствии томного вечера с роскошным кавалером. Но ее ждал какой-то гопник в трениках и мятой футболке, в котором с трудом можно было опознать пляжного плейбоя.

Они зашли в кафе, парень отправился к стойке за мороженым, а к Любе подсел… да, самый настоящий роскошный кавалер, просто сногсшибательный мужчина. Подсел и начал заливать, какая она прекрасная.

«Я не одна», - умирая от стыда, пискнула Люба.

«Понимаю, - вздохнул неотразимый мужчина. — Такая красивая девушка наверняка со… спонсором».

В этот момент подошел… спонсор. С мороженым. В трениках.

Красавец расхохотался и ушел. А Люба через полчаса пожаловался на головную боль и сбежала.

С тех пор она, конечно, повзрослела и поняла, что приличный мужчина тоже может быть в трениках. Главное — чтобы эти треники и мятая футболка не оказались у него внутри, элементом натуры. Володька именно таким и был. А ведь какая-то дурочка чуть не вышла за него замуж. Интересно, кто у них кого бросил?

Зато целовался он, собака, феерично. Но все же домой Люба его не пригласила и после второй встречи. Хотя видит бог, сделать это было непросто.

— Ну, мать, ты даешь, - скривилась Алена, с которой она поделилась. — Четвертый десяток пошел, а все как школьница. Хватай директора, а если в постели не потянет, добирай мальчиком. Если уж нельзя получить все нужное от одного мужика, значит, надо найти двоих, только и всего.

Может, сестрица и была права, но Люба — со школьным максимализмом! — считала, что либо все, либо ничего. Видимо, поэтому и пребывала в одиночестве.

В шестнадцать лет Люба увлекалась театром, занималась в юношеской студии и всерьез подумывала о карьере актрисы. Но потом как-то перегорела. Сейчас ей вдруг вспомнился один спектакль — стилизация под комедию дель арте, где она играла Коломбину. Разумеется, за ее сердце соперничали Пьеро и Арлекин, и оба остались с носом.

В сермяжной реальности Пьеро и Арлекин сражались за локацию на полметра ниже. Во всяком случае, Арлекин — точно. Пьеро? Уверенности не было. Может, ему просто понадобился этот котенок, а вовсе не Люба? Ну вот приспичило именно этого, такое бывает.

Наверно, Дедушке Морозу в эти недели икалось так, как никогда в жизни. Люба была уверена, что старый тролль над ней элементарно посмеялся. Хотела мужчину, хорошая девочка? Получи и распишись - сразу двоих. Что, не такие? Ну извини, других на подарочный склад не завезли. Чек есть? Нет? Значит, товар возврату и обмену не подлежит.

Вот если б объединить их — было бы идеально. Хотя где гарантия, что объединилось бы то, что ей нужно, а не наоборот?

Дело шло к Новому году, дома в поселке украсились иллюминацией, по вечерам все сияло и сверкало, а Любе даже елку не хотелось наряжать. Такого непраздничного настроения у нее, кажется, никогда еще не было.

На предложение Федора поехать куда-нибудь она так и не ответила, а он не настаивал. Володька звал праздновать с какой-то развеселой компанией в ночном клубе, но и туда тоже не тянуло. Наиболее вероятным выглядел вариант, согласно которому она шла встречать Новый год к Алене с Михаилом. Родители давно развелись, у обоих были новые семьи, и жили они в других городах. Подруги отмечали со своими родными.

Можно было и вовсе никуда не ходить. Дождаться полуночи, выпить в одиночестве шампанского и лечь спать. Прямо как древняя бабка, а не молодая, красивая и свободная, как ветер, женщина.

К двадцать восьмому числу ее поганое настроение достигло исторического максимума. Накануне она раздала четверых котят, уже привитых и прочипованных, остался один белый. Федор и Володька должны были приехать тридцатого утром. О том, что делать, если кот не выберет никого, думать не хотелось. Монетку кидать? Или все-таки вообще никому не отдавать?

Оба позвонили с предложением встретиться вечером — и обоим Люба соврала, что идет к зубному. А сама села на автобус и поехала в фитнес-клуб. Вообще-то фитнес она не любила, но это был хороший способ выплеснуть дурное настроение в физическую активность.