Любовь и котики (СИ) - Рябинина Татьяна - Страница 1

— Гюза, это что? — убито спросила Люба, держа на ладони снежно-белый, без единого терракотового пятнышка, комочек.

Гюзель подняла на нее янтарные, чуть раскосые глаза, и Любе показалось, что та хочет пожать плечами.

Мама, ну я-то при чем, говорил ее взгляд. Это ты притащила какого-то стремного кота, купившись на родословную. Какие ко мне претензии? Лучше отдай ребенка.

Тяжело вздохнув, Люба положила котенка под бок к матери и вышла из родблока. Вообще-то все ее двенадцать кошек и котов свободно бродили по дому и по участку, но спали в специально построенном для них домике, где было выделено помещение для мамок с детьми. Сейчас там находилась только одна Гюзель, утром родившая пятерых котят. Дав ей время отдохнуть и облизать потомство, Люба занялась первичным осмотром — и вот пожалуйста, сюрприз.

Вернувшись в дом, она села на диван в гостиной и мрачно задумалась.

Если не считать ветеринарных консультаций, питомник элитных ван кедиси шоу-класса был ее единственным доходом. Восемь кошек, по две вязки в год (можно и чаще, но не нужно), в среднем каждый помет по пять-шесть котят, по восемьсот долларов за котенка. Если посчитать с калькулятором, доход неслабый. Но сейчас даже школьники знают, что доход и прибыль — две большие разницы. Затраты на содержание питомника тоже были неслабыми. Хоть Люба и не бедствовала, но вряд ли кто-то назвал бы ее жизнь роскошной.

Помет Гюзель должен был обеспечить ей новогодний отдых в Швейцарских Альпах. Белый котенок ставил на этих планах крест, поскольку автоматически переводил весь выводок из шоу-класса в класс пет — домашних питомцев, цена которым максимум семь килорублей. За исключением белого, его придется пристраивать бесплатно. Или оставлять у себя кастрированным нахлебником.

Еще раз тяжело вздохнув, Люба взяла телефон и набрала номер Виктории — хозяйки опозорившегося папаши Леопольда. Обычно она вязала кошек только со своими котами, но тут дала слабину и поддалась на уговоры Светланы — президента клуба элитных ванов. Ее знакомая привезла кота-девственника с внушающей уважение родословной. Развязка прошла удачно, ничто не предвещало катастрофы.

— Здравствуй, Вика, - сказала Люба, услышав в трубке веселое «алло». — У меня две новости, хорошая и плохая. Ты стала бабушкой, Гюзель родила.

— Ура! — завопила та.

— Подожди радоваться. Один котенок — белый.

— Ой…

— Вот тебе и «ой»!

— Люб, а это точно? — жалобно забормотала Вика. — Может, еще появится окрас? Они же только родились, да?

— Не появится, - отрезала Люба, с трудом сдерживая раздражение. — Он или есть, или его нет. Как обсохли, все уже видно.

— А точно из-за моего?

— Так, Вика, вот давай без этого, ладно? Я заводчик, и все мои кошки с отрицательным анализом на белый ген. Готова поверить, что ты была не в курсе и что тебе всучили Леопольда как шоу, хотя он даже не брид*. На вид-то вполне нормальный. Поэтому никаких претензий выкатывать не буду. Разумеется, денег за вязку ты не получишь. Белого могу отдать алиментом.

— Зачем он мне? — фыркнула Вика.

— Так, - разозлилась Люба. — Ты мне не фыркай, пожалуйста. Я сказала, что не буду выкатывать претензий, но с одним условием. Ты привозишь кота ко мне, и я его кастрирую.

— Еще чего! С какой стати?

— То есть ты собираешься и дальше его вязать, выдавая за элитного, в надежде, что пронесет? Ну нет, дорогая моя, не выйдет. Я просто позвоню Светлане, а ты доказывай как хочешь, что ничего не знала. Вас с ним ни к одной кошке за километр не подпустят. И к клубу тоже. Репутация для нее дороже всего. Цены на котят ты знаешь. Восемьсот баксов и семь  тысяч рублей — есть разница? Такие дела вполне успешно идут через суд как упущенная выгода. Кстати, можешь предъявить претензии заводчику, который продал тебе брак.

— Хорошо, - помолчав, буркнула Вика. — Привезу.

*брид - класс породистых животных с незначительными недостатками, не препятствующими племенному разведению

Отложив телефон, Люба покосилась на монитор компьютера, где, словно в насмешку, красовался пик Монте-Роза. Перед тем как идти в Кошкин дом, она выбирала отель. Котята благополучно родились, будущие хозяева ждут — почему бы и не забронировать номер, за два месяца до Нового года в самый раз. Хорошо, что не успела, не придется отменять.

Выключив компьютер, Люба накормила свою хвостатую ораву и устроилась с книжкой на диване, но сосредоточиться на романе не получалось. Там выдуманные страсти-мордасти, а у нее исключительно практическая проблема. Не трагедия, не драма, а именно проблема. Для начала обзвонить своих очередников и «обрадовать», что им придется ждать до следующей вязки.

Усугублялось все тем, что забирать котят должны были под Новый год. Наверняка планировалось, что это будет подарок детям или жене. Конечно, котята никуда не делись, но люди, готовые выложить такие суммы за шоу-класс, не согласятся на просто домашнего питомца, которому закрыт доступ на выставки и к элитному разведению. По большому счету, за самих котят — кроме белого — Люба не беспокоилась: заберут и так. А вот с ним все пока было в тумане.

Белый котенок — традиционная страшилка для заводчиков турецких ванов. Даже если остальные в помете выглядят идеально: белый или кремовый окрас с красно-каштановым полосатым хвостом и такой же «шапочкой» между ушей, - все идут в брак, а мать или отец, подарившие потомству белый ген, навсегда исключаются из разведения. Серьезные заводчики не покупают в питомник новое животное без генетического анализа. Люба понадеялась на добросовестность Вики и на роскошную родословную Леопольда — а зря. Надеяться можно только на себя. Да и то не всегда.

Людям со стороны невдомек, что же такого ужасного в белых кошках, кроме того, что они не попадают под стандарт. Но все заводчики и хозяева ванов знают: белый ген — это мина замедленного действия, потому что далеко не всегда проявляется внешне. Если б не родившийся у Гюзель бракованный котенок, весь помет пошел бы в элиту и передал зловредный ген дальше. И дело не только в окрасе, но и в том, что многие белые кошки — глухие, особенно голубоглазые, это тоже обусловлено генетически.

Где-то через неделю у котят должны открыться глаза. Примерно в это же время они начнут слышать. Тогда и станет ясно, насколько сложно будет найти малышу хозяина. Глухого кота возьмет далеко не каждый: они требуют особого подхода, а главное — много и громко орут. Очень громко — потому что сами себя не слышат.

— Любань, давай я тебя с одним мужичком познакомлю, - предложила сестрица Аленушка, навестившая ее с пивом и пиццей. — Нормальный мужик, в разводе. Алименты, правда, платит на двоих детей, но зарабатывает неплохо. В налоговой работает. Полезный в хозяйстве. Не красавец, но, положа руку на сердце, и ты ведь не принцесса.

Принцессой Люба себя не считала, но слышать это от сестры все равно было обидно. Ну правда же, она вполне так стройная натуральная блондинка, с большими серыми глазами и обаятельной улыбкой, очень даже неплохо сохранившаяся для тридцати лет. Может, чуть полнее модельных стандартов, но не до такой степени, чтобы считать себя коровой и изводить диетами. Мужчины на нее смотрели — и не только смотрели, но… серьезных отношений не складывалось.

На первом курсе ветакадемии Люба умудрилась выскочить замуж, а через два года стало ясно, что из общего у них с Женькой только постель, да и там все как-то… не особо. Разошлись спокойно, без скандалов, и после этого ни разу не виделись. Как будто и не было тех двух лет. Потом у нее случилось еще несколько романов, один очень даже бурный — пока не выяснилось, что товарищ женат и ожидает пополнения в семье. Как ни была Люба влюблена, но остатком здравого смысла приняла решение, что ничьей заместительницей не будет.