Север в сердце (СИ) - Брай Марьяна - Страница 38

- Эй, если вы хотите помыться до возвращения дикарей, идите, вода уже кипит, - крикнул сверху, от лагеря Бор, но потом вскрикнул, и совсем недружелюбно продолжил: - Кто вы, что вы хотите, не ходите туда, не трогайте их, Юта, Сири, бегите! – и замолчал.

Я помню, как я подняла голову в сторону лагеря, и на фоне закатного солнца на берегу увидела четыре фигуры с луками, что были направлены на нас. Васары?

- Отец! – просипела Юта, и бросилась к подъему, я успела поймать ее за руку и прижав к себе, прошептала: - Молчи, стой, не двигайся, и прошу тебя, молчи, - и что есть сил закричала вверх по реке:

- Сафаааааал!

[1] Цугцва́нг (нем. Zugzwang «принуждение к ходу») — положение в шашках и шахматах, в котором любой ход игрока ведёт к ухудшению его позиции.

Когда к нам спускались эти четверо, что держали луки, я отметила тонкие длинные ноги в штанах. Сверху были слишком короткие для этого мира туники, они чуть прикрывали талию, и было понятно, что это женщины. Я держала Юту, прижав к себе крепко и шептала, что все будет хорошо, главное, молчать и не делать резких движений.

Трое остались чуть позади, все еще держа луки наготове, а вперед вышла высокая и стройная девушка с короткими волосами – как карэ, только без челки, и волосы были заправлены за уши.

- Кто вы? – она спросила резко, но хорошо хоть на нашем языке. – Где остальные?

- Мы не собираемся посягать на ваши земли, если они ваши, мы просто путники, которые хотят дойти до моря, - я чуть наклонила голову, но она была моего роста, ка и ее спутницы.

- Да, это наши земли, что такое «море»?

- Это большая вода, без берега.

- Да, в трех ночевках здесь есть такая вода, но она наша, - на лице у нее я увидела презрение, и это было не лучшим выражением лица, такое не сулит ничего хорошего.

- Мы не враги, мы не хотим вредить вам, я Сири, наши земли далеко отсюда, но по воде к нам должны прийти наши люди, мы хотим только встретиться с ними, забрать их и уйти, - я надавила Юте на плечо, и мы вместе встали на колено. – Наша жизнь в ваших руках, только просим, не вредите нам, у нас есть дети.

- Дети? Много? – она вздернула брови.

- Я не знаю сколько, но у всех есть дети, - я смотрела на нее внимательно, и сейчас ее лицо выражало смятение. Трое девушек подошли ближе, чуть опустив луки и внимательно посмотрели на нас, потом на ту, что стояла перед ними.

- Заберите их, идемте за воду, - она махнула в нашу сторону, и начала подниматься на берег.

- Мой отец, вы его убили? – Юта вскочила, заставив этим самым снова направить луки на нас.

- Этот? – их предводительница вывела на берег связанного Бора, во рту которого красовался мой платок. – Нет, не убили. Вы идете с нами, из-за ее плеча вышли еще пять человек, и на фоне заката я не могла их разглядеть.

Нас перевели через реку, они действительно хорошо знали эти места, так как брод искать не пришлось. Мы шли впереди, за нами три девушки, потом Бор, которого подталкивали в спину еще трое, остальные шли сзади, они уложили все наши пожитки и вели лошадей. Мы долго шли вниз по реке, вода была ледяная и ноги ломило, но девушки, по-моему, не чувствовали этого.

- Долго нам идти, уважаемый эльф? – я хотела диалога, и переживала за то, что Драс, если и найдут берег, не найдут нас.

- Долго. Кто это «эльф»?  - их предводительница теперь ехала на лошади Бора, и она обогнала нас, когда мы вышли на берег. Они хорошо замели следы, теперь даже харкамы, вряд ли найдут место, где мы вышли. Чертовы охотники, нашли время уйти от нас.

- Ну, это лесной народец, который ходит везде с луками, следит за тем, чтобы не трогали леса, заставляют цветы цвести, а птиц петь. У них острые ушки, и они владеют магией.

- Нет, это не мы. А где живет этот народ? – вопрос задала еще одна с карэ, но она была рыжей.

- Они не видимы, и живут везде. Появляются только тогда, когда сами того захотят. Может вы все же они? – мне было уже смешно, да и Бор начинал пофыркивать от смеха. Это подняло настроение Юте, вот она то точно знает эту сказку.

- А еще есть гномы, это такие смешные мужички с бородой, ростом чуть выше твоей талии, - Юта продолжала тролить рыжую. – Они живут в горах, и куют там металл, а еще, они делают зеркала и монеты.

- Правда? – рыжая – наш пропуск на свободу, это уже понимала и Юта.

- Не слушайте их, они смеются над вами, - главная продолжала делать серьезное лицо, но нас было уже не остановить.

- Вы хоть имена свои скажите, а то ведете непонятно куда, может вы нас сожрать собрались, так не стоит, я хорошо стреляю из лука и могу убить для вас лесную козу, - я уже стала одергивать Юту, чтобы она больше не шутила, иначе, мы могли бы нарваться на неприятности

- Я Тиара, а это мои сестры. Мы идем в наш стан, и там решат, что делать с вами. Давно не было женщин на наших землях, - сестры? Да они разные как небо и земля, и Юта, видимо тоже зацепилась за слова об их родстве, потому что сейчас рассматривала их внимательно, оглядываясь.

Уже в темноте мы вышли к лагерю, где ждали еще две девушки. Там были легкие палатки, на кострах стояли котелки, в них явно варилось мясо, но был еще другой запах, такой знакомый, что щекотало нос и слюни выделялись, будто я не ела три дня.

- Ешьте и спать, выходим до рассвета, - нам развязали руки, но связали ноги, подали по миске с ложкой, Бора посадили далеко, и мы могли только наблюдать друг за другом.

В тарелке лежал кусок мяса, размером с кулак, и две морковки. Морковки! Не такие яркие, как у нас, но все же, это была морковка. Я набросилась на нее, было с нетерпением, но вкус немного отличался. Старалась не обращать внимания, потому что запах был сумасшедшим.

Спать нас уложили, связав, хоть и слабо, руки. Мы лежали с Ютой и смотрели друг на друга, и слушали, как двое дежурных постоянно передвигаются по лагерю – молодцы, эти знают правила. Я не помнила, как заснула, но снилась мне сегодня кастрюля с вареными овощами, какую варят на винегрет. Сон был настолько реальный, что я помнила запах моркови и свеклы. Я чистила с горячих, парящих овощей кожуру, и откладывала на доску, чтобы они остыли.

Проснувшись, поняла, откуда такие реалистичные запахи, нам поставили по чашке моркови, и на этот раз она была порезана, залита чем-то вроде кефира, а еще, там лежала половина вареного яйца. Знают бабы толк в еде и подаче, это вам не каша - и полезно, и сытно, но не разнообразно.

- Быстро ешьте, и выходим, нам до ночи нужно пройти больше сегодня, вас привяжем к лошади, и кое-где придется бежать, - Тиара перестала быть в моих глазах умницей, потому что кроме морковки, похвалить девушку было не за что.

- Нам бы еще это, в кустики, и к воде, умыться, - Юта опередила меня с просьбой.

- По дороге будем переходить ручей, там все будут мыться…

- Вода еще холодная, тем более, в лесном ручье, - мне не нравились их порядки все больше и больше.

- Надо привыкать, придет холод, и вы будете умирать, если не привыкните за тепло к воде, - офигеть, у Тиары где-то в лесу корпус Суворовцев, которых она лично кормит морковью, и закаляет в холодной воде. Это, конечно, прекрасно, но мне и так нормально, без закалки. Нам из бани в снег хватает раз в неделю, а сейчас купаться в ледяном ручье – пневмония, добро пожаловать. Придется что-то придумать, чтобы отвести эту процедуру от себя.

Как привязанные люди бегут за лошадьми я видела только в фильмах про индейцев. Развлечение, даже для спортивных и привыкших, так себе. Я думала только о том, чтобы не запнуться. Им нужно было только одно – до темноты дойти к очередному лагерю. Тот, где мы сегодня ночевали, по всей видимости, был постоянным, потому что девушки остались там, хоть и поменялись.

У ручья нас даже не отвязали, завели в воду прямо с завязанными руками, чуть ослабили завязки между ними, и велели окунаться. Я долго не решалась, так как даже ноги ломило от холода, тогда меня просто облили несколько раз из котелка, что Тиара отвязала от лошади одной из своих девушек, и я решила, что проще будет нырнуть.