Север в сердце (СИ) - Брай Марьяна - Страница 14

Левее, даже сквозь туман, я увидела свет. Сначала замерла, а потом, убедившись, что он не движется, расслабилась. Да, это факелы. Их много и они укреплены на чем-то. Далеко ли до них – было не понять. Этот туман ломал всю картинку. Правее продолжалось поле, но мне казалось, что впереди я вижу просвет. Так же, перебираясь от кочки к кочке, я вышла, а скорее, даже выползла из этого морока на огромное поле.

Левее все было в тумане, но свет теперь было видно лучше – точки были большими, и они подрагивали. Точно - факелы. Туман здесь, где я сейчас сидела на камне, почему-то не задерживался. Он тонкими языками пытался лизнуть меня, но рассеивался здесь, на этой поляне. Гуще всего он справа, словно, там его источник. Налево нельзя. Пока нельзя. Я не знаю, что там: поселок, о котором говорил Бор или это сторожевая башня. Нужно дождаться, когда этот туман закончится.

Я направилась правее, чуть вернувшись назад, в туманную завесу – по чистому полю идти было страшновато, я была как на ладони. Снега здесь не было вообще, словно, вдруг наступил апрель. Под ногами теперь чаще попадались камни, между ними лежала прошлогодняя гнилая трава и кое-где метелки бурьяна стояли выше колена, и мне постоянно казалось, что на камнях сидит человек. Я замирала, вглядывалась, и осторожно пробиралась дальше, понимая, что это всего лишь сухостой.

Вдруг, в тишине появились новые звуки. Они походили на что-то, но я все никак не могла уловить – на что. Что-то чавкало, потом восстанавливалось безмолвие, чавкало дальше, потом снова где-то рядом. По спине ползли уже даже не мурашки – кожа подтягивалась после каждого этого звука, а я чувствовала каждую мышцу, что принимала участие в моем передвижении.

Впереди в тумане были камни, и теперь я отчетливо видела, что туман поднимается от них, а подойдя ближе, рассмотрела – это источники. Горячие источники тут и там были обложены камнями, и от каждого из них тянулись небольшие ручейки, что стекаясь, собирались в речушку, которая убегала дальше, вперед, в сторону огней. Были небольшие ямки, в которых, если присмотреться, угадывалось дно, а были и целые поймы. На пути была ямка, выложенная камнями, то, что каменная отделка рукотворна, было видно и невооруженным глазом. Туман поднимался и его относило туда, откуда я пришла – к лесу. Видимо, это какая-то подветренная сторона, или другие правила природы, но в этой долине туман не держался.

Я опустила руку в «бассейн» размером с тот, что ставят на дачах для детей. «Она придет из теплой, как молоко кобылицы воды» - вспомнила я. Вода была сильно теплой, даже чуть горячей, словно я набрала ванную, в которую собираюсь сесть после тяжелого рабочего дня, проведенного на ногах. Они боготворят свои источники, вот что имел в виду мальчик. Они ждут богиню, или кто там у них эта Макра́ш, именно отсюда.

Ноги закоченели так, что казалось - некоторых пальцев уже нет. Присмотрелась ко дну – камни там выглядели гладенькими. Быстро разделась, складывая одежду на одном из камней, и наслаждаясь теплой водой, от которой сразу начало покалывать в пальцах ног, говоря о том, что кровь начала поступать в них и теперь возвращается чувствительность.

Я присела, скрывая голые плечи и выдохнула – было так хорошо, что стало плевать – поймают ли меня, надышусь ли я сейчас вредными парами, или сожгу себе кожу неизвестными микроэлементами, содержащимися в воде. Этот случайный спа – салон доставлял столько удовольствия, что голоса я услышала, когда они были в десяти метрах от меня. Я мазнула взглядом по своей одежде, что лежала на белых булыжниках черным инородным пятном. Голосов было три или пять – слова я еще не разбирала, но голоса были горловыми, низкими. Чуть встала в воде, схватила кучу, свернув внутрь нее сапоги, и держа над головой пошла по дну – мне нужна была другая сторона этого «бассейна», та, в которую стелется туман. Вода закрывала грудь, и я постоянно боялась, что вот сейчас дно уйдет из-под моих ног, и я булькну вместе с одеждой, привлекая этим их внимание.

Щупала стопами впереди и только потом делала шаг. Положила одежду за камень, что полностью скрыл ее, аккуратно подошла к краю, что был ближе всего к голосам, и встала у края, прижавшись к нему спиной так, чтобы голову скрывал камень. Я оставила поверх воды только нос и уши. Волосы, собранные в две косы, и завязанные кое-как нитками, начали в воде расплываться – нитки порвались еще в лесу, но собирать их сейчас руками я боялась, чтобы не было всплесков. Я стояла, вжимаясь головой в камни и слушала.

Голоса остановились дальше, ниже, там, где ручейки сливались в речушку, откуда я слышала эти непонятные хлюпающие звуки. Я повернулась к камню лицом, и двигаясь вдоль края «бассейна», нашла щель между камнями. Там, где стояли мужчины тумана не было. Один из них остался позади. Он стоял с факелом не двигаясь, а еще двое что-то копали или черпали в земле. У них было четыре больших котла в форме ведер.

Они наполнили ведра большим черпаком, бросили его там же, у камня, и направились обратно – к мужчине с факелом. Мужчина не дождался их и пошел вперед. Странные. Кожаные куртки без рукавов, отливающие на груди квадратами переплетенных полосок кожи, широкие кожаные ремни – как те, что надевают спортсмены на соревнованиях со штангой, или держат над головой победители боя в боксе. Под курткой, что походила на кожаную кольчугу рубаха вроде туники, широкие штаны, заправленные в сапоги.

Лица было не рассмотреть, но угадывались черные волосы, собранные на затылке в хвост и бороды, то ли связанные в несколько хвостов, то ли заплетенные в косички.

Они ушли в сторону огней. Туман поглотил их через пару минут, но огонь, который они несли я видела долго, и он был ниже, чем те огни, что освещали стан или поселок. Либо там взгорье, либо это огни на сторожевых башнях.

Мое любопытство и вопросы, на которые не было ответов заставили выйти из воды. Я не чувствовала холода, потому что тело прогрелось, как после бани. Накинула тунику и босиком пошла в сторону черпака, ручка которого все еще была видна, прижатая к камню.

И там я поняла, что это был за звук. Хлюпали поднимающиеся то здесь, то там пузыри, похожие на шляпку гриба, лопались и опадали в черной, жирной жиже. Этот запах, когда я вошла в туман, и эти черные булькающие, словно варево ведьмы ямки могли быть только одним. Это нефть. Именно она горела на факелах, разнося такой неуместный для этих земель запах – для меня это был запах города, запах дороги, котельных и выхлопов.

Я опустила в булькающую субстанцию пальцы. Маслянистая, без вкраплений песка или земли, она легко растиралась на руках. Поднесла к лицу – пахло не химией, пахло перьями птицы, которые мы собирали для письма. Я никогда не видела нефти в той жизни, и не представляла – насколько у нее природный, естественный для земли запах.

Нужно что-то делать. У меня нет ни времени, ни сухой одежды для того, чтобы думать несколько дней. Я не ела почти десять дней, и желудок уже даже не урчал, а только необычно подтягивался, будто сокращался. Снова начало морозить. Я вернулась в источник, легла в воду и лежа заставляла себя сделать все, что задумала. План у меня был. Осталось только реализовать его. Но сначала нужно было избавиться от страха и одежды. От всей одежды. Так у меня не останется шансов струсить, а у них – заподозрить меня в том, что я из той же команды, что и их пленники.

Ждать больше было нельзя, и лучше ночью, чем, когда рассветет, и людей будет много. Волосы в воде расплелись, и плавали по поверхности, словно водоросли. Я несколько раз погрузила макушку под воду. Тело разомлело, и выходить из воды не хотелось.

Вышла из воды, и холодок теперь был очень приятным. Тело парило, а мышцы пребывали в блаженстве от расслабленности. Только голова гудела от мыслей и вариантов. Туго свернула вещи. Отнести обратно в лес и снова залезть в воду, чтобы согреться? Нет, два раза мне не повезет. Нашла большой камень возле следующего «бассейна», что стоял в тумане, с трудом отвалила его, и минут двадцать вытаскивала из земли под большим валуном небольшие камни, которые приходилось укладывать в бассейн, чтобы не смотрелись здесь инородными, между водоемами, в жухлой траве. Два раза приходилось залезть в воду, чтобы греться. Наконец, ямка стала достаточной, чтобы  вещи уместились. Завернула их в тунику. Да, они будут мокрыми, но я на них не рассчитывала, главное, чтобы они не нашли их. Положила в яму, привалила булыжник обратно и снова залезла в воду. Хотелось спать, наверно, уже не меньше двух часов ночи, или даже больше.