Ничья. Получившая имя (СИ) - Романовская Ольга - Страница 27

В комнате ненадолго воцарилось молчание. Брайт напряженно размышлял. Мне оставалось только гадать, помилует он меня или вынесет смертный приговор.

– Да, слышал, искали какую-то девицу, – наконец проговорил чернявый и, к моему облегчению, оставил ключ в покое, убрал в карман. – Выходит, тебя. Говорят, не простую наложницу, чуть ли не шлюху самого императора. Вот ведь! – Брайт усмехнулся, показав щербатый зуб. – Мы с императором и его советником трахали одну женщину!

– Вы меня не выдадите? – с надеждой спросила я.

Пальцы теребили юбку.

Брайт просто пошутил или намекал?

На «шлюху» не обиделась. Правда ведь. Неймар обошелся с нами как с труженицами борделя.

– Успокойся, малышка, – хозяин улыбнулся, – здесь солдат не жалуют. А такую смелую красотку я точно не отдам. Утереть нос такому вельможе!

Он покачал головой и добродушно хмыкнул.

– Как зовут-то? А то на работу взял, вдоволь покатался, а про имя забыл. Только настоящее назови, не тушуйся.

– Джанет.

– А любовника? Не хлопай глазками, стала бы ты рисковать из-за кошелька на ножках. Нет, милашка, – чернявый потрепал по щеке, – с кем-то ты да горяча в постели. Так как зовут счастливчика?

Терять мне нечего, поэтому:

– Адриан Безарт.

Брайт, как стоял, плюхнулся на кровать.

– Иди ты! – выдохнул он.

Даже не знала, радоваться или огорчаться, что имя Адриана прогремело чуть ли не на всю страну. Подобравшись, внимательно следила за Брайтом. Не моргая, превратившись в натянутую струну.

– Ты так смотришь… – Хозяин помолчал. – Словно раздумываешь: убить или нет?

– Как и вы недавно, – напомнила я и тоже опустилась на кровать: ноги не держали.

– Счастливый твой Адриан! – завистливо вздохнул Брайт. – Нам бы такую девчонку!.. Но уговаривать не стану, вижу, сердце навсегда отдала. Помочь тебе, что ли?

Хотелось упасть на колени, взмолиться: «Помоги!», но я замерла каменной статуей. Нельзя унижаться, нельзя показать, как сильно хочешь получить желаемое.

Брайт покосился на дверь, задумался, а потом попросил:

– Никуда не уходи! Вернусь, все подробно расскажешь, тогда и решим.

Хозяин оказался терпеливым слушателем. Он не перебивал, не задавал до поры вопросов, только временами протягивал мне бутылку: «Смочить горло».

Сама не пойму, но я была предельно откровенна, будто что-то прорвало внутри. Сначала смотрела в стену, говорила рублеными фразами, потом разохотилась. Кое-какие подробности, разумеется, опустила, но циничную расправу над Адрианом обрисовала точно.

Мой рассказ произвел сильное впечатление. Я замолкла, а Брайт еще несколько минут молчал, обдумывал.

– Ну и сволочь! – лаконично охарактеризовал он Альбуса. – Как мы, так на виселицу, а как аристократ – на свободе разгуливает. Вот что, – чернявый ухватил за руку и поволок к двери, – пойдем с Дором покумекаем. Он иногда дела с Агером проворачивает, может, слышал чего. Только сама понимаешь, бесплатно только кошки родятся.

– Я заплачу! И вам тоже…

Конец фразы потонул в топоте ног и скрипе лестницы.

За то время, что я провела наверху, контрабандисты покончили с делами и теперь лениво сплетничали. Все они выпили по две-три кружки пива и слегка захмелели.

С опаской подошла вслед за хозяином к невысокому плотному мужчине с широким рубцом на щеке. Он смотрелся настоящим пиратом.

– Новенькая, боится, – добродушно отрекомендовал меня Брайт и подтолкнув под попку, понуждая подойти ближе.

– Хорошенькая! – мельком окинув взглядом с головы до ног, оценил Дор. – И чистенькая, благообразная, словно из пансиона. Где подобрал?

– Не поверишь, сама пришла! – Чернявый плюхнулся на табурет и усадил меня на колени. – Говорит: увидела, жизни нет, влюбилась.

Собеседник недоверчиво фыркнул и выпустил колечко дыма из трубки.

– Ох и враль! Но девочка действительно хорошая. Подожди, не брюхать сразу, а то грудь обвиснет, талия пропадет.

– Это как получится, сдерживаться не собираюсь. – Брайт красноречиво стиснул мою грудь, будто нетерпеливый пылкий любовник. – Только я не за тем пришел, чтобы девчонкой хвастаться. Вопросец один назрел.

– Ну?

Дор отложил трубку и пристально уставился на владельца заведения.

– Девочка моя одну вещь хочет. Говорит, давно присмотрела, а Агер забрал. Ты бы пригласил его сюда, а? Вдруг согласится перепродать, порадует мою малышку.

Чернявый выразительно подмигнул и добавил:

– Я как раз надумал в картишки завтра играть, пусть приходит.

Собеседник от души расхохотался:

– С тобой – в карты? Да ты шулер, каких свет не видывал!

– Так Агер тоже человек азартный. Скучно ведь вещь просто продать.

– Ладно, передам! – смилостивился Дор. – Только учти, он теперь нос задрал, хвастается, будто кум министру.

– Заодно на землю спустим. Верно, Дор? У нас тут все равны.

Удар попал в цель. Мужчина в предвкушении улыбнулся:

– С удовольствием полюбуюсь.

Удовлетворенный результатом, Брайт шепнул, чтобы я шла спать. Только как я могла? Всю ночь только и думала о завтрашней игре. Дверь запирать не стала: вдруг хозяин придет за благодарностью? Я обещала, слово сдержу, останется доволен. Но он не пришел.

День пролетел в привычных хлопотах, только время тянулось дольше обычного. Не зная, чем себя занять, прошла с тряпкой все комнаты, отполировала перила. Брайт, заметив мое усердие, пошутил, что мы могли бы достойно принять самого императора.

Чернявый появился к вечеру. Это его привычный распорядок – рано встать и пропасть до ужина. Иногда он не приходил ночевать. Почему знала? В отсутствие хозяина двери запирала я. Временами он предупреждал, чтобы не ждала, но обычно сбегал без объяснений. Вот и сегодня, мучилась в сомнениях, сдержит ли Брайт слово. Сдержал.

«Белая нить» на пару часов превратилась в центр светской жизни порта. За столами разгорелась нешуточная битва. Играли только на деньги – «интерес» местные обитатели не признавали. Начальную ставку Брайта оплатила я, взамен получила надежду узнать правду об Адриане из первых рук.

Мы с Карен, той самой девушкой, обслуживавшей контрабандистов, устроились в уголке, чтобы не мешать мужчинам. Когда потребуется, поднесем выпить и закусить. Брюнетка действительно оказалась родственницей Брайта – двоюродной сестрой и по совместительству временной женой. Чернявый проводил с ней время между пассиями. Карен не возражала, благо взамен получала не только кузена, но и доступ к его доходам. Именно она заведовала хозяйством, закупала продукты, сводила баланс. Правда, выйти замуж Карен планировала за другого мужчину.

– От Брайта толку мало, – вздыхала она, разоткровенничавшись по-женски. – Только постель да дети. Хватит, и так одного родила. А я положения хочу, чтобы булочники да зеленщики здоровались.

– У тебя есть дети? – удивилась я.

Карен выглядела юной, сохранила свежесть и цвет лица. Да и фигура у нее – загляденье.

– А, – махнула рукой Карен, – я совсем маленькая была, глупая, не знала, к кому пойти, что выпить.

– Ребенок от Брайта?

– Нет, – рассеянно ответила молодая женщина, прислушиваясь к разговорам за карточными столами, – от мальчишки одного. Имени не помню. Посыльным у купца служил. Давно, четыре года прошло.

Девочки здесь взрослели рано, Куколка на фоне местных юных матерей смотрелась сформировавшейся женщиной.

– А у тебя с Брайтом как? Просто инструмент расчехляет, чтобы не заржавел, или запал? Он посторонних в особые вечера не выводит. Мало ли девок в постели!

Покраснела. Мы с Карен примерно ровесницы, но я бы не смогла так открыто говорить об этой стороне жизни.

Ответила правду: не знаю, мол, пока просто служанка.

На этом Карен потеряла ко мне интерес и, приметив знакомого, упорхнула к нему. Я же жадно всматривалась в профиль Брайта, ждала, когда он подаст условный знак. Случится это тогда, когда за карточный стол сядет Агер Син.

Ждать пришлось долго. Игроки сменяли друг друга, проигрывали и выигрывали, но все не те. Я уже отчаялась, заклевала носом, когда услышала: