По ту сторону синих гор (СИ) - Снежная Александра - Страница 150

– Я не позволю тебе его убить, – ответила, обернувшись на Къярваля. – Он – тоже моя семья. И мне понятны его чувства и поступки. У него было на это право!

Его тяжёлая рука ласково опустилась мне на плечо, и я срывающимся голосом попросила:

– Беги! Забирай своих, и уходи.

– Пойдём со мной! – прошептал мужчина.

– Моё место здесь, – накрыла его ладонь своей, чувствуя, что ещё немного, и я расплачусь. – Ты же понимаешь…

– Да, – горько обронил он, погладив меня по голове. – Ты позволишь взять мне с собой прядь своих волос?

– Я бы отрезала ради тебя всю косу, но у меня её, к сожалению, больше нет.

Мне было не видно, но я чувствовала, что Къярваль улыбался, отхватывая ножом волосы у меня на затылке.

– Я люблю тебя, малышка, – произнёс он, напоследок поцеловав меня в макушку.

Возня у меня за спиной утихла, и когда я оглянулась, там, кроме мёртвого Арна, больше никого не было. 

Если кто-то думает, что в этот миг я испытала облегчение, то сильно ошибается. В какой-то гнетущей тишине Бьёрн, Альфхил и Горд смотрели на меня, ожидая то ли слов, то ли действий, а я отчаянно не понимала, как мне быть дальше. А потому просто шагнула к тому единственному мужчине, который всегда был со мной предельно честен.

Я, оказывается, успела соскучиться по крепости и надёжности его рук. Они обвили меня, согревая своим теплом, и я прижалась щекой к груди Бьёрна, чувствуя, что ужасно устала.

– Пойдём домой, – попросила мужа. Он даже не представлял, как я была ему благодарна за то, что он без лишних вопросов и слов просто кивнул и, взяв меня за руку, повёл к выходу.

– Рейна! 

Отчаянный оклик дильфара полетел нам в спину, вынудив меня остановиться.

Я была сейчас не готова к разговору с ним. У меня в голове столько всего намешалось, и я не хотела бы высказать ему в запале что-то, о чём потом могла пожалеть.

Бьёрн наклонился, тревожно всматриваясь в моё лицо, а потом повернулся к своему правителю и предупредительно покачал головой:

– Горд, дай ей прийти в себя.

– Я не отниму у тебя много времени, дочка, – взмолился тот, и у меня стали дрожать руки. – Просто позволь мне тебя обнять. Я так долго об этом мечтал!

Я знаю, во мне сейчас говорила обиженная девочка Рейна – та, которая всю жизнь грезила о папе и маме, с завистью глядя на родителей своих сверстников.

– Я тоже всю жизнь мечтала о матери и отце. Мне казалось, если бы они были живы, я стала бы для них самой лучшей дочерью на свете. Я была бы счастлива знать, что не сирота. А ты всё это время просто скрывал от меня правду! Ты такой же, как Эуреза!

– Нет, у меня просто не было другого выхода!

Горд стремительно шагнул мне навстречу, выдёргивая из рук Бьёрна и обнимая так крепко, что вырваться из его объятий не было ни сил, ни возможности. 

Едва сдерживаемые слёзы всё-таки хлынули из глаз, и вместе с ними я выплёскивала на Горда все свои обиды, пока он что-то неразборчиво бормотал, целуя мои волосы и утешая, будто маленькую.

– Прости меня, пожалуйста, – наконец выдохнул он. – Если бы в тот день в Хель-Тери ты не пострадала в сражении, клянусь, я бы наплевал на все наши планы и забрал бы тебя домой. Но ты умирала, а я должен был тебя спасти, чего бы мне это ни стоило. Даже если ты будешь презирать меня за это всю оставшуюся жизнь.

Я подняла голову и шмыгнула носом: 

– Не буду, если ты расскажешь, какой была моя мама.

Горд мягко улыбнулся и ласково погладил меня по голове. 

– Обязательно расскажу. Ты на неё очень похожа. И характером, и лицом. У нас с тобой теперь будет очень много времени на душевные разговоры. Правда?

Соглашаясь, я кивнула, и Горд нехотя отпустил меня, указав Бьёрну:

– Отведи её в халле. Ей действительно нужно отдохнуть и прийти в себя. Завтра обо всём поговорим. Хорошо? – с надеждой посмотрел он уже на меня.

– Хорошо, – ответила я, а уходя с Бьёрном, не выдержала и обернулась, обронив на пороге: – До завтра… отец.

На улице вокруг дома Арна собрались почти все эйтары Бьёрна. Впервые за время жизни в Сивильгарде я чувствовала, как рада всех их видеть и ощущала ответное беспокойство кайгенов за меня. Оно читалось в распахнутых глазах Идена, тревожном взгляде Волса, нахмуренных бровях Харва, и даже маленький Скъёльд всем своим напряжённым видом выказывал своё неравнодушие к моей судьбе.

Именно в этот момент я окончательно поняла, что обрела настоящий дом и огромную семью. Хотя до сих пор не могла поверить, что, оказывается, всегда была частью этого мира.

Нас проводили до самого халле, и Бьёрн, спровадив по своим комнатам всех его обитателей, выбежавших нам навстречу, поднял меня на руки и понёс в мансарду.

Я ничего так в жизни не хотела, как остаться сейчас с мужем наедине. 

Он осторожно поставил меня на ноги, ласково поцеловал в лоб и мягко сообщил:

– Сейчас нагрею тебе воды.

– Не уходи, – остановила его, поймав за руку.

Комнату освещал лишь яркий свет луны из окна, но даже в полумраке мне были хорошо видны следы усталости и пережитой тревоги на лице мужа. Я понимала, что сейчас творится в его душе, и точно знала, что он винит себя в гибели женщин, на которых был женат.

– Ты как? – спросила, всматриваясь в его глаза.

Бьёрн молча опустил взгляд, и я нежно погладила его по щеке.

– Это не твоя вина! 

Муж тяжко вздохнул и хрипло произнёс:

– Если бы я на них не женился, они бы все были живы.

– Ты не можешь нести ответственность за чужое безумие.

– Арн действительно меня предупреждал. Он накануне нашей с Алвой свадьбы раз десять ко мне приходил и твердил одно и то же: «Она не твоя судьба!» А я прогнал его и приказал эйтарам близко не подпускать шайгера к моему халле. Я виноват…

Привстав на носочки, я обняла мужа за шею и поцеловала в губы.

– Не смей так говорить! Твоей вины нет в том, что ты хотел быть счастливым. И я тоже не виновата, что судьбе было угодно привести меня к тебе такой ценой!

Бьёрн вдруг обхватил ладонями моё лицо и стал целовать его жарко и неистово, словно просил за что-то прощения.

– Спасибо, что спас меня, – задыхаясь, шепнула в его губы.

– Ты не представляешь, как я испугался, – впервые признался в своей слабости кайген, и я прижалась к нему крепко-крепко, желая изгнать остатки страха из его души.

– Как у тебя получилось добраться до Эдерхейда так быстро?

– Сам не знаю, – хмыкнул Бьёрн. – Я просто шёл на твой зов, не чувствуя ни преграды, ни расстояния. Как если бы шёл на зов самой Ирридэль.

Я виновато закусила губу и спросила:

– Сердишься на меня из-за Къярваля? 

– Ты сказала, что он тоже твоя семья. Я принял твою позицию, – уклончиво ответил супруг и тут же включил прежнего Бьёрна-медведя: – Но это не значит, что я с ней согласен!

Даже не сомневалась в подобном отношении мужа к своему поступку.

Мягко улыбаясь, я попыталась оправдаться:

– Къярваль никогда больше сюда не придёт. Он не причинит мне зла и не позволит это сделать никому другому.

– Тебе, может, и нет, но нет никаких гарантий, что он со своими прихвостнями не появится где-то в другом клане Сивильгарда!

– А знаешь, – вскинулась в ответ на это. – Кажется, я поняла, зачем ставшие виххардами кайгены приходят именно за женщинами. Им нужны не все подряд, а лишь те, с которыми их в прошлом связывали какие-то сильные чувства. Когда Къярваль меня коснулся, он снова стал собой прежним.

Ты говорил, что в виххардов превращаются кайгены, которые уходят на тёмную сторону, впускают в свою душу ненависть, злобу, жестокость – всё то, что подпитывает в кайгене зверя и убивает в нём человека. Так вот, женщины – это светлая сторона, потому что привязанность и любовь к ним возвращают виххардам их человеческую суть. Понимаешь? Любовь и делает нас людьми! Потому что только люди способны на это чувство.